Торопливо достал из кармана ключи…

— Явился? — взгляд отца не предвещал ничего хорошего.

— Чё случилось? — разуваясь в прихожей, Женька не сводил с того тревожного взгляда.

— Сейчас узнаешь… — сжав губы, отец развернулся и скрылся в гостиной.

Окончательно раздевшись, Женька последовал за ним.

— Здрасьте, — он с удивлением смотрел на незнакомого мужчину лет сорока, сидевшего на диване — положив локти на колени, тот крепко сцепил пальцы рук и всем своим видом олицетворял ожидание чего-то.

— Здрасьте, — процедил в ответ незнакомец, взглянув исподлобья на парня.

— Ну, что, сам догадаешься или напомнить? — отец буравил Женьку недобрым взглядом.

Он догадался уже с первой секунды, как увидел этого мужика у себя в квартире… Догадка обожгла сознание… Слова отца лишь подтвердили то, чего он так боялся и пытался вытравить из памяти все эти два месяца.

Кирилл Витальевич оказался отцом той самой девчонки. Кира — Женька тут же вспомнил её имя… Она «повесилась» на него сама… и, если бы не количество выпитого, он, возможно, ушёл бы тогда сразу… Впрочем, для рассвирепевшего отца это не послужило бы оправданием… Оказывается, ей нет ещё восемнадцати. Впрочем, он всё равно тогда не стал бы спрашивать её о возрасте… Да и прошло уже целых два месяца — попробуй сейчас что докажи?

— Ну, и что будем теперь делать? — Кирилл тяжело смотрел на Женьку.

— А что нужно делать вообще? — попытавшись изобразить недоумение тот усмехнулся, — У вас лично какие претензии?

— Моя дочь беременна. И отец ребёнка — ты! — мужчина неожиданно вскочил и приблизился к Женьке.

— С какого праздника? — тот пожал плечами, — Почему именно я-то?

— Ты!.. ты!.. — не в силах совладать с собой, Кирилл Витальевич сжал кулаки. На мгновение Женька внутренне сжался, ожидая, что тот его ударит, но мужчина вовремя остановился.

Дальнейший разговор никакой ясности не внёс. Разъярённый отец девушки всё твердил про «единственный раз», когда его дочь была «наедине с мужчиной», и этим мужчиной был именно Женька. Слабо огрызаясь, Женька уже понимал, что вляпался в нехорошую историю… Масла в огонь подливал его собственный отец — приняв соответствующую позу, тот с пафосом заметил, что его сын в такой ситуации должен поступить как настоящий мужчина. Прислонившись к косяку, Женька с тоской думал о том, что утром ещё предстоит объяснение с матерью, которая сейчас была на работе в ночную смену… А Ленка?! Конечно, всё это ерунда… как-нибудь утрясётся… Но, если до неё дойдёт этот скандал?..

— Всем здрасьте, — Генка, старший брат, хлопнул дверью и, раздевшись, удивлённо окинул взглядом гостиную, — Что-то случилось?

— Случилось, — отец сердито кивнул на Женьку, — у братца спроси.

— Чё? — Генка вопросительно кивнул брату.

— Потом… — тот устало махнул рукой и, опустив голову, уставился на свои носки.

— В общем, так… — Кирилл обвёл взглядом присутствующих и остановился на Женьке, — На сегодня я прощаюсь. Но предупреждаю… Если не захочешь всё уладить по-хорошему, статья за совращение несовершеннолетней тебе будет обеспечена. Когда Кира родит, отвертеться тебе уже не удастся. Я наизнанку вывернусь, но ты, поганец, за всё ответишь.

Проводив гостя, отец вернулся в гостиную. Узнав подробности, Гена попытался заступиться за брата, но все доводы и сомнения в правдивости полученной от девчонки информации были строго пресечены родителем.

— Сделал ребёнка — женись! — сказал как отрезал Владимир Сергеевич.

— Я женюсь на Ленке, — в ответ отрубил Женька, — Я всё сказал.

— Это правда?.. — она смотрела ему прямо в глаза.

— Ленка… давай спокойно поговорим… — он попытался взять её за локоть, но она выдернула руку.

— Это — правда?!

— Подожди… — попытка обнять её за плечи тоже не увенчалась успехом.

— Ты не ответил…

Едва справляясь с собой, она вглядывалась в его глаза… Напрасно он готовился к этому разговору — все слова и объяснения куда-то улетучились, одна-единственная мысль птицей билась в голове — только бы она сейчас никуда не ушла… только бы выслушала!..

— Ненавижу!.. — он так и не понял, что ударило сильней — это её «ненавижу» или тёплая, ещё недавно такая родная и ласковая ладошка, сейчас так смачно впечатавшаяся в его щёку…

— Лена!.. — он попытался её догнать, но, развернувшись, она ещё раз ударила его по лицу.

— Не-на-ви-жу!.. — последний раз она произнесла это слово шёпотом, но в Женькином мозгу её шёпот отозвался набатом.

— Ленка, не уходи!.. — он понял, что догонять её бесполезно, и, остановившись, отчаянно выкрикнул в ночную темень единственные, пришедшие ему на ум слова. Он знал заранее, что ответа не будет… Его и не было, а налетевший ноябрьский ветер окончательно скрыл затихающий звук её шагов…

Весеннее апрельское солнце никак не хотело садиться за горизонт. Было уже около шести часов вечера, а оно упрямо освещало город, лучами цепляясь за кромку нежно-голубого неба…

Обрадованные весной, завсегдатаи городского парка неспешно прогуливались по его дорожкам, и лишь одна молодая девушка торопливо шла вдоль едва зазеленевшей аллеи, поглядывая через ажурные ветви на противоположную сторону примыкавшей к парку узкой улицы. Неожиданно остановившись, она свернула к ограде и, взявшись руками за её прутья, устремила взгляд на подъехавший к расположенному напротив ресторану свадебный кортеж. Кусты сирени, растущие по другую сторону ограды, частично загораживали картину, но она упрямо смотрела вперёд сквозь ветви…

…Выйдя из белого лимузина, жених подал руку невесте… Судя по всему, та была на последних месяцах беременности — её живота не смогло скрыть даже специально пошитое по такому случаю платье. Уже сделав шаг к крыльцу ресторана, жених вдруг остановился и, как будто почувствовав что-то, оглянулся назад… Девушка за оградой невольно сжалась, но распускающаяся зелень и слепящее парню в глаза вечернее солнце надёжно скрывали её от посторонних глаз… Скользнув светло-карим взглядом по сиреневым кустам, жених снова обернулся к своей невесте, потом движением головы откинул со лба каштановые волнистые пряди и решительно шагнул вперёд…

…Дождавшись, когда вся свадебная компания исчезнет за дверьми ресторана, девушка за оградой медленно закрыла большие карие глаза и в изнеможении опустилась на корточки, прислонившись к чугунным прутьям…

«Вот и всё… — пронеслось у неё в голове, — Вот и всё…»

Будильник сигналил уже вторую минуту, но Журавлёву было лень вставать. С трудом проснувшись после вчерашнего веселья, он понадеялся, что сигнал вскоре утихнет, но противное жужжание никак не заканчивалось. Наконец, не выдержав, повернулся и сел в постели, потирая руками лицо.

— Слушай, выключи ты свой будильник, — сонно произнёс он лежащей с краю молодой женщине.

— Ты ставил, ты и выключай, — та недовольно приподняла голову от подушки, — Припёрся ночью, теперь тоже спать не даёшь…

— Могу больше вообще не приходить, — проснувшись окончательно, Женька перелез через женщину и направился ванную.

— Да не приходи! — та со злостью повернулась на другой бок, — толку-то… захотел — пришёл, захотел — ушёл… да и приходишь, только когда напьёшься…

Немного полежав, она всё же поднялась и, накинув на себя халат, вышла в кухню. Поставив с грохотом чайник на конфорку газовой плиты, взяла со стола пачку сигарет.