84 UM. 109. С2е.
85 KA. Tudeerin kokoelma. Poytakirjoja valtioneuvoston ja sen valiokuntien istunnoista 5.12.1939-21.03.1940.
86 Ibid.
87 UM. 109. С 2c.
88 Ibid.
89 Nevakivi J. Apu jota ei pyydetty. S. 127.
90 КанА.С. Указ. соч., С 70.
91 Там же. С. 53.
92 Там же. С. 67.
93 Носков A.M. Северная Европа в военных планах империализма. С. 39; Nevakivi J. Apu jota ei pyydetty. S. 129.
94 РГВА. Ф. 33987. On. 3. Д. 1301. Л. 11–12.
95 Носков A.M. Северная Европа в военных планах империализма. С. 39.
96 Liddel Hart B.H. Op. cit. P. 54–55.
97 См.: История Великой Отечественной войны Советского Союза, 1942–1945. М., 1963. Т. 1. С. 265; Nevakivi J. Apu, jota ei pyydetty. S. 134.
98 Ноское A.M. Северная Европа в военных планах империализма. С. 40.
99 Gripenberg G.A. Op. cit. S. 112.
100 История второй мировой войны, 1939–1945. Т. 3. С. 46.
101 Stehlin P. Temoignage pour Ihistore. Paris, 1964. P. 215; Безыменский Л. Указ. соч. С. 108.
102 Цит. по: Носков A.M. Скандинавский плацдарм во второй мировой войне. С. 48.
103 Цит по: Liddel Hart B.H. Op. cit. P. 55; Мейсон Д. "Странная война" // От Мюнхена до Токийского залива. С. 88–89.
104 Gripenberg G.A. Op. cit. S. 113.
105 Нюрнбергский процесс. Т. 2. С. 443, 461.
106 Nevakivi J. Apu jota ei pyydetty. S. 135.
107 Ibid. S. 135–136.
108 Ibid.
109 Ibid.
110 Ibid. S. 128.
111 Gripenberg G.A. Op. cit. S. 113.
112 Ibid. S. 98.
113 Цит. по: Носков A.M. Северная Европа в военных планах империализма. С. 41.
114 Tanner V. Olin ulkoministerina talvisodan aikana. Hels., 1951. S. 203.
115 Gripenberg G.A. Op. cit. S. 117.
116 Носков A.M. Северная Европа в военных планах империализма. С. 40.
117 Nevakivi I. Ranskan Suomelle talvisodan 1939–1940 aikana tarjoamasta sotilasavusta. S. 107. 1,8 118 Цит. по: Носков A.M. Северная Европа в военных планах империализма. С. 41.
119 Безыменский Л. Указ. соч. С. 109.
120 РГВА. Ф. 33987. Оп. 3. Д. 1302. Л. 69.
121 Nevakivi J. Apu jota ei pyydetty. S. 136.
122 Grippenberg GA. Op. cit. S. 117.
123 См.: Носков A.M. Северная Европа в военных планах империализма. С. 42.
124 Там же. С. 41.
125 Liddel Hart B.H. Op. cit. P. 55.
126 Носков A.M. Северная Европа в военных планах империализма. С. 42.
127 Churchill W. Op. cit. Р. 442–443.
128 Myllyniemi S. Suomi sodassa 1939–1945. Hels., 1982. S. 157.
129 Pakaslahti A. Op. cit. S. 249.
13 °Cм.: Myllyniemi S. Op. cit. S. 158.
131 Gripenberg G.A. Op. cit. S. 118, 119.
132 Tanner V. Op. cit. S. 238; Mannerheim K.G. Muistelmat. Hels., 1952. Osa II. S. 250.
133 Mannerheim K.G. Op. cit. S. 217.
134 Нюрнбергский процесс. Т. 2. С. 444.
135 Носков А.М. Скандинавский плацдарм во втророй мировой войне. С. 50–56.
136 Там же. С. 54.
137 Там же. С. 56.
138 Цит. по: Сиполс В.Я. Тайны дипломатические: Канун Великой Отечественной, 1939–1941. М., 1997. С. 193.
139 См.: Nevakivi J. Apu, jota ei pyydetty. S. 194; См.: РГВА. Ф. 33987. On. 3. Д. 1302. Л. 79, 82, 84, 86, 93–95, 97.
140 РГАВМФ. Ф. Р-92. Оп. 2. Д. 502. Л. 17.
141 Там же. Д. 542. Л. 38.
ДВЕ СТРАТЕГИИ МИРА
Финляндские альтернативы
© О. Вехвиляйнен, В.Н. Барышников
В Москве было нелегко принять решение о переговорах с возглавляемым Р. Рюти финляндским правительством. Отречение от правительства Куусинена наносило ущерб престижу как у себя в стране, так и за рубежом. Однако обстоятельства требовали корректировки политического курса. К тому же намерения западных держав выступить на стороне Финляндии угрожали втянуть Советский Союз в мировую войну, к чему он не был готов. Это вынуждало его быстро закончить войну, и любыми путями заставить финское руководство пойти на территориальные уступки, которые, как затем выяснилось, в основном соответствовали максимальным требованиям СССР, выдвинутым в октябре 1939 г.
В то самое время, когда довольно медленно обсуждался вопрос о мире, Советский Союз основательно готовился к прорыву линии Маннергейма. В течение января Генштаб Красной Армии усиленно работал над подготовкой завершающей наступательной операции, которая должна была привести к разгрому финской армии. 16 января Ставка Главного командования приняла решение: "Определить день наступления на Карельском перешейке 4, 5 или 6 февраля, но не позже"1. Все усилия в тылу направлялись на обеспечение фронта. Цель наступления заключалась в том, чтобы склонить хельсинкское правительство к миру, прежде чем разрастутся масштабы войны. Об этом свидетельствуют распоряжения по ведению разъяснительной работы в советских войсках. Начальник Главного политуправления Красной Армии Л.З. Мехлис подписал 31 января директиву, в которой подверг резкой критике пропаганду в 9-й армии за то, что ее важнейшей задачей выдвигалась помощь народу Финляндии в борьбе против гнета помещиков и капиталистов, а не обеспечение безопасности северо-западных рубежей Советского Союза и Ленинграда. "Маннергеймовско-таннеровских заправил Финляндии", которые стремятся превратить Финляндию в антисоветский плацдарм английских и французских империалистов, надо разбить сейчас, когда Англия и Франция связаны войной на Западе2.
В Финляндии успехи, одержанные в декабре и январе в оборонительных боях, пробудили всеобщий оптимизм. Предчувствие поражения, возникшее в первые дни войны, рассеялось. Широкие круги общественности и некоторые политики верили, что Финляндия способна успешно продолжать оборонительные бои. "Моральный дух в стране…сильно поднялся в связи с успехами на фронте и поэтому никто не хочет говорить о мире", — писал Таннер в письме к Эркко3. В правительстве и среди военного руководства, тем не менее, понимали, что страна все же не сможет продолжительное время одна противостоять своему великодержавному противнику. Положение на фронте в январе еще было устойчивым, и премьер-министр Рюти во время посещения 28 января Ставки нашел Маннергейма таким же оптимистичным, как и прежде. Мир следует заключить, когда время будет благоприятствовать для принятия умеренных условий, и для паники нет причины. Положение на фронте представлялось маршалу даже предпочтительным, если бы удалось получить оружие, особенно тяжелые орудия, и к тому же добровольцев. Оптимизм Маннергейма повлиял на правительство. Генерал Р. Вальден — представитель главнокомандующего в правительстве — писал 5 февраля, что Паасикиви, Таннер и другие социал-демократы, а также, по-видимому, и Рюти были готовы к миру на сносных условиях. Вместе с тем Ханнула, Ниукканен и Седерхьельм считали невозможным передачу СССР военной базы Ханко. Паасикиви говорил Вальдену, что решение этого вопроса будет зависеть от позиции Маннергейма4.
Финляндия была озабочена стоявшим перед ней выбором: капитулировать или в одиночку вести ожесточенную борьбу до конца. Маннергейм возлагал надежды на усиление шведской помощи. Положение было бы совершенно иным, считал он, если бы в его распоряжение поступило 20 тыс. обученных и хорошо вооруженных добровольцев, предпочтительно скандинавов5. Он обратился к начальнику генерального штаба Швеции генералу А. Раппу с просьбой оказать содействие в решении вопроса о выделении шведского контингента для замены на фронте той части финских войск, которая нуждалась в отдыхе после двух месяцев боевб. В военных кругах Швеции склонялись поддержать эту просьбу. В стране ширилось добровольческое движение. Военно-политическое руководство Франции и Англии также все более серьезно обсуждало вопрос об отправке войск в Финляндию в первую очередь для того, чтобы лишить Германию доступа к шведской руде и открыть против нее новый фронт на севере.
