Но Кинкару показалось, что пленник не слышал этих слов. Он был слишком занят, снимая цепи. Большая часть остальных оставалась апатичной; у всех — и мужчин, и женщин — тела хранили следы такого жестокого обращения, что Кинкар, сражаясь с упрямыми ошейниками, подавлял тошноту. Наконец Джонаталу удалось разгадать секрет их замка, и цепи были отброшены. Некоторые из освободившихся схватились за сумки стражников с провизией. И Кинкару и Джонатану пришлось отгонять их, чтобы справедливо разделить еду.
Кинкар опустился на колени рядом с женщиной. Он пытался заставить её попробовать чёрствую лепешку, а она с полным отсутствием разума в глазах смотрела на него. В это время к ним и подошёл человек, которому Кинкар дал меч. На пленнике теперь были куртка и шлем стражника, он сосал сушёное мясо, так как жевать не мог из-за сломанных зубов. Но обнажённый меч держал в другой руке. И бдительно следил за Кинкаром.
— Кто ты? — с набитым ртом спросил он, но в голосе его звучали нотки приказа. — Зачем вы это сделали? — и он указал мечом на дорогу, на которой мёртвых раздевали ради живых.
— Мы враги любых правителей, которые заковывают людей в цепи, — Кинкар тщательно подбирал слова. — Если хочешь знать больше, обратись к нашему вождю…
— Пойду, но только с мечом, приставленным к твоей спине, — восходящее солнце отразилось от лезвия.
— Хорошо, — Кинкар закутал женщину в плащ и встал.
— Мои руки пусты, капитан, — он назвал пленника титулом, судя по его поведению.
И не оглядываясь, пошёл за кусты, где укрылись звёздные повелители. Но кто-то другой сумел обнаружить этот путь раньше. Кинкар отвёл лишённые листвы ветви и увидел лорда Бардона и лорда Франса, которые рассматривали стрелы. Рядом стоял Оспик, одну за другой передававший эти стрелы. Но эти трое, занятые своим делом, были не одиноки. Один из стражников пережил нападение и не только пережил, но и выследил источник неожиданной смерти.
Вероятно, удивление при виде тех, кто возглавил нападение, — звёздных повелителей, вначале заставило его стоять неподвижно. Но теперь он присел за лордом Бардоном, на лице его ясно читалась ярость, в руке он держал тонкий, как игла, нож. И Кинкар, хорошо зная, какое это страшное оружие в руках опытного бойца, бросился вперёд.
Он ударил затаившегося стражника на уровне пояса, но не свалил на землю, как планировал. Тот высвободился и готов был нанести удар оружием, предназначенным для лорда Бардона. Кинкар перехватил его руку и удержал, чувствуя, как лезвие застыло, коснувшись его кожи. Он пытался сбить стражника с ног. Кинкару обожгло подбородок, острие застряло в кольчуге и сломалось. Но прежде чем обломанное лезвие впилось ему в глаз, их обоих схватили могучие руки и растащили. Потом Кинкара отпустили.
— Он до тебя добрался, мальчик!
Кровь капала с подбородка Кинкара, струйкой текла по куртке. Лорд Бардон пальцами поднял ему подбородок, с одной стороны, потом с другой осмотрел ущерб.
— К счастью, всего лишь царапина! — воскликнул чуть погодя звёздный повелитель. — Остановим кровотечение, и будешь жить, младший… — в голосе его послышалось облегчение. Но когда он заговорил снова, как будто лёд прозвенел в воздухе. — А этого прибереги, Франс. Он может ответить на вопросы, — лорд Бардон, придвигая Кинкара к скале, чтобы заняться его ранами, вдруг увидел бывшего раба, последовавшего за молодым человеком. — А ты откуда выскочил?
— Он один из пленников, — начал было объяснять Кинкар, но тут же под пальцами лорда Бардона вынужденно замолчал.
— И он тоже не прочь увидеть цвет нашей крови, — предположил лорд Франс. Он искусно связал стражника и положил у скалы. А теперь с пустыми руками смотрел на пришельца.
Но даже если этот человек и хотел убить своих спасителей, он не нападал. Прочесть выражение его избитого и распухшего лица было невозможно, но он стоял и просто смотрел на то, что делает лорд Бардон, всё время переводя взгляд на бранящегося пленника, бывшего стражника. А когда заговорил, то задал тот же вопрос, что к перед этим Кинкару.
— Кто вы? — и тут же разразился потоком слов, ясно выдававших его недоумение. — У вас внешность Чёрных, но вы убили их верных людей, освободили нас, приговорённых рабов. А теперь ты занимаешься ранами этого жителя низин, словно он твой родственник. А стражник, твой верный приспешник, который нёс нам мучения и смерть, лежит в оковах. И я снова спрашиваю, кто вы?
— Скажем так: мы те, кто прислан, чтобы положить конец несчастьям этого мира. Внешне мы похожи на ваших правителей, но мы не из их числа. Можешь ты поверить в это?
— Лорд, сегодня я стал свидетелем трёх великих чудес. Я увидел нападение на караван рабов. Я увидел, как люди моего народа и Тёмные действуют в единстве, как родичи, и заботятся друг о друге, как боевые товарищи. И я увидел, как тот, кто командовал нами, связанным лежит у твоих ног. Может ли свидетель таких невероятных событий не поверить? А теперь, увидев тебя вблизи, я могу сказать, что ты не Тёмный, хотя носишь его тело. Клянусь Лором, Лоем и Лис… — он опустился на одно колено и протянул меч лорду Бардону, — я ваш человек… я, который у Лесного алтаря поклялся никогда не служить чужеземным повелителям.
Лорд Бардон прикоснулся к рукояти меча, но не стал брать его в руки, и глаза бывшего пленника сверкнули. Он был принят не как крепостной, а как свободный человек, и то, что лорд Бардон знал это правило, больше всего поразило гортианина.
Он встал и вложил меч в ножны.
— Я жду приказов, лорд…
Это напомнило лорду Франсу о предстоящих делах.
— Мы не можем просто отпустить этих людей. Они погибнут, или их задержит другой патруль.
— Как ты думаешь, Оспик? — спросил лорд Бардон у маленького горца. — Разрешит твой вождь всей группе пройти вашим тайным путём?
Оспик потянул себя за нижнюю губу.
— Ты нанёс сильный удар по «богам», чужеземец. А эти, если их снова схватят, могут проболтаться. Когда «боги» хотят, люди начинают говорить. Мы сохранили свою землю, потому что о нас не знают…
— Но если удастся провести их в долину крепости, Оспик, не думаю, чтобы они снова попали в прежние руки.
Оспик кивнул.
— Надо подумать. Но не мне принимать решение; я могу быть только посыльным. Пойдём со мной, и сам поговоришь с вождём.
— А что делать пока? Вдруг покажется ещё один отряд?
— спросил лорд Бардон.
— Укройтесь в боковом ущелье. Это место легко защищать и не показывайтесь на дороге.
И вот освобождённых пленников, имущество стражников, всё, что могло оказаться полезным, унесли в небольшое боковое ущелье, которое показал Оспик. Лучники, расположившись над ним, отразят любое нападение. Бардон с Оспиком ушли в гору, а все остальные скрылись в ущелье.
Постепенно шок от неожиданного спасения проходил, и горстка пленников под руководством принятого на службу лордом Бардоном капитана начала заботиться о слабых и раненых и вооружаться. Видя, что предводитель пленников справляется с делами, трое из крепости держались в стороне, помогая лишь когда в этом возникала необходимость. Но когда импровизированный лагерь приобрёл некое подобие порядка, предводитель подошёл к лорду Франсу и приветствовал его поднятой рукой ладонью вверх.
— Мы в твоём распоряжении, лорд. Но тебе, пожалуй, лучше пока не подходить к нам; среди нас есть такие, кто ещё не разобрался. Они боятся и ненавидят тех, кого ты напоминаешь — внешне, а нам очень редко удаётся приблизиться к Тёмному на расстояние удара мечом. И кто-нибудь, с помутившимся рассудком, может попытаться проверить твоё бессмертие металлом…
— Но ты теперь так не думаешь?
— Нет, лорд. Я Капал, некогда я командовал отрядом свободных в пустыне. Но потом меня захватили и усмирили (так они считали) ошейником слуги Тёмных. С тех пор как Тёмные навязали нам своё правление, мы прячемся, сражаемся и снова прячемся в пустыне. Умираем мы почти всегда в битве с мечом в руке. Нас теперь осталось совсем мало. Когда они захватили Кваар, осталось лишь несколько наших постов, и их тоже захватывают один за другим. Мы умираем, но умираем свободными! — его единственный глаз устремился на большой лук звёздного повелителя. — Но если у нас окажется это оружие, которое убивает бесшумно и на расстоянии, нам не нужно больше будет умирать безнадёжно…
