Пинто сделала свой выбор. Она сформулировала свой ответ, тщательно подобрав слова.

— Сэр, это был несчастный случай. Я уверена, что это был несчастный случай. Она бы сама никогда не сделала этого над собой. Никогда!

Блаунт жадно ухватился за ее слова. Впервые было косвенно упомянуто самоубийство. Вот он, выход, который он проморгал.

— Скажите мне, — ласково произнес он, — почему вы должны думать, что она могла сделать это сама, госпожа Пинто?

— Ох, но я так совсем не думаю! — Пинто устремила на него дикий взгляд, будто она нечаянно выдала то, что хотела скрыть любой ценой. — Госпожа была доброй женщиной. Она молила Бога спасти ее от проявлений отчаяния. Она бы никогда не взяла на себя такой грех.

— Имелись ли у нее причины, чтобы покончить с собой?

— Нет! Нет! Да, верно, бывали случаи, когда она настолько отчаивалась, что…

— Она была больна, так ведь?

— У нее были проблемы.

— Проблемы физические, равно как и душевные?

— Лорд Роберт так редко приезжал навестить ее.

Они смотрели друг другу в глаза и оба были настороже.

Он думал: «Самоубийство! Лучшее, что может быть после несчастного случая». Он лихорадочно выстраивал версию. «Эми Дадли страдала от болезни груди, которая, как она знала, убьет ее. Это причиняло ей невыносимые страдания, и она не могла больше терпеть. Она отослала своих слуг на ярмарку с тем, чтобы в воскресное утро свести счеты с жизнью. Несколько странный способ расстаться с жизнью? Падение с лестницы может не обязательно привести к смерти? Ах, ведь Эми находилась в состоянии помешательства. Она вряд ли ясно осознавала, что делает. Она скучала без мужа, а он не мог навещать ее из-за своих обязанностей при дворе так часто, как бы ему хотелось. Поэтому бедная полупомешанная женщина отослала своих слуг на ярмарку, чтобы в ее распоряжении оставался дом, где она рассталась с жизнью».

Печальная история, но она не отразится ни на лорде Роберте, ни на королеве.

Пинто испытывала триумф женщины, которая любит и которая служит своему любимому даже если он никогда не узнает о том, что сделала она для его спасения.

Теплым воскресным утром, две недели спустя после смерти, тело Эми перенесли в церковь Святой девы Марии в Оксфорде. Похороны были грандиозными. Как будто Роберт решил компенсировать пренебрежение своими обязанностями по отношению к ней пылким выражением своей привязанности теперь, когда она была мертва. В траурной процессии участвовало несколько сот людей, и сводного брата Эми, Джона Эппл-Ярда, идущего в толпе вместе с другими родственниками и студентами университета, не покидали горькие думы. Он нежно любил свою младшую сестру и глубоко переживал ее смерть, притом ничто на свете не могло убедить его, что все это не было подстроено ее мужем.

И пока звонил колокол, пока читали заупокойную молитву, в сердце Джона Эппл-Ярда бушевала ненависть к Роберту Дадли.

На этих похоронах нашлись и другие люди, кто испытывал подобные чувства.

Многие желали бы видеть Роберта Дадли повешенным за то, что он сотворил с невинной женщиной, которая имела несчастье выйти за него замуж и стала между ним и его преступной страстью к королеве.

С этим и похоронили Эми.

Но хотя жюри присяжных вынесло вердикт о смерти в результате несчастного случая, по всей стране люди судачили о странной смерти Эми Дадли, спрашивая друг друга, какую же роль сыграли при этом ее муж и королева.

Роберт был полон надежд и терпеливо ждал. Теперь, когда он стал свободным, ничто не мешает королеве выйти за него замуж.

Что касается королевы, то она, кажется, хотела того же. Случившееся не поколебало ее любви. Она открыто гордилась и даже ликовала по поводу того, что он подверг себя такой опасности ради нее. Он был сильным мужчиной, и в нем она нашла все то, что искала.

Но опыт подсказывал ей быть начеку. Она хотела его, но в ее намерения не входило потерять свою корону.

Она могла плевать на Сесила, Бэкона, Норфолка и Филиппа Испанского, но она не могла не считаться с народом Англии.

Из разных уголков поступали тревожные вести. Французы говорили, что она не может больше оставаться на троне. Как могла она — королева, позволить своему подданному убить жену, чтобы жениться на ней! Французы утверждали, что трон уже шатается под Елизаветой. Такой гордый народ, как англичане, никогда не позволит властвовать над ним убийце и прелюбодейке.

Когда она сделала очередной выезд, ее подданные уже не приветствовали ее от всего сердца, как раньше. По всему белу свету ходили слухи о королеве и ее любовнике, они фигурировали в непристойных шуточках, где раньше главными героями были принцесса Елизавета и Томас Сеймур, кроме того, выдумывались истории о детях, которых она родила от своего любовника, о ней говорили, словно о какой-то шлюхе, а не о королеве великой страны.

Елизавета была сбита с толку и пребывала в нерешительности. Но она по-прежнему держала Роберта у себя под боком, доверяла ему государственные секреты. А двор выжидал. Поговаривали, что пройдет не так уж много времени, прежде чем королева сделает его своим мужем.

Однако ей требовалось время, чтобы все обдумать и сбросить с себя напряжение последних недель, завершившихся смертью Эми. Время всегда было ее другом.

— Чего мы ждем? — спрашивал Роберт. — Разве ты не видишь, что, пока мы медлим, мы находимся в руках наших врагов. Действуй смело и заканчивай с этой опасной неопределенностью.

Королева взглянула на него и в полной мере ощутила его самонадеянность: она увидела бушевавший в Дадли огонь, темперамент, который за два поколения поднял их семью из низов на самый верх. Человек, которого она любила, уже воображал себя королем, господином всех тех, кто находился рядом с ним, ее господином. Но он позабыл одну вещь: у нее тоже имелась своя гордость, она тоже поднялась от отчаяния к торжеству, от тюрьмы в Тауэре к величию. Она, конечно, может иметь любовника, но никогда не примет господина.

Сесил решил, что так больше продолжаться не может. Было настоятельно необходимо выдать королеву замуж. Пусть она выйдет замуж за человека, который ей нравится, и пусть у них будет наследник престола. Это самый быстрый способ заставить людей замолчать и забыть. Когда они начнут праздновать рождение принца, они забудут о том, как умерла Эмили Дадли.

А свадьбу нужно будет сохранить в тайне. Не стоит ставить в известность людей, пока она не станет ожидать наследника. Такой порядок вещей нарушит все правила, но очень уж неприятные последствия имела смерть Эми. Ее следует забыть как можно скорее.

Роберта необычайно порадовала перемена взглядов Сесила. Он торжествовал, веря, что победил. Однако он не принял во внимание изменения взглядов и самой королевы.

Она наконец-то в полной мере оценила своего любовника и те его качества, которые совсем недавно так ее восхищали, а теперь стали препятствием для их брака и предопределили ее решение о невозможности выйти за него замуж… пока.

Она осознала, что за эти тяжелые недели ей был преподан еще один урок, такой же важный для нее, как и тот, что был связан с Томасом Сеймуром.

Она была королевой Англии, она будет и дальше царствовать одна. Пусть Роберт остается ее любовником, ведь всем известно, что самые преданные, очаровательные и интересные мужчины — это любовники, в отличие от мужей, которые часто становятся слишком самонадеянными, особенно, если они самонадеянны по природе.

Она вновь завоюет любовь народа, как сумела это сделать после скандала с Сеймуром. Более того, если она не выйдет замуж за Роберта, то как они смогут утверждать, что это она вынудила его убить свою жену?

Итак, она приняла решение. Она не станет выходить сейчас замуж за Роберта, потому что в противном случае это будет равнозначно тому, что она вдохновила его на убийство Эми. Она сохранит своего любовника и останется королевой.

Проходили месяц за месяцем, и по мере того, как Елизавета восстанавливала утраченное доверие своего народа, все более отчетливо осознавала, что поступила мудро. Всему белому свету было известно, что Роберт убил свою жену, но как могли люди считать, что Елизавета принимала участие в этом убийстве, если она проявила столько же желания выйти замуж за своего фаворита, как и за прочих царственных женихов?