В 1995 году в результате совместной операции петербургской и московской служб безопасности в Москве был обнаружен рисунок «Две женщины и всадник». Поташинского и Кароль арестовали. Во время обыска в квартире Поташинского были найдены два пистолета — ТТ и американский JI-22, два самодельных однозарядных стреляющих устройства калибра 8,1 мм и большое количество самодельных патронов к ним.

Злоумышленники почти сразу признали свою вину и были выпущены под подписку о невыезде.

Суд приговорил Поташинского к 8 годам лишения свободы. Кароль осуждена на 6 условно с испытательным сроком 5 лет.

Правоохранительные органы продолжили поиски «Лесника с ружьем».

Ажиотаж вокруг краж из Русского музея в значительной степени обусловлен «делом Филонова» 1985 года. Тогда сотрудники музея обнаружили во французском журнале «Cahiers» репродукции восьми рисунков Павла Филонова, приобретенных Музеем современного искусства Центра Помпиду в Париже. Эти работы были абсолютно тождественны рисункам, хранившимся в фондах Русского музея. После того как французы передали на временное хранение Русскому музею рисунки Филонова, было определено, что работы, находящиеся в Петербурге — профессиональная подделка. В 1990 году по этому факту было возбуждено уголовное дело, но виновные до сих пор не найдены. Когда появилось дело Поташинского и Кароль, следователи попытались связать его с предыдущим делом. Однако доказать эту взаимосвязь не удалось.

Контрабандист со стажем — Моисей Поташинский — был ранее трижды судим, в том числе за контрабанду художественных ценностей. В 70-е годы его дело под названием «Бандероли в Иерусалим» вызвало большой резонанс. Поташинский пытался переправить в Израиль живописные и графические произведения, разрезанные на части и зашитые в переплеты книг, альбомов или в папки с репродукциями. По этому делу было изъято и возвращено в СССР несколько сотен произведений искусства. Среди них картины мастерской Лукаса Кранаха, школы Ван Дейка, Яна Стена, Тенирса-младшего, Кейпа, Моро, Морланда, Хоббемы, множество японских, русских и западноевропейских гравюр и рисунков. Известно, что уже тогда Поташинский проявлял интерес к Филонову и несколько раз посещал жившую в Доме ветеранов сцены Евдокию Николаевну Глебову, сестру художника. Именно она сохранила архив Филонова, он был передан в Русский музей в 1977 и 1980 годах.

Среди произведений живописи, предложенных «Сотбис» в 1996 году на продажу, оказались две картины, которые российские сыщики пытаются найти с мая 1992 года.

«Русские» аукционы «Сотбис» преследует некий рок. На прошлых торгах (1995 г.) сомнение у специалистов вызвали работы, представлявшие классический авангард. Почти все они были сняты с аукциона. В 1992 году 14 работ отечественных художников XIX и XX веков были похищены из художественного музея в Сочи. Пока удалось найти только 4 картины, след остальных потерялся на российско-финляндской границе.

Благодаря недавнему «Сотбис» обнаружились еще две: «Черное море» Айвазовского и «Лошадь, запряженная в телегу» Поленова. Раритеты из Сочи находились в международном регистре украденных ценностей Интерпола, и их тут же сняли с торгов.

Английская полиция пока не разглашает имена их последних владельцев. Первые же — похитители — благоразумно стерли с картин инвентарные номера и даже исправили на работе Айвазовского 1849 год на 1839-й, но, очевидно, сделали это недостаточно квалифицированно, что и было обнаружено.

Неприятный инцидент не помешал аукциону пройти весьма успешно. В коллекции были представлены великолепные работы Чернецова, Молявина, Гончаровой, Григорьева. 65 процентов выставленных лотов приобрели в основном дилеры. Активность же новых русских явно пошла на убыль, хотя жены крупных банкиров свои покупки сделали. Очевидно поэтому одному из покупателей удалось приобрести раннюю работу Гончаровой. «Композиция с цветами» за достаточно скромную цену — 70 тысяч долларов.

По всей видимости, в ближайшее время в чешском городе Брно, наконец-то, в пользу России разрешится судьба нескольких десятков полотен, нелегально вывезенных из страны и принадлежащих кисти крупнейших русских художников.

Во всяком случае на такой исход тяжбы надеются в российском министерстве культуры. Сама же история возвращения этих художественных ценностей длиться уже долго. А началась она в 1991 году. Тогда на пограничном пункте Гате, расположенном на чешско-австрийской границе, был задержан таможенниками бывший гражданин бывшего СССР Игорь Влодков-ский. В его автомобиле стражи порядка обнаружили целую картинную галерею, которую «ценитель искусства» пытался нелегально переправить в альпийскую республику. Среди задержанных вещей оказалось более 40 картин, несколько десятков карандашных набросков и эскизов, бронзовая статуэтка.

Особенно в этой контрабандной партии выделялись такие работы, как пейзаж с парусником Айвазовского, пейзаж с мельницей Левитана, «Вечер на море» Костан-ди, «Москворецкий мост» Юона, «Карусель» Сапунова, «Играющие мальчики» Верещагина, «Лесные звуки» Васнецова. Чешские власти оценили перехваченный груз в 567 тысяч крон. Для нас же, россиян, он поисти-не бесценен. Большая часть полотен, как выяснилось позже, была скуплена за бесценок у старшего поколения московской интеллигенции. Причем некоторые из них получили от покупателя расписки, что он, мол, обязуется не вывозить картины за рубеж.

Отсидев в тюрьме города Зноймо около 2 месяцев — «за нарушение правил товарообращения в отношениях с зарубежными странами», — Владковский после уплаты штрафа в 80 тысяч крон был выпущен на свободу. Однако разрешив таким образом судьбу Игоря, суд не принял никакого решения по самим картинам. Этим обстоятельством немедленно воспользовался Владковский, обратившись к чешским властям с просьбой вернуть ему художественные ценности. Мотивация: якобы задержанные картины принадлежат ему по праву личной собственности. С иском выступила и российская сторона.

Аргументы российской стороны были не менее вескими: полотна вывезены из страны незаконно и, безусловно, являются неотъемлемой частью российской культуры. После долгих раздумий суд города Зноймо, в распоряжении которого до сих пор остаются картины, в сентябре 1993 года принял-таки решение вернуть коллекцию в Россию. Правда, при этом оговорился: такой поворот событий вовсе не лишает Владковского надежд на «справедливую компенсацию». То есть свои имущественные права тот в перспективе должен был отстаивать в судебном порядке уже на бывшей исторической родине.

Однако справедливо расценив свои шансы как призрачные, Владковский задумал вновь затянуть разбирательство. Благо такая возможность у него была. Дело в том, что, согласно чешскому законодательству, решение суда вступает в силу лишь через 15 дней после официального уведомления выясняющих отношения сторон. Причем не по телефону, не через доверенных лиц, а только при личной встрече. Поэтому осевший в Дюссельдорфе Владковский сделал все возможное, чтобы уклониться от таковой. Тут уж пришлось проявить исключительное упорство председателю сената суда города Зноймо Людмиле Донатовой: через чешское консульство в Бонне ей удалось вручить постановление уклонисту. После чего Владковский пустил в ход последний свой козырь — выступил с официальным протестом.

Через несколько дней эту апелляцию, по всей видимости, рассмотрит вышестоящая судебная инстанция — суд города Брно.

По оценкам экспертов, протест Владковского должен быть отклонен и картины наконец-то вернутся на Родину. Однако и не стоит рассчитывать на легкую победу: зная характер Игоря, учитывая опыт предыдущих разбирательств, надо быть готовым к любым фальсификациям и лжесвидетельствам со стороны Владковского. К примеру, ранее он неоднократно заявлял, что эта коллекция досталась ему в наследство от бабушки. Однако представленное суду нотариально заверенное завещание на поверку оказалось подложным. Сама же старушка этих полотен в глаза не видывала.