В январе ГТУ НКВД доложило руководству о мобилизационной готовности железнодорожного транспорта. Различные детали в рапорте без сомнения основываются на материалах, представленных многочисленной агентурой по региональным железным дорогам. Информация началась с утверждения, что «в деле мобилизационной подготовки железнодорожного транспорта имеется ряд серьезных ненормальностей. Наркомат путей сообщения мобилизационного плана желдор транспорта не имеет ‹…›. Между НКПС и НКО до сих пор нет должной договоренности по вопросу о плане воинских перевозок ‹…›. НКПС требует от НКО указать размеры перевозок на военное время, а НКО, в свою очередь, требует от НКПС данные о пропускной способности Брестской, Ковельской, Белостокской, Львовской и прибалтийских дорог, без которых НКО не может разработать плана перевозок ‹…›. В июне 1940 года Генштаб РККА представил НКПС грубо ориентировочные размеры погрузки, выгрузки и размеры движения по участкам дорог, на основе которых НКПС разработал временный вариант мобплана ‹…›. Этот временный план воинских перевозок является нереальным ‹…›. До сих пор не составлен централизованный план народнохозяйственных перевозок на первый месяц войны. Союзные наркоматы не представили в НКПС заявок на грузы, подлежащие перевозке в первый месяц войны, а Военно-мобилизационное управление НКПС не проявляет должной настойчивости в получении этих заявок». Далее следует детальное перечисление различных проблем на каждой из дорог в западных областях. Например, для перевозки тяжелых танков требуются 60-тонные платформы, но таких платформ на дорогах имеется только 387 штук. Однако в 1940 году ни одной платформы не построено. Количество паровозов, имеющихся в западных областях, составляет 75 процентов от плана. Нехватки имеются и по другим средствам. Накопление мобилизационных восстановительных запасов идет неудовлетворительно. И, наконец, «мобилизационная работа на дорогах Прибалтики до сих пор не начата». Информация включает фамилии различных должностных лиц в НКПС, в работе которых по мобилизационному плану имеются недостатки.
Документ подписан Берия и начальником ГТУ Мильштейном. [248]
В спецсообщении от 10 февраля ГТУ говорится, что перегруппировка германских войск в пограничных с СССР районами продолжается. Воинские эшелоны покидают оккупированную Польшу и через Моравию — Богемию и Австрию якобы двигаются в Болгарию, где они будут использованы для развертывания боевых действий против Греции. Одновременно отводится значительная часть германских войск, расположенных на границе Литовской ССР, которые перебрасываются якобы на англо-германский фронт. Очень трудно понять, являются ли слухи о местах их назначения правильными или просто отражают перегруппировку, нацеленную на дезинформацию советской разведки. Однако далее продолжается описание движения немецких войск в районы, примыкающие к советской границе.
Вероятно, более важным являются данные о формировании «добровольческого украинского корпуса, штаб которого находится возле Люблина. Два уже сформированных полка этого корпуса в конце ноября 1940 года якобы проводили тактические учения в лесах имения Радзынь, под командованием полковника Ковальца.
В Варшаве формируется белорусский добровольческий корпус под названием „Вызваление“. В настоящее время в этот корпус записалось 7000 около человек».
Что касается строительства военных сооружений, агентура заметила, что «в пограничной полосе немцами производятся триангуляционные работы и намечаются артиллерийские пункты». Работа по сооружению новых аэродромов, описанных в предыдущих сообщениях, продолжалась, так же как и постройка железобетонных укреплений, которые ведутся по ночам при свете прожекторов. «Эти работы подкрепляются специальным военно-строительным поездом, состоящим из двадцати семи платформ, тринадцати крытых и десяти пассажирских вагонов. В вагонах помещались солдаты, на платформах были погружены машины, бревна, повозки и груз, закрытый брезентом ‹…›». «В некоторых секторах железная дорога полностью военизирована. Все железнодорожники, включая и поездные бригады, заменены немецкими солдатами». Пропускная способность некоторых железных дорог увеличивается, продолжается строительство новых путей.
Похоже, что сообщение ГТУ от 27 февраля было последним. В нем сообщается, что немцы увеличивают количество войск вдоль границы и указываются конкретные районы их дислокации. Сообщается, что в феврале «прибыли и разгружены три поезда, состоявшие из французских и бельгийских цистерн, налитых бензином. Бензохранилище построено в лесу ‹…›. Емкость бензохранилища выяснить не удалось, так как прилегающая к нему территория усиленно охраняется часовыми. Слив бензина производится исключительно немецкими солдатами». Вдоль границы Литовской ССР построены артиллерийские позиции, закамуфлированные и окруженные проволочными заграждениями. Также сообщается об использовании рельсов, покрытых бетоном для защиты бомбоубежищ; о военизировании железных дорог в оккупированной Польше, недалеко от советской границы, где все гражданские лица уволены и заменены немецкими солдатами; о проведении светомаскировки и завешивании окон светонепроницаемыми шторами; об ухудшении продовольственного положения в Польше, где сахар, чай, кофе в продажу не поступают[249].
Как и в предыдущих сообщениях, большое внимание отводится деятельности украинских националистов. Прошел слух, что 200 активных украинских националистов выехали из Кракова в Берлин, где на специальных курсах из них будут готовить руководящих работников «Самостийной Украины». Во всех украинских школах Польши преподают географию новой «независимой Украины».
Так как мы знаем, что в какой-то момент Фитину сказали подготовить рапорт для ЦК ВКП(б), с использованием материалов источников ГТУ, то вполне вероятно, что агентурная сеть продолжала добывать разведывательную информацию уже под руководством местных органов НКГБ, а Первое управление Фитина оформляло эти материалы. Неподписанное сообщение от 31 марта 1941 года из НКГБ в Наркомат обороны о передвижении немецких войск в сторону советской границы, напоминает предыдущие материалы ГТУ. В нем просто указывается, что информация получена «по имеющимся у нас агентурным данным». Сообщение состоит из двадцати одного пронумерованного абзаца, в которых сообщается нумерация немецких подразделений, и большинство из них содержат информацию по движению воинских эшелонов на различных участках железной дороги[250].
Доказательством того, что эта агентура была передана в местные подразделения НКГБ, служат материалы сообщения Львовского областного управления НКГБ от 12 июня 1941 года, где все данные были сообщены агентами, работающими или связанными с железными дорогами. Зловеще звучит последнее предложение: «С 10 июня 1941 года в Перемышле и Журавицах местные железнодорожники будут все уволены, транспорт переходит на полное обслуживание ‹немецкими› воинскими частями». [251]
Глава 13. Пограничные войска знали
Одна составная часть органов безопасности советского общества была расположена идеально для наблюдения и доклада о прогрессе германского наращивания сил за границей. Это было Главное управление пограничных войск (ГУПВ), чьи войска прикрывали каждый километр западных границ СССР от Баренцева до Черного моря. Хотя погранвойска считают днем своего основания 28 мая 1918 года, но отдельное управление было создано только в 1939 году. В течение 1920-х — 1930-х годов пограничные войска были официально включены в состав внутренних войск ‹НКВД›. Их официальная история утверждает, что в эти годы их основной задачей была защита советского режима от «шпионов, диверсантов и террористов», посылаемых либо антисоветскими эмигрантскими организациями, либо иностранными разведывательными службами. Их обязанности дополнялись задержанием контрабандистов и других лиц, пытающихся нелегально проникнуть на территорию СССР. Эта версия показывается на выставках и озвучивается на лекциях в Музее погранвойск в Москве, но едва ли правильно отражает деятельность пограничников. Также это не объясняет обширную сеть пограничных зон внутри государственной границы СССР. В действительности, ГУПВ было точно так же озабочено удержанием советских граждан от ухода из страны, как и в задержании вражеских агентов, пытающихся проникнуть на советскую территорию. [252]
