Он ушел, оставив ее в темной комнате наедине с тяжелыми мыслями. Саурон не наказал ее, не уничтожил, не причинил боли, но его проникновенные речи растревожили принцессу. Казалось, он говорил от всего сердца, и все слова его были похожи на правду, следовало хорошенько подумать, чтобы возразить ему. Она чувствовала себя виноватой в том, что пыталась убить его, хотя еще совсем недавно считала такой поступок благодеянием.

«Он прав, я знаю о нем лишь по слухам, как же я могла вынести ему приговор? В нем не больше жестокости, чем в нуменорских солдатах. Он даже не отомстил мне», — мысли одна за другой приходили ей в голову и удручали ее так, что она не могла уснуть. Мир казался таким несправедливым, а будущее беспросветным.

На самом деле ее удар нанес Саурону больше вреда, чем она предполагала. Клинок-то был эльфийским, разъедающим плоть врага. Саурон знал, что ему придется в течение долгого времени лечить эту рану. «Я не убью ее сейчас, — думал он,? — она не отделается так легко. Найду ее мужа и у него на глазах отдам эту мстительную принцесску самому безобразному орку. Пусть узнает, что такое унижение и боль. А может, я буду тонко и многократно истязать красотку и ее любимых друзей, пока не почувствую, что кровь моя отомщена».

Было раннее утро, когда Мириэль ощутила всем своим существом, что надо немедленно бежать. Инстинкт самосохранения, никогда не подводивший ее, тревожно и настойчиво взывал к разуму, логические построения вчерашних раздумий рухнули как дом на песке. Босая, в смятой одежде, Мириэль бросилась к двери, выскользнула в коридор и осторожно двинулась вперед, выбирая направление наугад. Царила тишина, таящая неведомых и безжалостных врагов, казалось, что все предрешено. Страх крался за беглянкой, она ускорила шаг.

Принцесса не обманулась в своих предчувствиях, ибо Саурон, проснувшись с головной болью, вспомнил, что покушавшаяся на его бесценную жизнь особа все еще наслаждается роскошным ложем, и приказал слугам сбросить ее в подземелье, где ей надлежало ждать приговор. Сауроновы ищейки — отталкивающие представители человеческой расы с приплюснутыми лбами и торчащими ушами, ринулись выполнять его прихоть. Обыскав комнату и переворошив постель, они помчались вперед, низко пригнувшись к земле, словно вынюхивая ее след.

Мириэль бежала едва ступая, боясь вздохнуть. Волчонок, которого она держала на руках, изрядно потяжелел за эти дни, но она привязалась к нему и не могла бросить. Принцесса исцарапала ноги и больно ушибла локоть о стену. «Почему мне приходится убегать, бояться, прятаться, дрожать за свою жизнь?! Ненавижу все это, — думала она. — Хочу обладать силой, чтобы противостоять своим врагам, или быть могущественным магом». — Она мечтала стать невидимой или рассеять преследователей в пыль, но вместо этого оказалась в тупике, и ее охватила паника.

Волчонок остро чувствовал и настроение друга, и близость опасности, он четко знал, что медлить нельзя. Вырвавшись из рук принцессы, Олвик стремглав бросился в один из боковых проходов. Ей поневоле пришлось следовать за ним. В одной из комнат щенок остановился и радостно завилял хвостом. «Чему ты радуешься, дурачок, — разочарованно вздохнула Мириэль,? — отсюда тоже нет выхода!» Тогда волчонок потянул ее за край платья в тень, и там она разглядела люк. Девушка с усилием приподняла крышку. Перед ней зиял колодец неизведанной глубины. Окунувшись в сырую темноту и ничего не увидев, Мириэль посмотрела на щенка недружелюбно: «Олвик, ты хочешь, чтобы я туда прыгнула»? Судя по выражению преданной собачьей морды, именно этого он и хотел. «Ну, нет,? — рассердилась принцесса, — я не самоубийца, хочешь, сам прыгай». И тут она услышала шлепанье ног ищеек Саурона, дыхание перехватило от ужаса. «Но лучше уж к ним в лапы, чем в черную дыру», — взвесила она свои шансы. Олвик подталкивал ее носом к открытому люку. Она еще раз зло взглянула на него. Он держал в зубах конец веревки. Больше Мириэль не раздумывала. Обвязав веревку вокруг пояса и подхватив волчонка на руки, она глубоко вздохнула, съежилась и прыгнула вниз. «Только бы не сорваться», — промелькнуло в голове. О том, что ждет ее внизу, она подумать не успела.

Стремительный полет был кратким. Кто-то схватил ее крепко, и с этим невидимым кем-то в считанные мгновения она оказалась на земле. От ушиба у нее закружилась голова, неизвестный грубо заломил ей руки за спину и принялся душить. Она застонала тоненько, и слабый свет озарил ее лицо. «Это девушка»! — воскликнул душегуб пренебрежительно и оставил горло в покое.

— Кто ты такая? — спросил он, все еще сидя на ней верхом. Лицо его почему-то было ей знакомо. — Не время падать в обморок. Кто ты и почему так странно развлекаешься? — торопил ее незнакомец.

— Я Мириэль, — наконец-то собралась с духом принцесса,? — и бегу от Саурона.

— И Саурон сейчас прилетит за тобой? — поинтересовался юноша, насмешливо глядя на нее. — Я, между прочим, эльф Лотлуин.

И Мириэль вспомнила, как его раненого принесли ко двору Гил-Гэлада. Похоже, он успел забыть о своих ранах и даже умудряется заигрывать с ней в такой напряженной ситуации.

— Слезь с меня, — попросила она.

— Ну ладно, отдохни пока, — согласился Лотлуин.

— Лот, потуши-ка свет, ты всех выдашь, — услышала вдруг принцесса еще чей-то голос. Лот послушно затушил лучину. В колодец хлынула тьма.

— ГДЕ ОНА? — вдруг услышали они громоподобный голос. Вопрос звучал так настойчиво, что хотелось ответить. Мириэль отчетливо представила, как Саурон глядит в свое магическое зеркало и ищет ее в этом мраке.

— Я НЕ ЗНАЮ, ОНА ПРЫГНУЛА, — услышали они другой оглушительный голос и поняли, что это слуги Саурона разговаривают друг с другом, опустив головы в колодец, от чего их голоса звучат так пугающе. Лотлуин затрясся от смеха, зажимая себе рот, чтобы не было слышно. Принцесса почувствовала, что веревка напряглась, и поняла, что ее хотят вытащить наверх. Быстро сориентировавшись, Лотлуин обрезал веревку ножом. «Я сброшу вниз камень, а ты закричишь, как в последний раз», — шепнул он, коснувшись при этом губами ее щеки. Она сжала губы от досады, но последовала совету.

— ОНА РАЗБИЛАСЬ, — услышали они через мгновение после ее крика. — ХОЗЯИН БУДЕТ РАЗОЧАРОВАН, — донеслось до них последнее эхо, и все стихло. Лотлуин вдруг рассмеялся.

— Почему ты хохочешь? — толкнула его слегка Мириэль.

— Представляешь, когда мы болтали, нас, наверное, было слышно точно также, — зашептал Лот. Он снова зажег лучину, чтобы Мириэль осмотрелась. Вглубь стенки колодца уходил туннель, на площадке, куда она приземлилась, кроме нее и Лотлуина было еще трое: два тощих эльфа и бледный, немолодой уже мужчина с каштановой бородой.

— Познакомься с моими друзьями, — обратился Лотлуин к принцессе. — Джемин, Силиврен и уважаемый маг Чайлдин.

— Чайлдин! — воскликнула Мириэль. — Вы здесь?

— Да, мы пытаемся убежать из плена. Наш путь проходит через этот колодец, на противоположной стороне — продолжение туннеля.

— Я как раз пытался перекарабкаться туда, когда ты свалилась мне на голову, — заметил Лотлуин. — Я подумал, что враги уже проведали про наш план, вот как ты меня испугала. Слава Илуватару, мне удалось задержать твой полет, а то мы оба отправились бы вниз. А как тебя угораздило прыгнуть в колодец?

— У меня не было выхода, — усмехнулась Мириэль, — за мной гнались слуги Саурона, и я оказалась в тупике. Тогда Олвик мне показал…

— Кто такой Олвик? — перебил ее Лот.

— Мой щенок, — продолжала принцесса, указав в угол площадки, где Олвик сидел тихо и терпеливо, — он привел меня к этому колодцу и принес веревку. Было страшно прыгать: вдруг веревка не выдержала бы.

— Друзья, может, мы поспешим и расскажем обо всем друг другу, когда увидим солнце по ту сторону Мордора? — слабым голосом предложил Чайлдин.

— О простите, благородный маг, я немного разболтался, присутствие дамы выбило меня из колеи, — извинился Лот, — потерпите немного, и все мы будем на той стороне. Мириэль, ты должна будешь помочь мне, все эти люди слишком слабы, чтобы переправиться через эту пропасть. А ты выглядишь неплохо. Когда ты ела последний раз?