И тем не менее всю ночь Эр’рил бегал к костру, чтобы набрать горячих углей и согреть палатку девушки. Когда стандиец наклонился к огню, Грэшим заметил у воина на поясе рукоять меча с вырезанной розой. Оружие сияло ярко, словно звезда, даже в слабых отсветах пламени.

Тень Осоки…

Именно так звала меч сама Сисакофа, вызвав слухи, что клинок его настолько острый, что способен отрезать у человека тень.

Прищурившись, темный маг изучал вложенный в ножны клинок. Очутиться неподалеку от этого древнего оружия – о большей удаче трудно и мечтать. Подобную улыбку судьбы нельзя оставлять без внимания, даже если она несколько меняет его собственные планы.

Пока Эр’рил забрасывал свежие угли в горшок, Грэшим позволил векам опуститься и прислушался к отголоскам биения сердца Рукха. Коротышка-гном надежно спрятался за пределами долины си’лура. Маг послал ему мысленное сообщение.

Немного ранее Грэшиму удалось подслушать беседу Эр’рила и старейшины оборотней. Теперь он знал, куда направится отряд, – к подножию Клыка Севера, где задержались Могвид и Фардейл.

Он отдал распоряжения Рукху, используя последние крупицы сохраненной маги. Гному предстояло отправиться в путь немедленно и оказаться в той же местности одновременно с господином. «Береги мой посох», – напутствовал чародей. Он знал, что слуга все еще несет длинную пустотелую кость, чувствовал его страх перед магическим предметом, но знал, что Рукх не осмелится ослушаться хозяина. Довольный успехом, Грэшим вновь принялся следить за Эр’рилом, который возвращался в палатку Элены с горшком, полным углей в руках, и не обращал внимания на страшное оружие, висящее у него на поясе.

– Что ты задумал? – голос Джоака за спиной вырвал Грэшима из задумчивости.

Чародей оглянулся.

– Значит, ты тоже никак не заснешь? – сказал он, оставив вопрос без ответа.

– Это все из-за меча, – Джоак со вздохом уселся на камень. – Я видел, как ты его рассматривал. Наверное, хочешь использовать против нас его магию.

– Да я не прикоснусь к нему за всю магию в мире, – широко улыбаясь, покачал головой чародей.

– Это еще почему? – подозрительно спросил Джоак.

– Ты сам это прекрасно знаешь. – Грэшим кивнул на посох из окаменелого дерева в руках брата ведьмы.

Когда пальцы Джоака неосознанно вцепились в палку, защищая ее, маг усмехнулся: «Мальчишка уже побежден посохом… только не хочет в этом признаваться».

– Почему? – повторил вопрос брат ведьмы.

Грэшим мог позволить себе говорить правду – она больше играла ему на руку, нежели ложь.

– Этим клинком когда-то владела Сисакофа – предшественница твоей сестры, – он оглянулся на палатку.

– Я знаю, – холодно заметил Джоак. – Элена мне говорила.

– Само собой, говорила. Однажды прикоснувшись к нему, она не могла этого не почувствовать.

– Что ты хочешь сказать?

– Эх, мой юный ученик, – маг рассмеялся над наивностью мальчишки. – Ты так ничего не и не понял? Ты же чувствуешь свой собственный посох?

– А при чем тут это?

– Мальчик мой! – Грэшим закатил глаза. – Думаешь, ты единственный, кто создавал когда-либо оружие крови?

Глаза Джоака расширились от удивления.

– Сисакофа влила в это лезвие немного самой себя, – кивнул чародей. – Разве удивительно, что одна ведьма способна распознать присутствие другой?

– Меч Розы…

– Это оружие крови, – закончил фразу Грэшим, – сделанное Сисакофой. Один из самых могучих темных артефактов, какой вообще когда-нибудь создавался. – Он вздохнул, откидываясь на спину. – Он уничтожит твою сестру.

Эр’рил вошел в палатку и после ночного холода окунулся в душное тепло. Когда он подполз к груде одеял и мехов, то увидел, что Элена смотрит на него широко раскрытыми глазами.

– Тебе нужно поспать, – прошептал стандиец, устанавливая горшок с углями в ногах ее походного ложа.

– Я не могу уснуть, – дрожащим голосом ответила она.

Он вздохнул и присел рядом. Потрогал ее лоб. Кожа Элены оставалась холодной. Воин посмотрел на выход.

Должно быть, девушка прочитала его мысли.

– Углей больше не надо, – прошептала она, высовывая руку из-под одеял и нащупывая его ладонь.

Эр’рил посмотрел ей в глаза и прочел в них желание.

– Только этой ночью, – хрипло произнесла Элена. – Согрей меня.

Стандиец сжал ее пальцы, тщетно пытаясь придумать причину для отказа.

У него было столько хлопот! Но, глядя в измученное лицо Элены, он понял, что все они подождут. Этой ночью надлежит следовать зову своего сердца.

В неясном свете единственной свечи он расстегнул перевязь с мечом и бросил на пол. Девушка следила, как он избавился от кожаной куртки и узких брюк. Затем воин опустился на колени, откинул в сторону меха, высвободился из последней одежды и скользнул под одеяла.

Эр’рил укутался плотнее, отыскивая Элену, но она сама нырнула ему в объятия, согреваясь его теплом.

Девушка положила голову на грудь любимого. Стандиец прижался щекой к ее волосам и вдохнул их аромат. Она пошевелилась, и он почувствовал, какая мягкая и гладкая у нее кожа. Дрожь, не имевшая ничего общего с ознобом, пробежала по его телу.

Элена что-то неразборчиво пробормотала.

– Я тоже тебя люблю, – ответил Эр’рил.

Спустя шесть дней Элена стояла на борту «Феи ветра», элв’инского корабля-разведчика. Благодаря помощи си’лура они достигли Перевала Слез без каких бы то ни было трудностей. Там их ожидало воздушное судно, пришвартованное к верхушкам горных сосен.

Девушка долго смотрела со склона на леса Западных Пределов, где у входа на перевал разбила лагерь армия си’лура, готовящаяся к новому переходу.

Затем она посмотрела в другую сторону. Там, за горизонтом, скрывалась цель их путешествия – Клык Севера. Следуя последнему распоряжению Духовного Корня, она вела армию оборотней к братьям-близнецам. Возможно, ее друзьям удалось добиться успеха у огров.

Позади скрипнули сапоги. Обернувшись, она обнаружила Эр’рила, подходившего к ней с озабоченным лицом.

– Джоак сумел связаться с Тайрусом. Его пиратская флотилия достигла залива Т’лек у подножия Блэкхолла.

– А главные силы флота?

– Отстают на три дня.

– По-моему, пока все идет так, как было задумано?

– Да, но Тайрус опасается за судьбу армии д’варфов. – Брови Эр’рила сошлись на переносице. – За последние три дня они несколько раз отправляли воронов с посланиями к Веннару, но не получили ответа. Тайрус решил высадиться на северном побережье, чтобы понять причину их молчания.

– Когда мы будем знать больше?

– Самое раннее через два дня.

Элена кивнула, высчитывая в уме.

– К тому времени мы почти достигнем Клыка Севера. – Она закусила губу, а после задала вопрос, интересующий ее больше всего: – А что слышно о Сай-вен?

– Ничего, – нахмурился стандиец. – Каст остался в А’лоа Глен, но пока не обнаружил никаких следов Сай-вен.

Элена обняла его за талию, благодаря за поддержку. Эр’рил ответил на объятие, крепко прижав девушку к себе. После той ночи в палатке многочисленные обязанности и правила приличия удерживали их порознь. Однако разделенное ложе разрушило некую плотину между ними. Случайные поцелуи стандийца стали более долгими, его руки искали Элену с большей страстью. И когда она ловила взгляд воина равнин, то желание в нем не было скрыто, а лишь обуздано до поры до времени.

Вскоре с земли донесся зов рога. С корабля ему, словно эхо, откликнулся второй.

– Это Торн, – вздохнул Эр’рил. – Си’лура готовы выступить в поход.

– Тогда и нам следует идти на всех парусах, – кивнула ведьма. – Все на борту? Все готовы?

– Да, – воин равнин крепко обнял ее напоследок. – Даже кони.

Несмотря на печальные новости, Элена не смогла сдержать улыбку, вспомнив трудности, с которыми Роршафа загрузили на борт судна. Боевой жеребец не слишком-то обрадовался подобному способу путешествия, но оставлять его на земле никто не собирался.