– Итальянцев это, похоже, не волнует, – ответил Джейсон.

– Это верно, – сказала Эми и улыбнулась: – Пицца так пицца. Но только я заплачу за свою долю.

Не подумав, Джейсон сказал:

– Вы слишком бедны, чтобы за что-то платить, – и тут же испугался того, что сказал.

– Это верно, – без обиды сказала Эми. – Возможно, за ужином мы могли бы придумать, что нам делать с моим будущим. У вас есть соображения?

– Абсолютно никаких, – улыбаясь, сказал Джейсон. – Вы всегда можете выйти замуж за какого-нибудь милого молодого врача и больше никогда не работать.

– За врача? Вы имеете в виду Дэвида? Но я его не интересую.

– Он от вас без ума, – ответил Джейсон.

– Вы забавный. Дэвид влюблен во всех женщин этого города, именно поэтому пользуется такой популярностью. Кроме того, я не хочу жить за счет мужчины, кем бы он ни был. Я хочу чем-то заниматься в жизни, но я не знаю, что я могу делать. Если бы только у меня был талант. Если бы я, к примеру, умела петь или играть на пианино.

– Сдается мне, у вас есть талант – талант быть матерью.

Эми склонила голову набок.

– Вы очень милый, знаете? Вы не могли бы заказать пиццу, позвонив с этого вашего телефона?

– Конечно, – с улыбкой сказал Джейсон.

Позже, когда Макс уснул на диване, они зажгли свечи. Джейсон расспрашивал Эми о ее жизни с Билли, и через некоторое время, преодолев внутренний протест, она начала говорить сама, не ожидая вопросов, и Джейсон осознал, насколько она истосковалась по общению.

И по мере того как Эми говорила, Джейсон начал видеть городского пьянчужку Билли в другом, новом свете. Билл Томпкинс был посмешищем в глазах всего города с тех пор, как четырнадцати лет от роду пристрастился к спиртному. Он разбивал машины, едва сев за руль. Когда Билли еще учился в школе, родители вынуждены были заложить дом, чтобы Билли выпустили из заключения под залог. История повторялась раз за разом. Но Эми увидела в этом человеке нечто такое, чего другие не замечали.

Джейсон заказал пиццу самых больших размеров, и за разговором Эми не заметила, как съела три четверти всего угощения. Давным-давно Джейсон забыл о том, каково это – считать пиццу настоящей роскошью.

Как только последний кусочек был съеден, Эми сладко зевнула, и хотя было всего девять вечера, Джейсон велел ей идти спать. Она встала и наклонилась, чтобы поднять Макса, однако Джейсон отвел ее руку и взял ребенка на руки так, что даже его не разбудил.

– Вы прирожденный папаша, – сонно сказала Эми и пошла к себе в спальню.

Джейсон, улыбаясь лестной оценке Эми, уложил Макса в обшарпанный манеж, служивший ему кроватью, и тихо вышел из комнаты. Странно, но у него тоже слипались глаза. Обычно он не ложился спать раньше часа или двух ночи, но отчего-то, вытаскивая Макса то из одной неприятности, то из другой, он здорово утомился и сейчас был совершенно без сил.

Он прошел в свою спальню, разделся, лег в постель и провалился в самый глубокий сон в жизни. Проснулся Джейсон от отчаянного визга Макса. Соскочив с кровати, он бросился на кухню, где увидел Макса на столе, привязанного к своему пластиковому сиденью. Эми кормила его кашей. Оба они были одеты, хотя за окнами все еще было темно.

– Который час? – спросил Джейсон, протирая глаза.

– Примерно половина седьмого. Макс долго спал этим утром.

– Что это был за визг?

– Я думаю, Макс просто тренировал голосовые связки. Ему нравится визжать. Вы не хотите одеться?

Джейсон окинул взглядом свои голые ноги.

– Да, конечно. – Затем он поднял глаза на Эми. Лицо ее было красным от смущения. Она обнажала перед ним грудь и тем не менее смутилась, увидев его раздетым. Что бы это значило? С улыбкой Джейсон отвернулся. Он испытал приятное чувство от осознания того, что она находила его привлекательным.

Дэвид, подумал он. Дэвид влюблен в Эми.

– Вот это торчало в двери сегодня утром, и перед домом стоит машина, – сказала Эми, кивнув на свернутую в трубку газету на кухонном столе.

Проигнорировав ее просьбу о том, чтобы он оделся, Джейсон снял резиновое кольцо с газеты и вытащил вложенный в рулон сверток с ключами. Развернув бумагу, в которую были завернуты ключи, он прочел напечатанную на компьютере записку, в которой сообщалось, что его одежда – на заднем сиденье и что обо всем прочем уже позаботились. Записка заканчивалась сообщением, что с ним вскоре войдут в контакт.

– Похоже на шпионское послание, – пробормотал Джейсон себе под нос и быстро взглянул на Эми, чтобы понять, не услышала ли она его.

Но она ничего не слышала. Лицо ее горело от возбуждения. Вначале Джейсон подумал, что что-то случилось с Максом. Но ребенок со счастливым видом запихивал себе овсянку в ухо, так что Джейсон вновь перевел взгляд на Эми.

Эми, словно онемев от волнения, тыкала пальцем в разложенную на столе газету. Там, на развороте, сообщалось о глобальной распродаже в магазине детской одежды в городке примерно в десяти милях от Абернети. Владелец распродавал полный комплект товаров для грудничков, включая мебель и постельные принадлежности, по двести пятьдесят долларов за комплект. Эми уставилась на снимок с кроватью, стульчиком-качалкой и ящиком на колесах, на котором, кажется, были изображены ковбои и лошади. Она издавала странные сдавленные звуки, что-то вроде: «Ах, ах, ах!»

Возможно, это дьявол его подзуживал, но Джейсон не удержался от того, чтобы не поддразнить ее:

– В доме остались хлопья, или Макс все съел? – Он взял газету со стола и принялся ее изучать. – Похоже, цены на золото действительно крепко упали. Возможно, мне стоит прикупить немного желтого металла. – Он держал газету так, что разворот ее был у Эми под самым носом.

Наконец Эми обрела дар речи. Не обращая на него ровно никакого внимания, она сказала:

– Могу я это себе позволить? Могу? Как вы думаете? Может, мне стоит позвонить Дэвиду и взять у него денег взаймы? О нет, мы должны быть там до того, как откроется магазин. А магазин открывается в девять. Как мне туда добраться? Может, Дэвид…

При этих ее словах Джейсон положил газету на стол и побренчал у нее под носом ключами от машины.

– Поедем к Дэвиду, – торопливо сказала она. – Я потом отдам вам деньги за бензин. Посмотрите сюда. Интересно, одежда сюда включена? «Все для младенца». О Господи, у Макса никогда не было одежды, которую до него никто не носил! Можно я одолжу у вас телефон и позвоню Дэвиду?

– Я одолжу вам денег, – сказал Джейсон, пожалев о том, что он не приказал своей секретарше включить одежду в набор.

– Нет. С Дэвидом я могу расплатиться работой, а вам от меня ничего не нужно.

Джейсон нахмурился. Он и сам не знал, что его разозлило. Разве не лучше ей было бы одолжить денег у Дэвида? В конце концов, все затевалось для того, чтобы свести Дэвида с Эми. И если все сводилось к этому, то почему Дэвид не зашел в гости вчера вечером?

– Пойдите посмотрите на мою машину, – сказал Джейсон. – Затем вернитесь и скажите, сколько вы возьмете с меня за то, чтобы ее отмыть.

Подхватив Макса, Эми выскочила за дверь. Через десять минут она вернулась.

– Сто долларов, – мрачно заявила она. – Как можно быть такой свиньей?

Джейсон лишь криво усмехнулся в ответ. Может, Паркер перестаралась с машиной?

– И еще сто пятьдесят за то, чтобы что-то сделать с той одеждой на заднем сиденье. В самом деле, мистер Уилдинг, я и представить не могла, что вы такой неопрятный.

– Я, это… – забормотал Джейсон. Он чувствовал себя как мальчишка, получивший выволочку от матери.

– А теперь идите оденьтесь, а потом возвращайтесь на кухню, чтобы съесть свой завтрак. Я действительно хочу быть возле того магазина, когда он откроется. Там говорится, что на продажу выставлено только восемь комплектов. Вы знаете, я готова поспорить, что все это связано с разводом. Он готов отдать эту мебель даром, лишь бы ничего не досталось его жене. У некоторых людей совести совсем нет. Хотелось бы знать, есть ли у них дети. Что вы на меня уставились? Идите одевайтесь. Нельзя терять время.