Эми уставилась на Милдред:

– Ты все это выдумала?

– Джейсон, естественно, пришел в ярость, но Дорин до сих пор уверена, что он разозлился на нее за то, что она заказала цыплят вместо уток.

Милдред сделала паузу, давая Эми возможность переварить информацию.

– Дорин сортирует документы по тому, с каким цветом у нее ассоциируется ощущение, когда она прикасается к бумаге. Не по тому, какого цвета та бумага, на которой отпечатан документ, а именно «какого цвета она на ощупь». Проблема возникает тогда, когда возникает необходимость найти нужный документ, потому что только она одна знает, какой цвет приходит ей на ум, когда она прикасается к документу.

– Понятно, – сказала Эми. Глаза ее уже высохли. – А если она не может найти документ, как она может его пощупать, чтобы знать, где его искать?

– Не знаю. Дорин заказала новые вывески для всех предприятий в городе. И все они вернулись с орфографическими ошибками. Вместе «Абернети» – «Абернатти».

Эми засмеялась.

– Дорин коллекционирует красные скрепки для бумаг. Спроси ее о них, и она будет часами рассказывать о своей коллекции. У нее есть красные скрепки чуть ли не из всех магазинов канцелярских принадлежностей в окрестности, и она будет говорить тебе, что самое потрясающее в этом то, что они все поставляются одной компанией.

Эми рассмеялась от души.

– И Джейсон хочет на ней жениться?

– Джейсон убить ее хочет. Он звонит мне раз в три дня и сообщает, какие еще зверские способы убийства пришли ему на ум в промежутке между звонками. Он бывает весьма изобретательным. Мне понравилось, когда он предложил похоронить ее под горой красных скрепок, но отказался от этой мысли, потому что решил, что такая смерть была бы для нее слишком приятной.

– Если она такая беспомощная, то почему он ее не уволит? Зачем он за нее держится?

– Дорин, возможно, и не справляется с работой, но на самом деле она и не слишком рвалась работать у него секретарем, – сказала Милдред, многозначительно приподняв бровь. – Видишь ли, она сестра бывшей секретарши Джейсона. Ты ее знаешь, непревзойденная Паркер.

– Да, конечно. Паркер все для него делала. Она помогала ему проделывать со мной все те фокусы.

– Да, Джейсон омерзительно с тобой поступил. Он купил самую лучшую одежду для твоего ребенка, он устроил для тебя незабываемый вечер, сделал так, что рождественская сказка стала для тебя былью, и… Ладно. Я замолкаю. Как бы там ни было, Паркер вышла за Дэвида.

– За Дэвида? За доктора Дэвида, брата Джейсона?

– Да, за того самого. Паркер жила у Дэвида, пока Джейсон жил у тебя, и они узнали друг друга и, ну… В любом случае Джейсон так и не смог найти Паркер адекватную замену, так что, когда та попросила взять на работу ее сестру, Джейсон с радостью согласился. Он захотел уволить Дорин в первый же день, потому что она продала его машину за доллар – нет, погоди, это уже другая история, – но в тот день он узнал, что Паркер беременна, и Дэвид сказал, что, если он уволит Дорин, у Паркер случится выкидыш.

– Мой муж умер, когда я была беременна, однако у меня не случился выкидыш.

– Тсс. Пусть это будет нашей маленькой тайной, ладно? Я уверена, что Дэвиду просто хотелось мира в семье, и потому он в очередной раз надул своего брата. – Милдред засмеялась. – Джейсон постоянно говорит, что хочет вернуться в Нью-Йорк, где люди не такие мошенники, где нет такого коварства и хитрости, как в Абернети.

Как бы там ни было, Джейсон согласился продержать Дорин у себя до того момента, пока Паркер не родит, и сейчас ребенок уже на две недели как запаздывает с рождением. Однако, как я догадываюсь, едва только родится ребенок, Дэвид придумает очередную причину, по которой Джейсон должен держать при себе Дорин. Но если он не уволит ее в ближайшее время, то, боюсь, он ее в самом деле убьет.

– Или женится на ней, – с тяжелым вздохом заключила Эми.

– Я хочу, чтобы ты мне об этом рассказала, – внезапно став серьезной, сказала Милдред. – Что именно говорила Дорин?

– Что-то насчет домов и серебра… Я не знаю. Я чувствовала себя такой несчастной, и Максу он на самом деле нравится.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что она сама так сказала. Она рассказала мне, что они собираются выбирать серебро и…

– Нет, я хотела спросить, откуда ты знаешь, что Джейсон нравится Максу?

– Потому что Макс во все глаза смотрел на Джейсона, вместо того чтобы сбрасывать книги с полок или заглядывать в банки с краской. И он стоял рядом со мной и никуда не лез. Но Максу он всегда нравился.

Милдред все это выслушала, не сказав ни слова. Но тут она испытующе посмотрела на Эми:

– Моему внуку нужен отец. А тебе – муж. Мне надоело, что мать моего единственного внука живет неизвестно где и я не могу видеть мальчика.

– Прошу тебя, Милдред, не надо. Мне это тоже все надоело.

– Из-за тебя я не видела Макса два года. Чем ты можешь возместить мне эту потерю? Ничем.

Эми встала.

– Мне пора.

– Да, – тихо сказала Милдред. – Тебе пора. Давай, убегай, прячься, как тогда, когда Джейсон хотел, чтобы ты стала его женой. – Она понизила голос. – И как тогда, когда ты вышла за Билли.

– Я не пряталась и не убегала! – возмутилась Эми, но все же снова села. – Билли всегда ко мне хорошо относился.

– Он дал тебе хорошее оправдание, чтобы прятаться. Он дал тебе повод держаться в стороне от того, что называется настоящей жизнью. Ты могла родить ребенка и жить, перебиваясь с хлеба на воду, в этом старом доме. Что еще можно ждать от жены первого пьяницы в городе? Ты думала, я не понимала, что происходит? Я любила Билли всем сердцем, но я знала, что он собой представляет, и понимала, что происходит. И после того как умер Билли, ты боялась выйти за порог своего старого дома. Так скажи мне, Эми, что ты делала, когда убегала от Джейсона? Пыталась спрятаться еще надежнее? Жила неизвестно где, рисовала свои маленькие картинки?

– Да, – сказала Эми, и по щекам ее потекли слезы. Она даже не пыталась их стереть.

– Ладно, Эми, я хочу сказать тебе жестокую правду. Ты обидела Джейсона Уилдинга так сильно, так глубоко, что я не знаю, сможет ли он когда-нибудь оправиться. Жизнь у него всегда была нелегкая, и эта жизнь научила его не раздаривать свою любовь всем подряд. Но он предложил свою любовь тебе и Максу, а ты плюнула ему в лицо и ушла от него. Ты очень, очень его обидела.

Эми судорожно вздохнула.

– Так как мне его вернуть? Сегодня утром я вела себя отвратительно. Я лгала, я говорила ужасные вещи. Так как мне поступить: пойти к нему и во всем признаться?

– Ты хочешь пойти к нему и сказать, что извлекла урок из всего, что случилось?

– Да. О да! Я и не представляла, как сильно его хочу, пока вновь его сегодня не увидела.

– Милая моя, если ты придешь к мужчине и скажешь ему, что ты была не права, то всю оставшуюся жизнь только и будешь перед ним оправдываться.

– Но ты же сама говорила, что я его обидела! Разве я не должна прийти к нему и сказать, что сожалею об этом?

– Если ты это сделаешь, будешь жалеть.

Эми зажала руками уши.

– Прости, но я ничего не понимаю.

– Послушай, если ты хочешь заполучить Джейсона, то должна сделать так, чтобы он к тебе пришел, а не ты к нему. Ты знаешь, что сожалеешь о том, что сбежала, но он об этом знать не должен. Понимаешь, для мужчины главное – это борьба. Он должен тебя завоевать.

– Но он уже меня завоевал. Он много сделал для Макса и меня раньше, приложив к тому немало усилий, но я вбила себе в голову дурацкую мысль о том, что…

– Зачем копаться в прошлом? – перебила ее Милдред.

– Но ты только что сказала, что я убегала и пряталась…

– Да, убегала и пряталась. А теперь слушай меня. У меня только что созрел план. План с большой буквы. Мы так все устроим с Джейсоном Уилдингом, что он и знать ни о чем не будет.

– Наверное, у меня все же заложило уши от перелета. Я что-то никак не возьму в толк, что ты говоришь. Я думала, что ты ему симпатизируешь. Я думала, что ты его считаешь пострадавшей стороной.