— О, небеса! — вскричал он. — Что случилось?

— Не знаю, — ответил Генри. — Бог свидетель, я не знаю. Флора! Флора, ты меня слышишь?

— Она в обмороке! — констатировал Чарльз. — Вода приведет ее в чувство. Ах, Генри! Это какой-то кошмар!

— Спокойнее! Спокойнее! — сказал побледневший Генри.

Его голос выдавал ужасную тревогу, которую он испытывал в данный момент.

— Чарльз, графин с водой на столе. А вот и матушка пришла. Я думаю, это был еще один визит вампира! О Господи, помилуй и спаси!

Баннерворт села на край софы и, прижав ладони к щекам, заплакала.

— Всем стоять! — прокричал адмирал, вбегая в дверь. — Где враг, ребята?

— Дядя, — сказал Чарльз. — К Флоре снова приходил вампир.

— Проклятье! Похоже, он ушел, прихватив с собой половину окна. Смотрите!

Это действительно было правдой. Решетка на окне оказалась сломанной, а стекла — разбитыми.

— На помощь! На помощь! — зашептала Флора, когда брызги воды, попав на лицо, привели ее в чувство.

— Теперь ты в безопасности, — сказал ей Генри. — Тебе ничто не угрожает.

— Флора, — промолвил Чарльз. — Милая Флора, вы узнаете мой голос? Посмотрите вокруг, и вы увидите, что рядом с вами только близкие вам люди.

Девушка робко открыла глаза и спросила:

— Он ушел?

— Да, милая, — ответил Чарльз. — Вы же видите, здесь только друзья.

— Ваши близкие друзья, моя дорогая, — добавил адмирал. — За исключением меня. Но если вы захотите испытать мою доблесть, на борту корабля или на суше, то будь передо мной хоть сам Старый Ник, я не уклонюсь от битвы! Нок-рея к нок-рее! Готовьте пули и гранаты!

— Это мой дядя, — представил его Чарльз.

— Благодарю вас, сэр, — слабым голосом ответила Флора.

— Все верно, — склонившись к племяннику, прошептал адмирал. — Фигурка — что надо! И не такая уж она хрупкая, черт побери.

— Я не это имел в виду.

— В данном случае ты прав.

— Что вас так встревожило, дорогая? — спросил Чарльз у девушки, беря ее ладонь в свои руки.

— Сэр Варни. Вампир.

— Сэр Варни? — воскликнул Генри. — Неужели он посмел явиться сюда?

— Да, он вошел в эту дверь. А когда я закричала — как раз перед тем, как потерять сознание — он прыгнул в окно.

— Его коварный визит переполнил чашу моего терпения. Клянусь небесами, что я этого так не оставлю.

— А я вызову его на дуэль, — добавил Чарльз. — Прямо сейчас же пойду и брошу ему в лицо оскорбление. На этот раз он не отвертится.

— Нет, нет! — вскричала Флора, конвульсивно вцепившись в руку Чарльза. — Не делайте этого. У нас есть лучшая возможность.

— О чем вы говорите?

— Наш дом переполнен ужасом. Давайте покинем его. Давайте продадим особняк сэру Варни, как он того и хочет.

— Отдать ему наш дом?

— Продать, а не отдать. Избавившись от его визитов, мы могли бы вновь вернуть былую радость. И не забывайте о главном. У нас имеются доказательства того, что он не человек. Зачем подвергать себя риску и противостоять такому существу, которое с радостью убьет любого, лишь бы укрепить свои силы свежей кровью из ваших сердец?

Молодые люди ошеломленно переглянулись.

— К тому же, вы сами сомневаетесь в том, что это зло можно одолеть одной отвагой, — добавила Флора.

— Она права, — согласился с ней мистер Маршдел, уже давно вошедший в комнату. — Нам надо прислушаться к ее словам.

— А позвольте мне повидаться с ним, — предложил адмирал. — Уж я-то разберусь, кто он такой. То, что у парня большой рост, еще не означает какие-то там силы.

— Его сила огромна, — возразил мистер Маршдел. — Я попытался схватить сэра Варни и упал на землю от одного толчка, хотя впечатление было такое, словно меня ударили молотом циклопа.

— Кого? — переспросил адмирал.

— Циклопа.

— Черт меня возьми! Я служил на "Циклопе" семь лет и не видел там никакого молота.

— Что же нам сделать, чтобы остаться на этой грешной земле? — произнес Генри Баннерворт.

— Вот именно, — съязвил адмирал. — На земле всегда тревожатся о том, что делать. А на море я бы быстро смекнул, что к чему.

— Мы должны обсудить вопрос продажи нашего дома, — сказал Генри. Флора, оставайся здесь. Ты теперь в безопасности.

— Послушай меня! Отдай ему особняк!

— Почему ты так дрожишь?

— Потому что я знаю, какие беды могут вскоре случиться. Я умоляю тебя, брат! Продай ему поместье. Дом стал бедой для нас. Так что лучше отделайся от него. Не надо цепляться за то, что ускользает из рук. Давай договоримся с Варни. Вспомни о том, что нам не удалось убить его пулей.

— А душить вы его не пробовали? — спросил адмирал.

— Все верно, — печально сказал Генри. — Что бы мы ни думали о сэре Варни, его убийство будет считаться преступлением.

— По закону, это так, — согласился Чарльз. — Будь он даже десять раз вампиром. Однако я не верю, что он такой неуязвимый, каким нам представляется.

— Я не собираюсь защищать здесь его интересы, — сказал Маршдел. Говорю это потому, что увидел ваш взгляд, мистер Голланд. Но я дважды пытался схватить сэра Варни, и оба раза он ускользал от меня. В первом случае в моей руке остался кусок его камзола, а во втором — я был повержен наземь ужасным ударом, последствия которого ощущаю до сих пор.

— Ну вот! Вы слышали? — спросила Флора.

— Конечно. Я слышал его слова, — ответил Чарльз.

— По какой-то причине все сказанное мной вызывает насмешки и неприязнь мистера Голланда, — с обидой в голосе заметил Маршдел. — Я не знаю, чем заслужил такое отношение к себе, но если вас, сэр, тяготит мое присутствие, то обещаю сегодня же покинуть этот дом.

— О, нет! Ради небес! — взмолился Генри. — Давайте не будем ссориться друг с другом.

— Отставить разговоры! — прокричал адмирал. — Нам не одолеть врага, если команда будет в раздоре. Ну-ка, Чарли, подай руку этому джентльмену. Он выглядит скромным и честным человеком.

— Если мистер Голланд знает об мне нечто такое, что может вызвать какие-то упреки, то я прошу его объявить об этом вслух, — сказал мистер Маршдел.

— Я не могу предъявить вам никаких претензий, — ответил Чарльз.

— Тогда какого черта ты ведешь себя так невежливо? — возмутился старый адмирал.

— Мне тяжело менять свое мнение о людях, — признался Чарльз. — Тем не менее, я готов пожать руку мистера Маршдела.

— А я вашу, сэр, — ответил его оппонент. — Со всей искренностью души и добрыми чувствами.

Мужчины пожали друг другу руки, но и беглого взгляда было достаточно, чтобы заметить, как неохотно они это делали. Их рукопожатие как бы говорило другой стороне: "Вы мне не нравитесь, но я еще не понял причину своей антипатии".

— Вот так-то лучше, — произнес адмирал.

— А теперь давайте поговорим о Варни и попытаемся прийти к единому мнению, — предложил Генри Баннерворт. — Я приглашаю мужчин в гостиную, а женщин прошу остаться здесь.

— Матушка, не плачьте, — сказала Флора. — Все разрешится к лучшему. Если только, конечно, мы покинем этот дом.

— Вопрос об отъезде будет главным, — пообещал ей Генри. — И поверь, сестра, твое желание мы учтем вместе с нашими — как это и делалось всегда.

Оставив женщин в комнате Флоры, мужчины прошли в небольшую гостиную, которая, как уже упоминалось ранее, была украшена искусной резьбой по дереву. Генри выглядел немного возбужденным, но решительным. Он вел себя так, словно уже придумал какой-то способ избавиться от ужасных сцен, которые День за днем происходили под крышей его дома.

Чарльз Голланд казался отстраненным и задумчивым. Скорее всего, он рассматривал в уме еще не оформившийся план действий. Мистер Маршдел был воплощением печали и забот. Что же касается адмирала Белла, то он просто не знал, на чем сосредоточить внимание. Ему хотелось что-то предпринять, но будучи незнакомым со всеми обстоятельствами дела, он не имел понятия, к чему стремиться и какую мишень выставлять под прицел своей активности — тем более, что ситуация с вампиром абсолютно выпадала из канвы его прежнего опыта. А Джорджа не было вообще. За два часа до описанных событий он отправился к доктору Чиллингворту и поэтому ничего не знал о проводимом военном совете.