— Значит, ты его опять задействуешь?

— Да, скоро. У него врожденный талант гонщика, и он умен. В наше время в его возрасте такое встречается редко. Большинство молодых парней не могут держать рот на замке. У него легкий характер. И кроме апельсинового сока он ничего не пьет. Короче, толковый малый. Когда вернусь в Манчестер, замолвлю за него словечко. Скоро он будет у тебя нарасхват.

Довольный Дерек кивнул. Свою долю он положил в сейф на складе металлолома. Про себя он называл эти деньги «немного деньжат на пиво и развлечения». Дерек чувствовал, что в ближайшее время еще не раз подзаработает на молодом Винсенте, выступая в качестве посредника. Единственно, что его тревожило, — это то, что парень может начать сорить деньгами. Тогда легавые обязательно выйдут на его след. Фараоны всегда в курсе, если у местного паренька появляется новая тачка или деньги жгут ему карман. Так они узнают, что на их территории появился еще один потенциальный деловой. Отец Дерека вбивал в голову сына: всегда имей легальный бизнес! Когда есть законный бизнес, легче объяснить появление домов, автомобилей и отпусков, проведенных в шикарных отелях. Имея легальный бизнес, можно жить обычной жизнью, беря ссуды и ипотечные кредиты. Дерек объяснил эту нехитрую истину Винсенту, и парень, похоже, понял всю серьезность его слов. К сожалению, пачки фунтов в кармане кому угодно могут прожечь дыру величиною с «Ритц». Ладно. Все, что ему остается, — это ждать и приглядывать за парнем. Особенно Дерек Грин не волновался. Судя по всему, единственное, что по-настоящему интересует Винсента О’Кейси, так это его подружка. Симпатичная малышка, и личико что надо. Жаль только, что мать у нее — полная сука. Ничего, поживем — увидим. Дерек улыбнулся. Чего-чего, а времени у него хоть отбавляй.

Синтия видела, как дочь вышла из дома, в котором жили Каллаханы, и села в машину Винсента О’Кейси. Она сидела в собственном БМВ, небольшом автомобиле с откидным верхом, но на улице уже стемнело, а лицо Синтии прикрывало кашне. Узнать ее было проблематично.

Винсент же припарковал свой автомобиль как раз под фонарным столбом, так что она видела все, что происходит между Габриелой и ее кавалером. Синтию удивило, а еще больше рассердило то, что дочь до сих пор встречается с Винсентом О’Кейси. У нее, видно, головы на плечах нет! Она ничему не научилась у своей матери. С другой стороны, Синтия узнавала в поведении Габриелы себя: подцепить первого более-менее подходящего парня, который обратил на тебя внимание, прежде чем его захомутала другая девчонка. Взбешенная Синтия сцепила зубы, прилагая немало усилий, чтобы сдержаться.

Странно вновь оказаться в знакомых местах. Сейчас она испытывала даже большее отвращение к этому гадюшнику, чем прежде. Все такое обшарпанное и депрессивное! Не стоит удивляться, что живущие здесь женщины выглядят неухоженными и старше своих лет. Похоже, они поставили на себе жирный крест. Впрочем, так оно и есть. Синтия гордилась своей ухоженной кожей, стройной фигурой и изысканными нарядами, производившими должное впечатление на мужчин. В одежде, которую носили обитательницы этого района, можно было разве что ходить по магазинам.

Но ее Габриела, надо отдать ей должное, выросла в настоящую красавицу. Такой же была в ее возрасте и Синтия. Грудь, ноги, тонкая талия — все на месте. К тому же ее дочь умела правильно себя подать. У Габриелы была исключительно грациозная походка. Ее бабушка, бывало, говаривала: «Входи в комнату так, словно являешься хозяйкой дома, и тогда у тебя есть надежда в один прекрасный день ею стать». К сожалению, Мэри никогда не прислушивалась к ее словам. А жаль! Интересно, как бы тогда сложилась их жизнь? Кто знает… Представьте себе: жить все в том же доме, в который муниципальный совет вселил когда-то давным-давно молодую, нуждающуюся в социальном жилье семью! Уму непостижимо! Вот какие у нее родители! У них напрочь отсутствуют амбиции. Они не стремятся к лучшему, довольствуясь малым. Как же ей хотелось постучаться в их дверь и устроить скандал, который они будут помнить до конца своих дней! Синтия не сомневалась, что именно Мэри принудила Габриелу отказаться от встречи с ней. Она просто не хотела терять внучку.

Синтия и не подозревала, что отказ так сильно ее расстроит. Почему она так завелась? Конечно, ее гордость страдала. Работница социальной службы почти достала ее своим фальшивым сочувствием и нелепым сюсюканьем. Про себя Синтия назвала женщину глупой коровой.

Впрочем, ей удалось убедить эту гусыню сообщать обо всех изменениях в жизни дочери. Что за черт! Это ее ребенок, ее, а не старой свиньи, которая имеет несчастье быть ее матерью, и не работницы социальной службы с фигурой сушеной воблы. Это она, Синтия Тейлор, девять месяцев вынашивала Габриелу, а затем рожала ее в муках целых восемнадцать часов. Она была уверена, что именно Мэри Каллахан настояла на том, чтобы Габриела с ней не встречалась.

Будь они все прокляты! Она хотела всего лишь увидеть, какой стала ее дочь, а они… Что ж, она такая, какой, по мнению Синтии, и должна была стать. Глупая девчонка, которая не имеет амбиций, чтобы достигнуть большего в жизни. Она проживет жизнь своей бабушки, совершенно не представляя, что творится вне маленького мирка ее городского района. Ее жизнь будет бесцветной и лишенной блеска.

Синтия зажгла сигарету и глубоко затянулась. Она позволяла себе лишь три сигареты в день, иначе долгие часы, проведенные в тренажерном зале, пойдут прахом. Теперь ее тело имело более соблазнительные формы, чем до рождения детей. Вот что значит жить ради себя. Можно позволить себе многое, от чего раньше приходилось отказываться. Синтия регулярно посещала тренажерный зал, хорошо питалась, на уик-энд ездила по дорогим спа-курортам. Дети — враги красоты. Они вообще портят все хорошее в твоей жизни.

Габриела и Винсент целовались. Синтия сокрушенно покачала головой. Какую же дуру она родила на свет! Никчемную идиотку! Габриела выбрала путь вечного безденежья и нескончаемой мелодрамы. Она будет готовить еду и обстирывать мужчину, который после первых лет брака, когда пыл влюбленности угаснет, станет, когда пьян, набрасываться на нее с обходительностью дикого зверя. Судьба Габриелы предсказуема, и это ужасно раздражало Синтию. Она — мать этого ребенка, следовательно, в девочке должно быть что-то и от ее характера. Впрочем, зная родителей Синтии, можно предположить, что они постарались погасить любую искру здоровой амбиции и жажды лучшего во внучке. Последнее, чего Мэри и Джек захотели бы, — это иметь в своей семье еще одного человека, который может больше, чем просто подражать их бесцельному прозябанию, человека с сильной волей, способного на неординарные поступки.

Синтия медленно тронулась с места, даже не взглянув в сторону автомобиля, в котором ее дочь рассказывала своему парню, что, по-видимому, беременна и боится, что бабушка ее прибьет.

— Успокойся, Габби! Это, конечно, неожиданность, но такое случается сплошь и рядом.

Девочку очень обрадовала такая реакция Винсента. Она-то думала, что он ужасно на нее разозлится.

— Мне только шестнадцать лет!

Винсент рассмеялся.

— Мы поженимся. Не волнуйся, договорились? Мы вместе сообщим эту новость бабушке и дедушке. Они, конечно, не станут прыгать от счастья, но беременность — дело житейское.

Винсент отнесся к новости довольно спокойно, поэтому и сама Габби поверила, что так оно и есть. Она скажет бабушке и дедушке — и бог с ним! Ничего страшного не случится, вот только… Она подозревала, что новость разрушит существовавшее между ними доверие. Габби испытывала легкое недомогание. Возможно, это из-за гормонов.

Винсент чувствовал, что его любовь к девушке стала еще сильнее. Она беременна и нервничает, но при этом ничуть не сомневается в том, что он позаботится о ней и ребенке. Она так много для него значит! Она смысл его жизни!