— Мы с вами, начальник!
Сэнт-Клер, кивнув головой, сказал:
— Хорошо! Вот что я ответил Бастьену:
«Тот расстрелян. Владею станцией. Иду на Марс. Поручаю вам Христиану. Освободите ее. Берегите ее для меня».
И обращаясь к Максу, прибавил:
— Макс, Норман проведет тебя на эспланаду. Пусти ракету, чтобы призвать Кондора.
— Идем, малый! — сказал Норман без колебаний.
И они вышли через дверь, которая до тех пор была заперта.
— А вы, Бретон, дайте мне, пожалуйста, есть, я умираю от голода и жажды.
Бесполезно приводить подробно события, случившиеся в этот день, 18 октября.
Вызванный ракетой, Кондор спустился. После первых счастливых минут радостного свидания с товарищами, Сэнт-Клер весело принялся за разгадку тайны XV. Оба механика охотно помогали ему в этом. Они были совершенно очарованы Сэнт-Клером и готовы были сопровождать его на Марс; но было решено, что они откажутся от вознаграждения, которое им предлагали XV после разрушения станции, и будут продолжать как и прежде, исполнять свои обязанности на станции, теперь уже на службе у Сэнт-Клера.
И мало помалу, расспрашивая механиков и внимательно изучая все части подземелья, Сэнт-Клер проник в чудесные тайны XV-ти. Теперь он мог, так же как и они, пронестись по волнам междупланетного пространства на Марс!
Пока Норман и Бретон объясняли и показывали, Никталоп не произнес ни слова. Когда они кончили говорить, он сказал:
— Расскажите нам теперь все, что вам известно о XV-ти, потом о молодых похищенных девушках, о положении их на планете Марс и о планах XV-ти…
— Если позволите, мы поговорим об этом за столом. Уже шесть часов, а сегодня никто не завтракал в полдень.
И в пять минут механики накрыли стол в прежней столовой XV-ти, в доме Оксуса.
После обеда, состоявшего исключительно из консервов, впрочем очень хороших, все собрались в салоне, прилегавшем к столовой, и Бретон рассказал все, что было ему известно, а Норман добавлял иногда пропущенные подробности.
Когда все было сказано, Сэнт-Клер поднялся и сказал:
— Здесь имеются спальные комнаты. Пойдем спать. Шесть часов отдыха на хорошей постели, какое несравненное наслаждение!.. Да, я забыл… Бретон, сколько потребуется времени, чтобы привести в надлежащее состояние пять радиопланов, которые вы мне показали?
— Самое большое два дня.
— Итак, господа… Теперь час утра 19 октября… В час утра 21 октября мы отправляемся на Марс!
— В каждом радиоплане имеется три места, — продолжал Сэнт-Клер, — всех мест, следовательно, пятнадцать… Кроме вас, адмирал, Клептона, Дамприха, Макса и меня, мы возьмем еще десять человек с Кондора, в том числе Пири, Бонтана и Тори… В числе пятнадцати, мы отправимся освобождать пленных девушек и покажем, каким образом можно попытаться завладеть планетой Марс!..
Это решение вызвало взрыв энтузиазма.
IV
Громовой удар
В девять часов утра 21 октября, Алкеус пролетел двадцать один миллион шестьсот тысяч километров… До земли ему оставалось еще тридцать четыре миллиона четыреста тысяч.
— Только бы Никталоп выехал мне на встречу, — повторял яростно Алкеус.
— Сэнт-Клер! Сэнт-Клер! — кричал Алкеус, как будто этот крик мог быть кем-нибудь услышан.
Он не спал, не ел, не пил… С руками на руле направления, с глазами устремленными в пространство, справляясь поминутно с компасом, он мчался спокойный, отважный, безумный…
Прошло еще двадцать четыре часа… Вперед! вперед!..
И вдруг Алкеус замолчал, он стал неподвижен; его глаза широко открылись и две слезы, две тяжелые слезы выкатились из его глаз… Там, в однообразной бесконечности, он увидел светящиеся точки. Одна, две, три, целая линия светящихся точек.
Эти точки на глазах увеличивались. Радиопланы! Они были совсем близко, они проходили…
Алкеус заревел в полубреду:
— Пять! Который? Который из них?
Но рассуждать было некогда. Одним поворотом руля он бросил машину навстречу пяти…
Произошло столкновение, удар грома, блеск молнии… И потом ничего… небытие!..
Из пяти блестящих точек одна исчезла… Четыре продолжали путь на Марс, как четыре падающих звезды.
Конец второй части
Вторая интермедия
В ту эпоху военным министром во Франции был генерал д’Амад. Этому храброму солдату Франция обязана организацией батальонов авиаторов, которые обслуживали специальные военные аэропланы.
23 октября генерал д’Амад находился в своем кабинете, где совершенно неожиданно для себя принимал г-на Санглие, шефа охранной полиции.
Проводив г-на Санглие, министр велел дежурному ординарцу ввести следующая посетителя.
Вошел лейтенант флота Дамприх. Когда дверь за ним закрылась, министр предложил лейтенанту сесть и сказал:
— Я вас слушаю, лейтенант.
Лейтенант подробно изложил всю таинственную историю, в которую был замешан. Дойдя до того места, где он сам выступал на сцену, он сказал:
— Прежде чем сесть на радиоплан, Сэнт-Клер, сначала думавший взять меня с собой, предпочел возложить на меня миссию явиться к вам, господин министр. Он снабдил меня конфиденциальным письмом к вам. В сопровождении механика с Кондора, я прибыл сюда из Конго на аэроплане, нигде не останавливаясь. Я вернусь только с вашим ответом, который передам Сэнт-Клеру по междузвездному радиотелеграфу.
С этими словами лейтенант вручил министру большой запечатанный конверт и связку бумаг. Генерал д’Амад молча вскрыл конверт, развернул письмо и прочел.
Вот текст этого курьезного письма, приложенный к делу XV-ти.
Радиодвигательная станция Конго, 22 октября.
Господину генералу д’Амад.
Военному министру. Париж.
Господин министр!
«Через несколько часов я буду на пути к планете Марс.
О способе моего передвижения лейтенант Дамприх может дать подробные объяснения.
На планете Марс, куда я прибуду 29 октября, я буду смотреть на себя только как на разведчика французского экспедиционного корпуса. Этот корпус может быть исходатайствован, Вами, господин министр, от нашего правительства и направлен на радиодвигательную станцию в Конго.
Этот экспедиционный корпус, по моему мнению, должен состоять всего лишь из трех тысяч человек, взятых по возможности из авиаторских батальонов и обслуживающих пехотные митральезы. К ним должно присоединить сто испытанных механиков.
Под наблюдением механиков станции гг. Бретона и Нормана, в продолжение месяца, должно быть построено 250 радиопланов, нужных для доставки трех тысяч человек на планету Марс.
Вооружение отряда должно состоять из электрических ружей, сделанных по образцу найденных мною в складах радиомоторной станции.
Очень важно, чтобы решение правительства состоялось в 24 часа и отряд отправлен на станцию на военных аэропланах в течение восьми дней.
Было бы хорошо, чтобы к экспедиционному корпусу был прикомандирован астроном, например г. Камилл Фламмарион. Что касается меня, то я свое тридцатидневное пребывание на Марсе употреблю на то, чтобы устроить славному французскому отряду достойную встречу.
Благоволите принять, господин министр, уверение в моем совершенном почтении и глубокой преданности.
Лео Сэнт-Клер».
«P.S. Г-н лейтенант Дамприх снабжен всеми необходимыми планами и в продолжение двадцати четырех часов будет в распоряжении правительства, чтобы дать все нужные объяснения».
Генерала д’Амад трудно было удивить чем бы то ни было.
Между тем, на этот раз он был совершенно изумлен.
Наконец он сказал самым спокойным голосом, но тем резким тоном, которым привык командовать:
— Лейтенант, ваш адрес?
— Гранд-отель, господин министр.
