«Скажем так, мы широко известны в узких кругах», — рассмеялся в камеру Морозов.

«У вас очень высокий профессиональный уровень, это отметило и жюри. Какую награду вы получили на фестивале?»

«Да, мы получили специальный приз за следование традициям классического рока и очень довольны результатом!», — Мазур, в последние пару лет превратившийся из вечного ехидного подростка в довольно серьёзного молодого мужчину, поднял вверх два пальца, изображая знак виктории.

«Как в России относятся к тому, что вы выбрали классическое направление в рок-музыке, в то время, когда появляются новые стили, более популярные у молодого поколения?»

«Рок сам по себе безграничен, как вселенная, — Журавлёв явно позировал перед камерой, — а русский рок вобрал в себя практически все традиционные черты мирового рока, и неважно, как будет называться то, что мы играем — мелодик, панк, хард, брит, или даже грайнкорд, вся эта музыка в нашем исполнении будет с приставкой «по-русски». А, значит, найдёт своего слушателя в России, и даже за её пределами».

«Я слышал, вы здесь с женой. Она рада за вас?» — журналист снова обратился к Морозову.

«Было бы странным, если бы она не была рада, — усмехнулся Дима, — тем более, что она выступает с нами. Вы видели её на сцене в составе группы. Кроме того, она давала три сольных концерта».

«Когда объявили вашу группу, я слышал, как раздались аплодисменты и возгласы ваших поклонников. В России вас, наверное, встречают овациями?»

«Я больше склонен думать, что и здесь нас встречали наши же, русские поклонники, которые приехали специально на этот фестиваль. Хотя, если окажется, что среди них есть хоть несколько местных жителей, для нас это будет приятной неожиданностью», — всегда серьёзный, Вадим и здесь остался верен своему образу.

«Вы слишком скромно оцениваете себя. Я знаю нескольких немецких любителей рок-музыки, которые приехали сюда именно на вас».

«Это ещё приятнее».

«Каковы ваши планы на будущее?»

«Наши планы неизменны — писать музыку и исполнять свои песни», — Говоров, всё это время разглядывающий проходящих мимо девчонок, наконец, решил вставить свои пять копеек.

Наблюдая, как взрослые дают интервью, маленький Валерка без конца порывался подбежать к отцу, но Наташа и Милена крепко держали его за обе руки, так, что ему оставалось только обиженно надувать губы и хмурить светлые бровки.

— Ему так хочется постоянно быть рядом с Димой, — рассмеялась Наташа, бросив на сына взгляд, — на их последнем концерте он снова чуть на сцену не выскочил, я еле поймала у самых кулис.

— Не зря они так похожи, — в ответ улыбнулась Милена, — и папа его очень любит. Впрочем, ваш папа вас всех очень любит, а особенно Аню.

Вспомнив про маленькую дочку, которую пришлось оставить дома с бабушкой и дедушкой, Наташа слегка загрустила. Взять с собой на гастроли Валерика было решено сразу, как только стало известно о приглашении Кости. Наличие няни облегчало присутствие ребёнка во время поездки, и поэтому документы на выезд Милены были оформлены вовремя. Больше всех радовался Журавлёв, ведь он так мечтал, чтобы она сопровождала его во всех гастрольных поездках. Спокойный характер Валерика позволял брать его с собой за кулисы, и поэтому Милена не сидела в гостиничном номере, а отправлялась вместе со всеми на выступления «Ночного патруля», которые проходили, в основном, в рок-клубах. Наташа, которая тоже выступала в составе группы на бэк-вокале, а так же исполняла несколько сольных композиций, краем глаза наблюдала за сыном, который весь концерт не отходил от кулис, и даже уговоры няни уйти в гримёрную, чтобы отдохнуть, на него не действовали. Более того, он то и дело пытался выскочить на сцену, чтобы спеть вместе с Димой те песни, которые слышал дома и знал наизусть. Милена крепко держала его за ручонку, но в один момент, дождавшись вступления очередной песни, он ловко вывернул ладошку и в считанные доли секунды оказался на сцене. Остановившись в свете софитов, огляделся и важно подошёл к отцу. Воспользовавшись тем, что тот уже запел первые строки и не мог отправить его назад, малыш принял серьёзную позу и стал подпевать… Валерка пел без микрофона, но настолько выразительно открывал рот и делал заученные жесты руками, что публика приняла его восторженными криками. В самом конце песни Дима присел рядом с сыном и чуть придвинул к нему микрофон — последние слова они спели вдвоём, под бурные аплодисменты зала.

— Следующий раз я тоже с собой Юльку возьму, — сидя в аэропорту, перед отлётом, Витька наблюдал за счастливыми Женькой и Миленой, — пусть хоть интервью для нашего, местного канала возьмёт прямо с места событий.

— Друзей теряю… — Сашка мрачно усмехнулся, — одного за другим.

— Так бери Ирку, и снова будешь с нами, — заржал Мазур, — свой аптекарь тоже не помешает.

— Да я лучше об стену головой убьюсь, — Говоров вытаращил на него глаза, — нетушки! Берите своих, и завидуйте мне. Кстати, зря вчера со мной не пошёл… Мы с Мишей неплохо отдохнули.

— Ну, и как там красные фонари?

— Как-как… Горят…

— Снова звонили от Прохорова, — Элеонора, которая вместо зарубежных гастролей осталась в «Творческой деревне», начала встречу с новостей.

— Опять чей-нибудь юбилей? — Наташа с размаху уселась в мягкое кресло Димкиного кабинета.

— На когда? — услышав о приглашении, Морозов нахмурился, — У нас репетиции, пока народ по морям не разбежался.

— На середину июня, на начало июля, на конец июля и на середину августа, — Элеонора положила перед ним заявку, — он просит, чтобы Наташа выступила в их пансионате в Сочи, в разные заезды. Всего четыре концерта. Проживание там же, всей труппе будут предоставлены номера, но, если Наташа захочет, то она может остаться на неделю за счёт предприятия, просто как гость, в любой заезд.

— Интересно… — нахмурившись ещё больше, Морозов разглядывал листок, — А что у нас с ребятами по гастрольному графику на июнь?

— Вот… — Элеонора положила перед ним очередной лист, — в основном городские мероприятия, два выезда на день города… Юбилей торговой сети… Рок-фестиваль…

— И что у нас получается? Мы с ней совпадаем?

— Дима, нет, — Элеонора как-то виновато посмотрела на него, — июнь — точно не совпадаете. Потому, что именно в июне ей дают только восемнадцатое число. Видишь? А у тебя восемнадцатого как раз рок-фестиваль.

— А нельзя с ними созвониться и перенести её концерт хотя бы на пару дней позже?

— Не думаю, — Элеонора покачала головой, — Это же Сочи, всё заранее спланировано… Ты представляешь, каких они звёзд могут пригласить, эти парни, вроде Прохорова? Так что Наташе никак нельзя отказываться. А уже на июль дают несколько чисел на выбор.

— Я думал, мы с тобой теперь всё время будем вместе, — Морозов посмотрел на жену, — все твои сольники планировались под «Ночной патруль». А тут — засада…

— Это говорит лишь о том, что Наташа поднимается всё выше, — Элеонора игриво улыбнулась Морозову, — при чём, исключительно на своём таланте.

— Дима, но там всего один день, — Наташа встала и, подойдя к мужу, сзади обняла его за шею, — я отработаю и прилечу к тебе на фестиваль!

— Мы же хотели взять с собой Валерку…

— Возьмём в следующий раз, — нагнувшись, она чмокнула его в щёку, — Ну, разве можно отказываться от концерта в Сочи?

— Тем более, с таким гонораром, — многозначительно добавила Элеонора и, что-то написав на листочке, подвинула его к Морозову.

— Тогда так… Элеонора, ты летишь с Наташей. Думаю, за пару дней здесь без тебя ничего не случится, всё равно ты на связи.

— Я с удовольствием, тем более, что моё присутствие уже оговорено! — приподняв со стола свой шикарный бюст, концертный директор расплылась в радостной улыбке, — В Сочи — в любое время дня и ночи!