Битва, по всей очевидности, длилась минут двадцать: ужасный стальной грохот и вопли в пустом мраморном подъезде, и, наконец, сторож возобладал. И змея, и трубка от пылесоса были исковерканы до неузнаваемости, и, когда позже утром редактор нашел в подвале рядом с ксероксом обмякшего на стуле сторожа, тот все еще сжимал искореженную трубку и не мог сказать, что с ним такое, только бубнил, что на него напало нечто ужасное, но он все-таки его победил.

Говорят, сторож вышел на пенсию. Кардинал Спеллмен умер, в Random House переехал в новое здание. Но психическая травма оставила шрам, смутное ощущение корпоративной вины, редко упоминаемой – разве что в спорах из-за денег. Всякий раз, когда мне становится не по себе из-за слишком большого счета, который я собираюсь послать в Random House, я вспоминаю ту змею, а тогда снова звоню в обслуживание номеров.

Голосование по штатам помогает макговерну:

программа сенатора побеждает в пригородах с большим отрывом

С таким заголовком крупным шрифтом вышла утром в среду Times. Кандидат трех «А» (Кислота (Acid), Аборты (Abortion), Амнистия (Amnesty)) поправил свое положение, завоевав предместья. Политические комментаторы первой полосы писали в основном о местных выборах: «Райан, Бадилло, Рэнгел побеждают; Колер наступает на пятки!.. Названы делегаты… Бингхэм защищает Шойера; Руни очевидный победитель».

Внизу полосы – блок фотографий, присланных с национальной конференции мэров в Новом Орлеане, также проходившей во вторник. На лучшем снимке улыбающийся Губерт Хамфри сидел рядом с мэром Чикаго Дейли, а над ними склонился мэр Майами-Бич, одной рукой обнимая за плечо Дейли, а другой Губерта.

Подпись гласила: «Бывший мэр скорешился с мэрами». Из деталей на странице 28 становилось понятно, что Хамфри был бесспорной звездой конференции мэров. На фотографиях поменьше, помещенных под Дейлом с Хамфри, красовались два лузера. Согласно подписи, Маски «удостоился вежливых аплодисментов», и камера поймала его на бушующей волне ибогаина: глаза затуманены, челюсть отвисла, волосы зачесаны назад, как у окружного прокурора.

Под фотографией Макговерна значилось следующее: «Он тоже получил умеренный отклик». Но Макговерн хотя бы выглядел человеком, а остальные четверо – так, словно их привезли в последнюю минуту из музея восковых фигур во Французском квартале. Но самая безобразная физиономия из всех – у мэра Дейли: он выглядит, как картофель в чесотке. Это лицо человека, который не видит ничего дурного в том, чтобы велеть сыну собрать через громкоговоритель банду головорезов, пусть выбьют дух из любого идиота, настолько глупого, чтобы оспаривать право мэра Чикаго назвать следующего кандидата на пост президента Соединенных Штатов от демократической партии.

Я долго всматривался в эту полосу: что-то с ней не лак, но потом сообразил. Да, до меня дошло, что вся первая полоса New York Times за 21 июня вполне могла быть датирована 8 марта, днем после первичных в Нью-Гэмпшире.

«Замирение» во Вьетнаме снова провалилось. Министр обороны требовал новых бомбардировщиков. Налоговая опять трубила про махинации с незаконной продажей акций, но самое поразительное сходство заключалось в общем впечатлении о том, что именно творится в битве за номинацию от демократов.

По всей очевидности, ничего не изменилось. Маски выглядел таким же больным и растерянным, как в то холодное утро среды в Манчестере четыре месяца назад. Макговерн смотрелся тем же закаленным, но безнадежным неудачником. По лицам Хамфри и Дейли читалось, что ни один из этих продажных и злобных политиканов не сомневается, что случится в июле в Майами. Слова мэра Майами-Бич пришлись им по вкусу.

На первый взгляд, исключительно депрессивная полоса -почти прогорклое дежавю. Тут даже была заметка про Кеннеди: «Будет он или не будет?» Она была самой интересной из всех, хотя бы из-за времени публикации. Тедди уже несколько месяцев не появлялся в новостях, но теперь (согласно Р. У. Эпплу-младшему из Times) он собирался сделать свой ход:

«Член городского совета Мэттью Дж. Трой-младший сегодня объявит о своей поддержке сенатору Эдварду М. Кеннеди в номинации на пост вице-президента от демократической партии. Мистер Трой, давний политический союзник семьи Кеннеди, был одним из первых сторонников сенатора Джорджа Макговерна в президентской кампании. А потому маловероятно, что он предложит кандидата на пост вице-президента от Южной Дакоты, если только оба не выразят своего согласия».

Маловероятно.

М-да. С такой логикой не поспоришь. Тандем Макговерн – Кеннеди, вероятно, был бы в тот год единственно выигрышной комбинацией для демократов, а кроме того, одним махом решил бы все проблемы Кеннеди. Дал бы ему по меньшей мере четыре, а то и восемь лет на виду у всей страны: неестественно влиятельный и популярный вице-президент со всеми преимуществами своего поста и почти никакими рисками. Например, если Макговерн слетит с катушек и объявит об отмене свободного предпринимательства, Кеннеди может отступить в сторону и печально качать головой. Но если Макговерн все сделает правильно и останется на второй строк как самый почитаемый и успешный президент в истории страны, Тедди будет подле него – вторая половинка команды, а потому очевидный наследник, которому в 1980-м

даже не придется разворачивать большую кампанию.

«Не бойтесь, мальчики, мы устоим в буре одобрения и выйдем из нее ненавидимые, как всегда».

Сол Эйлински своим сотрудникам незадолго до смерти в 1972 г.

Наконец, первичные выборы позади, все треклятые двадцать три, и вот-вот все решится. Нью-Йорк был последним большим спектаклем перед Майами-Бич, и на сей раз люди Макговерна потрудились на славу. Они растоптали всех до последнего старикана, маразматика и «партийного босса старого толка» от Буффало до Бруклина. От демократической партии штата Нью-Йорк остались перепуганные развалины.

Даже местный лидер демократов Джо Крэндж не пережил блицкрига Макговерна. Он старался вывернуться за счет «нейтральности» в надежде поехать в Майами хотя бы с толикой того внушительного влияния, которым рассчитывал торговать, когда изначально поддержал Маски, но безжалостные и молодые уличные бойцы Макговерна порубили Крэнджа вместе с остальными. Он будет смотреть съезд по телевизору вместе с бруклинским партийным боссом Мидом Эспозито и некогда влиятельным лидером из Бронкса Патриком Каннигхэмом.

Бывший губернатор Нью-Йорка Эйверел Харримен также оказался в списке бывших, кто в съезде участвовать не будет. И он тоже был сторонником Маски. Когда я в прошлый раз видел Эйверела, он обращался к собравшимся на железнодорожном вокзале в Уэст-Палм-Бич. Он стоял в свете прожекторов на открытой платформе «Саншайн Спешл», поезда Большого Эда, а сам Человек из Мэна стоял рядом, широко улыбался и смотрелся до кончиков ногтей победителем – как его заверили все те же недоумки среди партийных боссов.

Помнится, Харримен начал свою речь ближе к сумеркам, и Маски глядел бы не так довольно, если бы знал, что в тот самый момент всего в десяти кварталах молотилка в облике человека по имени Питер Шеридан с радостью выходит из тюрьмы Палм-Бич, где отсидел две недели по обвинению в бродяжничестве.

Ни Большой Эд, ни Питер не ведали, что их путям вскоре суждено пересечься. Двенадцать часов спустя Шеридан, известный бродячий глашатай неоамериканской церкви, поднимется на «Саншайн Спешл», чтобы проделать последний отрезок пути до Майами.

Эта встреча уже вошла в легенду. Я не слишком горжусь ролью, которую в ней сыграл, – в основном потому, что кошмар начался по чистой случайности, но если можно было бы вернуться и переиграть все заново, я не изменил бы ни слова.

В то время я чувствовал себя виноватым, ведь я нечаянно подтолкнул лидера демократов к столкновению со сбрендившим от джина кислотником, но это было до того, как я осознал, с каким типом имею дело.

Лишь когда его кампания провалилась и его бывшие сотрудники сочли, что могут говорить, я узнал, что работать у Большого Эда – все равно что сидеть в запертом товарном вагоне один на один со злобной двухсотфунтовой водяной крысой. Кое-кто из ближайших помощников называл его психически нестабильным. Поговаривали, у него временами случалось раздвоение личности, и никак нельзя было знать наперед, придется ли в тот или иной день иметь дело с Эйбом Линкольном, Гамлетом, капитаном Квитом или Простаком Бобо…