— Линия нарисована на песке, Мэдди. Ты принадлежишь нашей стороне, — сказал он, — Есть проблемы, но мы можем их исправить. Вместе, Мэдди. Совет и Архангелы готовы сделать это. Но люди жадные, нетерпеливые, ревнивые. Ты принадлежишь стороне добра. На стороне Ангелов.

— Но Джекс… Я не знаю, на какой я стороне, — сказала Мэдди с сомнением.

— Мэдди, ты поклялась поддерживать идеалы, будучи Хранителем. Ты дала клятву. Не забывай этого!

— Но я на самом деле Ангел? Или просто "мерзость"?

Она отвернулась, смотря как кошка calico, тайно пробиралась через пустую улицу, ее лапы едва касались асфальта.

Джекс подошел к Мэдди, крошечные камешки хрустели под его ногами. Он взял ее лицо в руки.

— Мэдди, ты — лучший Ангел, которого я когда-либо видел. Я видел видеозапись твоего спасения. Навык есть. У меня нет никаких сомнений, у тебя есть больше Ангельского мастерства, чем они могли бы себе представить.

— Разве ты не видишь? Не видишь в себе Ангела? Мы можем привести Ангелов в новую эру… должны быть реформы. Но ты — Ангел. Они обратятся против вас, людей. Но в тебе слишком много Ангельского теперь.

— Откуда ты знаешь, что ты прав, Джекс? — Мэдди вырвалась снова, изучая углубления в асфальте под ее ногами. — Я наконец поняла, что сделало со мной становление Хранителем. Кем я стала. Ты пытался предупредить меня, но я не слышала тебя. Все время я думала, что так или иначе была верна своей цели, но я пошла дальше. И я позволила бы ей умереть за линию моды и обложку Angels Weekly. — Мэдди повернула лицо к Джексу. Это была горькая маска гнева и сожаления.

— Я люблю тебя, не потому что ты — Ангел! — сказал Джекс. — Я люблю тебя, потому что ты — Мэдди. Но ты Ангел сейчас. Больше нет выбора. Это факт.

Он взял руки Мэдди в свои, и она почувствовала толчок электроэнергии, такой же, как она чувствовала в первую же ночь, когда они встретились, в глубине закусочной.

— Что я должна делать? — спросила Мэдди.

— Приходи на нашу сторону, в поддержку Ангелов. — Джексон сжал ее руки в своих. — Я знаю, что это трудно, почти немыслимо. Но ты должна принять решение: ты с нами или со смертными?

Джексон был так близко, когда он смотрел на нее сверху вниз, на их сжатые руки, она могла почувствовать его опьяняющее дыхание. Его лицо было ожидающим. Ожидающим ответа.

— Я не знаю, Джекс, — сказала Мэдди наконец, вырываясь. — Мне нужно подумать… это просто… мне надо подумать.

— Нам осталось всего несколько дней, может быть, всего лишь несколько часов.

Мэдди понимала, что это правда. Она кивнула.

— Мне нужен ответ до завтрашнего утра. Ты сможешь мне его дать?

После, она пробралась домой — на этот раз через заднюю дверь в столовой. Мэдди пошла прямо наверх и заперлась в своей комнате. Она видела пропущенный вызов от Тома, но просто должна была игнорировать его до поры до времени. Может быть и всегда.

В комнате было душно, почти тесно. Она распахнула окно, чтобы впустить ветерок, когда ночь начала наступать на Бессмертный Город, уличные фонари медленно зажигались вдоль тысяч улиц, один за другим. Мэдди сняла свою обувь, и легла на кровать, пальцы ног указывала в потолок. Ее мысли перемещались вперед-назад, назад и вперед, по выбору, который Джекс поставил перед ней.

И она знала, что его не обойти. Она должна была принять решение. Или верное или неверное. Она должна была сделать это. В Городе Ангелов приведенные законы в жизнь и вооруженные силы готовились делать все, что угодно, чтобы помешать Ангелам нарушить закон. И это могло относиться и к ней.

Подняв руку вверх, а затем, согнув запястье, таким образом, что ее рука была параллельна кровати, она посмотрела на Божественное Кольцо на своем пальце. Как будто у него был свой собственный источник энергии, оно пылало. Она достала Божественное Кольцо отца, оно висело на красивом ожерелье ее матери, которое она теперь носила все время. Два Божественных Кольца, казалось, пылали еще сильнее, когда они приблизились друг к другу. Мэдди никогда не замечала этого прежде. Она играла кольцами, перемещая их назад и вперед, наблюдая, как свечение меняется. Ее отец. Чтобы он хотел, чтобы она сделала?

Мэдди потянулась вниз, ища сумку Hermès, которая, казалось, заменила ее старый Jansport для большого количества вещей, включая переноску книг. Она нашла ее и вытащила, старую кожаную записную книжку ее отца, которую ей дал Дядя Кевин. Она не заглядывала в нее с тех пор, как получила рекомендацию в Хранители.

Она пролистала страницы, поражаясь широкому диапазону знаний ее отца, его страстей и его остроумия. Возможно, в миллионный раз ей было жаль себя, что ей не придется узнать его. Что они могли бы провести время вместе. У Мэдди было странное чувство, что они отлично бы поладили.

По всей тетради были записаны словечки или высказывания ее отца. Как только она собралась убрать блокнот, она натолкнулась на одну заметку, которая попалась ей на глаза.

Ни Ангел, ни Человек не Могут Избежать Своей Судьбы. Это Их Дар и Их Проклятие.

Закрыв тетрадь, Мэдди положила ее на столик и посмотрела на свой мобильный телефон.

Первый дневной свет начал прокрадываться через вершины холмов, проникая в Город Ангелов, пурпурное сияние, которое медленно росло, проникало в темноту во все еще спящего мегаполиса. Пальцы красного света начали выглядывать из-за горных хребтов, бросая Город Ангелов в яркий свет зари, город начинал медленно шевелиться по углам.

Ауди Мэдди пронизывала свой путь вдоль все еще темной Малхоллэнд-Драйв, ее фары высвечивали темные углы, поскольку розовый утренний свет начал проникать сверху. Всю ночь она бодрствовала; ее глаза были красными и утомленными, когда она вела машину по извилистой дороге. Она отклонилась с курса, чтобы пропустить зайца, который промчался перед ее колесами, а затем вернулась на дорогу.

Мэдди знала этот путь почти наизусть, хотя она не ездила по нему слишком много. Она и Джекс нуждались в месте, где они могли спокойно побыть одни. Было слишком много нетерпеливых глаз и фотографов. Они нуждались в частной жизни.

Гравий хрустел под ее колесами, когда она съехала на обочину. Мэдди выключила двигатель, и все было тихо. Сверчки все еще стрекотали в редком подлеске, хотя хор шумных птиц сигнализировал приближающееся утро.

Джекс уже был там. Его Феррари был припаркован с другой стороны дороги, с той стороны, с которой был крутой обрыв в низкие предгорья и ущелья. Ангел стоял у своего автомобиля, запихнув руки в карманы пиджака, пока он ждал Мэдди. Он повернулся к ней, когда услышал ее двигатель, затем вернулся к пристальному созерцанию, как огни в Городе Ангелов медленно гасли, уступая рассвету.

Они были на смотровой площадке, где Джекс взял ее на первое свидание, непосредственно перед тем, как они полетели. Целую жизнь назад. Свет зари продолжал простираться дальше через Город Ангелов, хотя внушительный холм позади нее все еще блокировал раннее солнце. Было довольно темно. Она видела, что Джекс стоял рядом с Феррари. Она могла также видеть скамейку, на которой они сидели, когда Джекс накинул на нее пальто той ночью. Мэдди пересекла темную дорогу и приблизилась к Ангелу.

— Привет, — сказала Мэдди тихо.

— Ты опоздала, — сказал Джексон.

— Не слишком опоздала, Джекс, — тихо сказала Мэдди. — Прости. Я почти не спала прошлой ночью.

— Как и я. — Тело Джекса казалось напряженным, сжатым, ожидающим того, что скажет Мэдди. Он пнул камень, и тот упал в пропасть в темную пустоту, которая резко шла ниже.

Мэдди стояла рядом с Ангелом на краю смотровой площадки. Туман в ущельях был освещен появляющимися лучами рассвета, и Город Ангелов лежал вне этого. Город Ангелов на краю сражения.

— Кто бы мог подумать, что столько всего произойдет с момента нашей первой встречи, Джекс?

Джексон молчал, его шея напряглась, а скулы сжались.

— Я не хотела, чтобы так получилось, — сказал Мэдди. — Я действительно не хотела, Джекс.