«Чарлз и компания» превратилась в одну из наиболее стремительно развивающихся компаний в стране. «А теперь они выходят на международный уровень как по продажам, так и по производству продукции. Кто раньше мог подумать о том, чтобы подавать младенцу бефстроганов?»

И вся продукция производилась и упаковывалась в Абернети, штат Кентукки, что дало возможность создать тысячи рабочих мест в городе, в котором до Уилдинга безработица достигала пятидесяти процентов. «Да и те, кому повезло найти работу, находили ее вне города», – говорилось в статье «Джейсон Уилдинг все изменил».

Были и другие статьи, в которых меньше приводилось фактов, зато большее внимание уделялось вопросам философии. Почему Уилдинг так поступает – ключевой вопрос. Что подвигло его на такой беспрецедентный шаг – вот тот вопрос, на который многие хотели бы получить ответ. Зачем человеку так много отдавать, чтобы получить так мало? Ходили слухи, что Джейсон Уилдинг не владеет ни одной акцией компании «Чарлз и компания», но никто в это не верил.

Эми убрала папку в сумку и закрыла глаза. Как она отреагирует, когда увидит его вновь? Изменили ли его два последних года? О его личной жизни почти ничего не писали, так что она знала лишь о том, что он со многими встречается, но до сих пор не женился.

– Спи, – прошептала она, словно могла приказать себе успокоиться, но, когда и это не помогло, вытащила блокнот и начала рисовать. На борту было холодно. Эми где-то прочитала, что авиакомпании специально поддерживают такую низкую температуру во время полета, чтобы пассажиры вели себя тихо и не вставали с мест. Сделай на борту тепло, и пассажиры не захотят спать, а будут общаться и бродить по салону. «Словно мы ящерицы», – подумала тогда Эми.

Милдред сообщила ей, что Джейсон хочет что-то на тему «Тысячи и одной ночи», так что Эми потратила немало времени на то, чтобы изучить иллюстрации к сказкам, выполненные другими художниками, и набросать свои идеи. Поскольку все сказки Шехерезады имели либо сексуальный подтекст, либо в них присутствовало насилие, Эми никак не могла решить, каким образом трансформировать их в нечто приличное, чтобы можно было украсить стены общественной библиотеки.

– Ты справишься, – сказала ей тогда Милдред. – И встретиться с Джейсоном вновь тебе тоже по силам. Он все еще любит тебя и Макса.

– Ну конечно, – ответила ей Эми. – Именно поэтому он ходит на свидания чуть ли не со всеми женщинами Абернети. По крайней мере в одной газете именно так и писали. И он не слишком старался меня разыскать, верно?

– Эми, он… – начала было Милдред, но Эми ее перебила:

– Послушай, между нами ничего не было, если не считать того, что он избрал меня объектом благотворительности. Ему так понравилось разыгрывать передо мной Санта-Клауса, что он решил повторить опыт со всем городом. Ему еще не поставили памятник?

– Эми, все не так. Ему тут нелегко. Ты еще не видела Дорин.

– Верно. Но запомни, я планирую пробыть в Абернети только шесть недель. Возможно, я не смогу познакомиться со всеми женщинами Джейсона за это время.

– Ладно, – сказала Милдред. – Думай что хочешь. Все, о чем я прошу, – это чтобы ты приехала сюда с моим внуком и дала бы мне возможность повидаться с ним. Прошу тебя, умоляю. Ты не можешь быть настолько жестокой, чтобы лишить бабушку…

– Ладно! – смилостивилась Эми. – Я согласна. Он знает, что приеду я?

– Нет. Он понятия не имеет, что кто-то знает, где ты находишься. Нельзя сказать, чтобы мне самой было это давно известно.

– Милдред, я знаю, что виновата. Ты можешь не культивировать во мне чувство вины?

– Нет, не могу. Тем более что у меня это неплохо получается, верно?

Эми улыбнулась против воли.

– Лучше всех, – тихо сказала она. – Ты самая лучшая. И сейчас Эми летела в самолете, а Макс спал рядом с ней. Она возвращалась в Абернети и собиралась увидеться с человеком, о котором не могла забыть два долгих года. Он стал для нее наваждением. Но что бы она там ни думала о нем и как бы ни мучилась, судя по тому, что она читала о нем, и по тому, что узнала от Милдред, тогда, два года назад, она поступила правильно, сбежав от Джейсона. Возможно, он не изменился. Возможно, он все еще пытался добиться желаемого путем подкупа, но она точно изменилась. Теперь она не была той наивной маленькой Эми, которая ждала принца, чтобы он пришел к ней и обо всем позаботился. Сейчас, оглядываясь назад, она думала, что, встретив Джейсона, подсознательно ждала от него именно этого. Но как-то так случилось, что тем ранним рождественским утром она набралась смелости уйти. И теперь, два года спустя, она продолжала удивляться тому, как у нее хватило мужества на такой поступок. Наверное, эта храбрость была рождена страхом, потому что в то раннее утро она ясно увидела свое будущее – будущее пленницы. Она увидела будущее, в котором ее, Макса и других детей, которые могли бы у них родиться, – всех их поглотила машина, имя которой Джейсон Уилдинг.

Итак, она уехала из Абернети на автобусе и отправилась в Нью-Йорк, где она позвонила подруге, с которой вместе училась в школе. Они не теряли связи все эти годы, и подруга ей очень обрадовалась. И именно она, эта подруга, привела Эми в одно издательство и помогла устроить встречу с редактором, которой Эми смогла показать свои рисунки. Рисунки редактору понравились, и Эми взяли в штат. А когда Эми получила работу иллюстратора детских книжек, та же подруга помогла Эми найти квартиру и няню для Макса. Конечно, очень здорово выручили те жемчуга, что подарил ей Дэвид. Эми была поражена, когда узнала, что камни были настоящие, и денег, что она выручила от продажи колье, хватило на то, чтобы обставить квартиру и заплатить вперед за месяц.

И сейчас, находясь в салоне бизнес-класса и рассматривая альбом с набросками, Эми думала о том, что неплохо устроилась в жизни. Она не была богатой, не была знаменитой, но она сама содержала себя и ребенка. И Макс был счастлив. Три дня в неделю он посещал игровую группу, и каждую свободную от работы минуту Эми проводила с ним.

Что касается мужчин, то на них у Эми не было времени. Довольно часто по выходным они с Максом гуляли с ее редактором, мужем ее редактора по имени Алекс и их дочерью. Алекс подбрасывал Макса на руках, как это умеют делать только мужчины, и Эми считала, что пока и этого мужского участия в жизни сына хватает. Когда-нибудь в ближайшем будущем она снова начнет думать о мужчинах, но не сейчас.

Эми стала делать быстрые наброски того, что успела придумать для фресок, и она не особенно удивилась тому, что все мужчины на набросках походили на Джейсона.

Когда самолет приземлился, Эми была сама не своя от волнения и тревоги. Она осторожно разбудила Макса, который начал хныкать, потому что ему хотелось поспать еще, но, когда он увидел, что они оказались в новом для него месте, любопытство пересилило сонливость и недовольство. В аэропорту у Эми возникли определенные трудности с Максом, потому что ему очень хотелось покататься на круглой «карусели», с которой снимают багаж.

Милдред, как и обещала, заказала машину, которая должна была отвезти Эми и Макса сразу к ней.

Однако у Эми были свои соображения.

– Мы выйдем здесь, – сказала она водителю, когда тот свернул на главную улицу Абернети. – Пожалуйста, передайте моей свекрови, что мы появимся примерно через час. – Эми захотелось увидеть те изменения, о которых она читала. Держа Макса за руку, она медленно пошла по главной улице, глядя по сторонам.

Она думала, что имеет представление о том, что Джейсон сделал для города, но ошибалась. Она думала, что он превратил его в крохотную копию Нью-Йорка с бутиками от Версаче и несметным количеством картинных галерей. Но нет. Он просто отремонтировал и подкрасил то, что здесь было. И еще он вернул многим зданиям их первоначальный вид. Эта прогулка по городу была в некотором смысле сродни путешествию на машине времени, и при этом не возникало ощущения подделки, игры под старину. Этот город не был похож на павильон киностудии, где снимают вестерны, не был похож на декорацию под старину, аттракцион для зевак в парке развлечений.