Афины с трудом пережили нападение персов. Во время Саламинского сражения население города даже пришлось эвакуировать. Наученные таким опытом, афиняне возвели Длинные стены — два параллельных вала, в сотне ярдов друг от друга. Они тянулись на 4 мили, от города к порту Пирея, чтобы Афины могли выдержать любую сухопутную осаду, обеспечивая поставку продуктов с моря.
При этом, однако, стены сделали Афины более уязвимыми со стороны моря. В 476 году до н. э. Спарта схватила Афины за горло, перекрыв Геллеспонт и Босфор, когда спартанский воитель Павсаний захватил, соответственно, Сестос и Византии. Впрочем, афиняне почти сразу же выбили оттуда спартанцев.
К 450 году до н. э., чтобы обезопасить торговые пути, афинский флот начал более-менее регулярно патрулировать Черное море. В мире, где граждане становились солдатами по мере надобности, в мире временных армии и флота это было делом неслыханным. Сам Перикл водил боевую эскадру, чтобы показать, как сильны Афины на море.
В мирное время афинские купцы ежегодно переправляли через Геллеспонт более миллиона бушелей зерна. Во время голода корабли перевозили до трех миллионов бушелей в год. Большая часть черноморского зерна загружалась в Феодосии, расположенной восточнее слияния Буга и Днепра.
Прибрежная и материковая часть Причерноморья поставляла грекам также скот, шерсть, рыбу и лес. А не особенно искушенное местное население ценило греческие товары гораздо выше, чем цивилизованные и пресыщенные египтяне. Греческие торговцы на Черном море получали гораздо больший доход со своих вложений, нежели в Египте, поэтому торговля постепенно перемещалась на север.
К этому времени в Афинах уже поняли, что недостаточно иметь сильный флот. Легкость, с которой враг мог перекрыть узкие проливы в Эгейском море, Геллеспонт и Босфор, заставляла искать способы взять под политический контроль ключевые точки в самых узких местах морского торгового пути. Более того — даже захватить несколько городов и крепостей было недостаточно. Другие государства тоже зависели от тех же самых морских путей, и всем требовались люди и ресурсы, чтобы распоряжаться этими путями. Единственным способом разрешить эту ситуацию было объединение в группу государств со сходными интересами, которая постепенно превратилась в афинскую империю.
Чем закончилась эта уловка — стальной кулак, прикрытый бархатной перчаткой, — современным читателям хорошо известно. Афины обрели друзей в Эгейском и Черном морях, помогая защититься от пиратов и местных «варваров», дерзнувших посягать на земли, отнятые у них греческими поселенцами. Афины, в свою очередь, собирали дань со всех союзников и запрещали брать налоги на провоз зерна в Пирей. И напротив, контроль над Эгейским морем позволял Афинам наказывать соперников — Спарту, Коринф и Мегары. К примеру, в начале Пелопоннесских войн Афины в узком входе в Коринфский залив построили свою базу Навпакт, чтобы препятствовать проходу судов к Коринфу и Мегарам.{71} Афины использовали все политические и военные средства, чтобы удержать колеблющихся союзников, таких как Родос (расположенный с юго-запада от побережья современной Турции), а также Хиос и Лесбос — острова в западной части Эгейского моря. Афины могли даже манипулировать ценами на зерно и делать запасы на случай осады или чумы. Всякий купец — афинский или иноземный, — который пытался обойти рынок или перепродать зерно, отдавался под суд, грозивший ему смертной казнью.
Пелопоннесская война, как и Первая мировая, началась с небольшого конфликта. Он произошел в 431 году до н. э. между сторонниками олигархии и демократии в крошечном полисе Эпидамне (современный албанский город Дуррес). Демократы обратились за помощью в город Керкиру (Корфу), который был основателем Эпидамна и сильным морским государством, союзным с Афинами. Керкира отказалась помочь демократам, тогда они попросили помощи коринфского флота и получили ее.
Керкиряне, раздраженные вторжением Коринфа во внутренние дела их бывшей колонии, постарались разбить коринфский флот. Афиняне забеспокоились, что Коринф может объединиться со спартанскими союзниками, захватить крупный флот Керкиры и нарушить баланс сил. Это спровоцировало морской конфликт между Афинами и Коринфом, а он скоро перерос в «глобальный» конфликт греческой ойкумены.
Вначале дела складывались хорошо для Афинской империи. Афиняне одержали у Пилоса, на юго-западе от Пелопоннеса, победу, захватив в плен множество спартанцев. В этот момент спартанцы, которым вечно не хватало живой силы, чтобы держать в подчинении рабов-илотов, готовы были заключить мир, чтобы вернуть плененных солдат. Вместо этого Афины продолжили войну.
В 415 году до н. э. молодой и дерзкий сторонник экспансии Алкивиад и опытный и осторожный ветеран Никий спорили о вторжении на Сицилию. Алкивиад подчеркивал важность сицилийского зерна для Афин. Никий возражал, что на Сицилию лучше не нападать как раз по причине ее обеспеченности: «Но больше всего они превосходят нас тем, что… пользуются хлебом своим, а не привозным».{72}
Спор выиграли «ястребы». В результате, значительные силы ушли к Сицилии, оставив дом открытым перед врагом. Великий спартанский флотоводец Лисандр не стал атаковать Афины напрямую. Он подошел к Геллеспонту, беззащитному горлу империи. Хитрый наварх собирал силы и дожидался середины лета (405 год до н. э.), когда к югу, пока море было судоходным, отправилась большая часть кораблей с зерном и другими ценными грузами. В этот самый момент он напал на остатки афинского флота в устье реки Эгоспотамы в Геллеспонте недалеко от Сестоса. Спартанцы потопили или захватили почти все афинские корабли и перебили тысячи солдат. Лишь одна галера смогла уцелеть и догрести до Афин, чтобы доставить домой страшное известие. Когда весть о поражении прибыла в Афины, «громкий вопль отчаяния распространился через Длинные стены из Пирея в город. Никто не спал в ту ночь».{73}
Вторжение в Афины уже не понадобилось — жестокий клинок голода мог опустошить город гораздо эффективнее и с меньшими затратами, чем самые грозные спартанские гоплиты. Заключив унизительный мир, Афины сохранили независимость, но и только. Они лишились последних кораблей, вынуждены были разрушить укрепления в Пирее и срыть Длинные стены, позволявшие городу не страшиться осады. И наконец, главное унижение — их вынудили стать союзниками Спарты.
Афины еще поднимутся и даже вырвут у слабеющего спартанского флота черноморскую торговлю, но уже никогда не достигнут таких вершин влияния и власти. Следующим противником стали Фивы, взявшие контроль над проливом в 360 году до н. э., хотя Афины завоевали его всего за три года до этого. Вскоре Филипп Македонский, отец Александра Великого, атаковал Геллеспонт у Перинфа (городок на побережье Пропонтиды — внутреннего моря между Геллеспонтом и Босфором), а потом и сам Византии. И снова афиняне, вдохновляемые оратором Демосфеном, устояли. Афины снова сохранили жизнь, но мало что, кроме нее.
Александр поручился, что греческие корабли станут ходить по морям свободно, хотя это обещание не мешало ему время от времени захватывать какой-нибудь корабль с богатым грузом, чтобы показать, кто на самом деле хозяин проливов. В последующие столетия Афины, хоть и сохраняли независимость, но контролировать торговые пути уже не могли. Именно в Афинах впервые появились многие европейские научные и культурные институты. Стали Афины пионером и другой, менее славной традиции. За века, прошедшие со времен Пелопоннесской войны, они стали первой в ряду дряхлеющих европейских империй, прошедших унизительный путь от мировых держав до тематических архитектурных парков, знаменитых только произведениями искусства, архитектурой, учебными заведениями и своей историей.
* * *
Греция — колыбель европейской цивилизации, и ее географические особенности, несомненно, легли в основу европейской стратегии мореплавания, сделав главной задачей обеспечение безопасности главных морских путей. Венеция, затем Голландия и Англия стали Афинами соответственно XIII, XVII и XIX веков. Эти государства переросли свои продовольственные ресурсы, их жизнь и благосостояние стали зависеть от морских путей и их ключевых участков, таких как Каттегат (пролив между Швецией и Ютландией), Ламанш, Суэцкий канал, Аденский, Гибралтарский, Малаккский проливы и опять — снова и снова — Дарданеллы и Босфор.
