Оборонительные возможности финнов к середине марта могли быть сведены до минимума, если советские войска развернули бы новое крупное наступление на Тайпале, Вуосалми, Тали и на западном побережье Выборгского залива⁵⁹. Артиллерийские боеприпасы финнов начали иссякать. В конце войны оставался только трехнедельный запас снарядов для 76-мм орудий, а для немногочисленных противотанковых орудий имелся запас почти на четыре месяца59. Большие потери несли наступавшие. В некоторых боях на Выборгском заливе в батальонах Красной Армии оставалось до тридцати боеспособных солдат. Прибывшая на фронт в ходе наступления на Выборг 95-я дивизия потеряла за три недели свыше трети своего состава. По-прежнему с трудом шло выдвижение дополнительных войск на передовую линию. На дорогах часто образовывались заторы, для ликвидации которых требовалось время⁶⁰.

Для закрепления успеха войск, форсировавших Выборгский залив, и быстрого захвата ими всей Южной, а частично и Центральной Финляндии, у командующего Северо-Западным фронтом имелся кавалерийский корпус, танковые бригады, а также лыжные батальоны и эскадроны, которые были сосредоточены в районе Койвисто. 138-я дивизия, действовавшая в качестве резерва 7-й армии, находилась в районе станции Нуораа и к югу от нее. К тому же на перешеек прибыли посланные Ставкой резервные войска⁶¹.

Финское руководство вынуждено было констатировать, что армии угрожает полный разгром, и в ночь на 13 марта в Москве был подписан мирный договор. Военные действия закончились 13 марта в 12.00 (в 11.00 по финскому времени). Естественно, сообщение о мире пришло на восточную границу с запозданием. В глухой отдаленной северной части Коллаа бои продолжались до вечера⁶².

В день подписания мира в Выборге еще велись ожесточенные бои. Наступавшим нужно было выждать одни сутки, чтобы без боев занять Выборг и избежать излишних жертв. Они, однако, находились в неведении о мирном договоре и продолжали штурм города еще два часа после подписания мира. Центр города остался все же в руках финнов. По словам командующего 7-й армией Мерецкова, цель последних действий Красной Армии заключалась в демонстрации финнам того, что путь ей в Хельсинки открыт и предотвращена возможная интервенция Англии и Франции⁶³. Фактически же в их основе лежали престижные соображения Сталина.

Советское руководство считало, что потери в войне имели второстепенное значение — важнейшим итогом считалось достижение главной цели войны, поэтому они часто не соизмерялись с достигнутыми результатами. При подсчете потери оказались слишком большими. Их масштабы были обусловлены, главным образом, суровыми условиями театра военных действий и стойкостью, проявленной финскими солдатами в оборонительных боях. Во многом причина заключалась также в недостатках организации ведения боевых действий и безынициативном руководстве ими.

В соответствии с утверждением, высказанным Молотовым в марте 1940 г., "у финнов количество убитых достигает не менее 60 тыс., не считая умерших от ран, а количество раненых не менее 250 тыс. человек". Что же касалось Красной Армии, то, по подсчетам Генерального штаба, "количество убитых и умерших от ран составляет 48 745 человек, т. е. немного меньше 49 тыс. человек, а количество раненых — 150 863 человека". Получается, что потери, понесенные финнами, были в 1,5 раза больше. Давно подмечена склонность приуменьшать свои потери и преувеличивать их у противника. Молотов сделал именно так⁶⁴.

Согласно данным по Красной Армии, уточненным к началу 1992 г., убитых было 71 214, пропавших без вести — 39 369, а всего безвозвратные потери составляли (включая умерших от ран и болезней) 126 875 человек. К этому следует добавить 188 671 раненого, контуженного и обожженного, 58 370 заболевших, 17 867 обмороженных⁶⁵.

В алфавитной картотеке Российского государственного военного архива, содержащей поименный перечень потерь, числится 131 476 убитых, пропавших без вести и умерших от ран. В этом каталоге указаны те, кто не попал в статистику мая 1940 г., но, по-видимому, даже половина отсутствующих в ней — это умершие от ран. Наиболее серьезные потери понесли 9-я армия на Кайну-Салланской возвышенности, 15-я армия на северо-восточном побережье Ладожского озера и 13-я армия в восточной части Карельского перешейка. Красная Армия понесла заметный урон в боевой технике и отчасти в вооружении. По некоторым финским оценкам, потери в авиации достигли 600 самолетов, причем более 50 % из-за неисправностей и аварий. Потери финских ВВС составили 62 уничтоженных и 35 поврежденных самолетов⁶⁶. Согласно некоторым финляндским данным, Красная Армия в ходе зимней войны лишилась большого количества танков — около 2000 машин, хотя, возможно, значительная часть из них была восстановлена⁶⁷.

Потери оборонявшихся финских войск составляли, по официальным данным, 66 400 человек, из них 21 396 — убитых, 1434 пропавших без вести и 43 557 раненых; из русского плена возвратились 847 солдат⁶⁸. О направленных в госпитали больных данных нет. В целом вооруженные силы Финляндии в ходе войны потеряли 20 % своего личного состава. В напряженных боях этот процент был самым большим. Так, в завершающих сражениях на перешейке численность фронтовых батальонов равнялась 1/2-1/3 их штатного состава.

Об интенсивности боев позволяет судить картина финских потерь по месяцам: декабрь — 13 200, январь — 7700, февраль — 17 200, март -28 900. Половина всех потерь приходится на последние четыре недели войны, около 2/3 — на Армию Перешейка. Хотя потери Красной Армии в зимней войне почти пятикратно превышают потери финской армии, урон от нее был все же наиболее чувствительным для населения Финляндии, потери которого составили 1,8 % от его общей численности, тогда как Советского Союза — всего 0,15 %⁶⁹.

Обе стороны вели постоянную пропаганду среди войск противника. В местах их расположения распространялось громадное количество листовок. В финских листовках упор делался на прогрессивный характер общественного строя Финляндии, сдавшимся в плен обещалось хорошее обращение, велось запугивание "белой смертью" — финскими морозами, а также тиранией политруков. Они призывали красноармейцев убивать своих командиров и политработников, сдаваться в плен или возвращаться по домам. "Вам ваш Сталин говорит, что он не хочет и пяди чужой земли, а вас он посылает воевать за чужую землю", — говорилось в листовках. Читать их красноармейцам было строго запрещено. В финских войсках, напротив, ознакомление с пропагандой противника не запрещалось, поскольку ее сверхзажигательное содержание оказывало на финнов отрицательное воздействие. Советская пропаганда призывала одетых в солдатские шинели финских рабочих и крестьян вместе с героической Красной Армией подняться против помещиков и капиталистов. Центральный комитет Коммунистической партии Финляндии утверждал, что якобы "сотни тысяч рабочих и крестьян с радостным нетерпением ожидают приближения Красной Армии"⁷⁰.

НКВД поручалось создавать лагеря для финских военнопленных, где предполагалось разместить к февралю 1940 г. около 20 тыс. человек. Число финнов, попавших в плен, оказалось, однако, небольшим -1100 человек. К примеру, войска 13-й армии пленили за все время войны на перешейке 18 унтер-офицеров и 51 солдата. Всего же после заключения мира на родину возвратилось 847 финских военнопленных. 20 человек отказались вернуться домой, по-видимому, они сотрудничали с надзирателями⁷².

В финском плену было около 6 тыс. советских солдат, многие из которых оказались там в результате крупных боев в окружении у восточной границы Финляндии. Пребывание в плену продолжалось недолго, и они чувствовали себя сравнительно неплохо. По данным российских исследований, продовольственное снабжение советских военнопленных было весьма скудным (в сравнении с тем рационом, который имели пленные финны в СССР), наблюдались случаи жестокого обращения с ними, хотя нормы международного права в основном соблюдались⁷³. Буквально на последнем этапе войны Маннергейм разрешил прибывшему в Финляндию представителю военной организации Российского эмигрантского союза, бывшему секретарю Сталина Б. Бажанову, выяснить, есть ли желающие среди военнопленных присоединиться к борьбе против Советского Союза. По-видимому, они были. Около 180 человек (по советским данным, 152) завербовались в "Освободительную армию России". Несколько десятков человек находились уже в пути на фронт. Однако командование финской армии отказалось от их услуг. После войны часть записавшихся в это формирование по разным причинам эмигрировала из Финляндии⁷⁴.