— Куда он делся? — с ужасом спросила она. — Он был таким большим!

Я оглянулась и почувствовала, как ёкнуло в груди, когда тоже не увидела Чейза. Куда он ушел?

Когда мы подошли к мощеной площадке, к нам присоединились три подруги моей похитительницы, которые возвращались за своей отставшей спутницей. Толпа собралась с другой стороны Площади, куда и направлялись Сестры, чтобы помочь с раздачей завтрака.

— Мир вам, — сказала мне большеглазая блондинка. Ее щеки разрумянились на ветру.

Я скромно улыбнулась, чувствуя, как на лбу проступает пот.

— И вам мир, — послышался отрепетированный ответ от моей тюремщицы. Я мгновенно повторила фразу.

Людей вокруг было пока слишком мало, чтобы я могла незаметно исчезнуть, но, если мы подойдем к толпе слишком близко, Чейз не сможет найти меня. Я ругала себя за то, что мы разделились. Мы оба будем слишком уязвимы здесь поодиночке.

"Мы можем встретиться в "Веланде", — напомнила я себе. Я надеялась, что мы сможем туда добраться. Солдаты были здесь повсюду. Уоллис предупреждал, что их будет больше, чем обычно, из-за позавчерашней атаки, но это не успокоило меня. Теперь я радовалась обеспеченному Сестрами прикрытию.

По мере того как мы приближались к прилавкам раздачи еды, усиливалась вонь немытых тел, перекрывая запах подгоревшей овсянки. Люди смотрели на нас с жадностью, и я опустила голову и старалась не отставать от других девушек, чтобы не нарваться на неприятности.

Когда я в следующий раз подняла взгляд, то едва не врезалась в солдата.

Мое сердце подпрыгнуло в груди. Когда он задел мое плечо, из моего горла вырвался вскрик. Я отскочила в сторону.

— Смотри, куда прешься, — сказал он. Даже не посмотрел на меня. Меня охватила неожиданная ярость. Я больше не собиралась позволять солдатам помыкать мной.

Несколько секунд спустя дико и высоко закричала женщина, и звук ее голоса оцарапал мой мозг. Солдат, который все еще был рядом, рывком поднял голову и начал всасывать в себя воздух, будто почуявший добычу хищник, а затем снял с пояса пистолет и направил его в небо.

— Его застрелили! — прокричал мужской голос откуда-то со стороны бесплатной столовой. Но солдат возле меня еще не успел нажать на курок. Говорили о ком-то другом.

К первому голосу присоединились другие.

— Снайпер! — кричали люди. — Снайпер!

Я отскочила назад, врезавшись в кого-то спиной, затем меня оттолкнули обратно к Сестре, которая привела меня сюда. Ее пухлые щеки приобрели темно-розовый оттенок.

— О нет, — повторяла она. — О нет, о нет, о нет.

На этот раз я услышала выстрел — громкий хлопок, что пронесся в воздухе, отражаясь от зданий. Солдата, с которым я только что почти столкнулась, нигде не было видно.

"Код-7", — говорил Чейз после прошлой атаки снайпера. Нападение гражданского лица на солдата. Когда действует код-7, солдатам разрешается открывать ответный огонь.

— На землю! — крикнула я, вспомнив, как Хьюстон и Линкольн говорили, что людей заставили лежать на камнях. Если начнутся беспорядки, МН устроит бойню.

Двое мужчин возле меня пригнулись, но их снесла толпа. Хруст костей, приглушенный вскрик. Мой живот скрутило ужасом. Сестры бросились врассыпную, как мыши. Я старалась держаться поближе к земле, с отчаянием высматривая Чейза, выискивая среди людей вокруг его суровые черты, медного цвета кожу, серьезные глаза, но все лица слились в единый поток.

Еще один выстрел, за которым теперь последовал хор криков. Откуда-то спереди, где были раздаточные прилавки, раздался громкий лязг, и сквозь внезапно проявившийся передо мной просвет в людском море я увидела, что огромный черный котел с овсянкой опрокинули на землю. Полдюжины мужчин и женщин рухнули на колени и стали набивать грязной кашей свои рты и зачерпывать ее в полы рубашек.

Кто-то позвал Сестру — меня, — но я уже двигалась прочь, подхваченная волной общего бегства, и мне пришлось хвататься за куртку какой-то женщины, чтобы не упасть. Мы двигались назад, к выходу с Площади. Из-за легкого дождика мостовую покрывала пленка влаги, и я поскользнулась. Чья-то рука схватила меня за предплечье и потянула в сторону. Я врезалась в кого-то и снова чуть не упала.

От вида темно-синей куртки внутри меня поднялась паника, но, когда Чейз обернулся, я едва не разрыдалась от облегчения. Он заслонил меня своим телом и крепко прижал к груди, пробираясь к переулку, в котором мы должны были встретиться с остальными. Каждый раз, когда кто-то врезался в него, я ощущала это, видела, как обнажались его зубы, когда он кряхтел от боли.

До того как путь перед нами расчистился, прошло несколько минут. Я подняла взгляд и увидела, как мимо нас в сторону Площади пронеслись еще солдаты. Чейз оттолкнул меня себе за спину, будто собирался последовать за ними, но в последний момент завел меня за мусорный контейнер. Снова послышался грохот шагов, и мы прижались к ржавому металлу.

— Какую часть из "оставаться вместе" ты не поняла? — Его тон был достаточно колким, чтобы ранить, но волнами от него исходил страх, не гнев, и это было хуже. Все показалось мне еще более опасным. Сестра застала нас здесь меньше получаса назад, но мне казалось, будто прошло куда больше времени. — Не важно, — пробормотал он. — Ты в порядке?

Я кивнула. У него была разбита губа, и я сняла с шеи платок и трясущейся рукой вытерла с его лица кровь. Я не могла заставить себя посмотреть ему в глаза.

— Что произошло?

— Еще одна снайперская атака, — ответил он. — Я так думаю. Я видел, как упал солдат.

Снайпер все еще был в городе. Никогда раньше он не оставался после нападения в одном месте. Я не могла понять, что это значило, я только знала, что Чейз был в форме — что делало его мишенью, — но без нее он подвергался бы не меньшей опасности со стороны настоящих солдат.

Нам нужно было выбираться отсюда поскорее.

Я съежилась, когда с Площади послышались еще выстрелы. Один. Два. Три. Четыре. Пять. Все друг за другом. Раздались крики, пронзительные и полные ужаса. Чейз схватил меня за руку, которая все еще сжимала платок, и заставил опуститься к земле.

Мы ждали, слушая, как струи дождя бьют по мусорному баку и кричат люди на Площади. Через некоторое время хаос прекратился, и в воздухе разнесся мужской голос, усиленный рупором.

— Лицом на землю, — приказал он. — Кто двинется — получит пулю.

От мысли о том, скольких уже застрелили, я содрогнулась. Были ли среди погибших наши люди? Шон?

Нас окутала зловещая тишина, нарушаемая только плачем ребенка. При звуке приближающихся шагов Чейз поднялся и жестом указал мне молчать. Он выглянул из-за нашего укрытия и коротко присвистнул. Мгновение спустя появился Шон. Его каштановые волосы были растрепаны, а форменная куртка порвана на плече. Верхних двух пуговиц не было.

Я подскочила и крепко его обняла, а затем оттолкнула к стене.

— Почему ты так долго? — спросила я.

Он выдавил что-то неразборчивое и указал большим пальцем за плечо в сторону Площади, как если бы мой вопрос был самым глупым из всех, что он когда-либо слышал.

Он повернулся к Чейзу.

— Твоя рация работает?

Висящая на поясе у Чейза рация была выключена: мой друг боялся, что ее могли услышать и обнаружить нас, но теперь он включил устройство, настроил его на малую громкость и поднес к уху. По всем каналам лишь белый шум. МН не передавала новости о том, что произошло на Площади. Это означало, что у нас не было возможности связаться с остальными или Уоллисом, находящимся в "Веланде". Подкрепления можно было не ждать.

Звук шагов неподалеку заставил Чейза снова быстро выключить рацию. Мы замерли, выжидая, пока шаги не затихнут, но они лишь приблизились. Чейз медленно потянулся к своему пистолету и кивнул Шону.

— Есть на этой вечеринке еще места?

Между стеной и мусорным баком показалась Кара. Ее когда-то длинные волосы были обрезаны до линии подбородка и заново покрашены в черный цвет, как и мои. "В точности как мои", — осознала я. Еще один уровень защиты — теперь нас могли перепутать. Ее комплект Сестер спасения более плотно облегал бедра и грудь, выделяя изгибы ее тела, но в остальном нас можно было принять за близняшек.