— Тупые колонисты.

Спанкмейер смотрел в тарелку так, словно еда начала менять свой вид. После трехнедельного сна он был чертовски голоден, но все же не настолько, чтобы не высказать своих солдатских кулинарных комментариев.

— Что это было?

— Яйца, недоумок, — ответила Ферро.

— Я знаю, что такое яйцо, пустоголовая. Я имею в виду эту плоскую желтую штуку на краю.

— Наверное, кукурузный хлеб, — Вежбовский повертел в руке свою порцию и рассеянно добавил: — Эй, я бы не возражал еще разок попробовать того Арктурианского кушанья. Помните те времена?

Капрал Хикс сидел справа от него. Он взглянул на соседний стол, потом опять уставился в тарелку.

— Кажется, новый лейтенант слишком хорош, чтобы есть вместе с нами, недостойными. Целуется с представителем Компании.

Вежбовский уставился на другой стол, не беспокоясь о том, что кто-нибудь может заметить направление его взгляда.

— Да-а-а.

— Не имеет значения, если он знает свое дело, — сказал Кроу.

— Магическое слово, — Фрост разбил яйцо. — Разберемся.

Возможно, им не понравилась молодость Гормана. Хотя он был старше, чем половина членов группы. Наиболее вероятно, что им не нравился его внешний вид: волосы чистые даже после нескольких недель, проведенных в гиперсне, складки на брюках острые и ровные, ботинки блестят, словно металлические. Он выглядел слишком хорошо.

Пока они ели, ворчали и глазели, Бишоп занял свободное место рядом с Рипли. Она намеренно встала и направилась к дальнему концу стола. Старший помощник выглядел уязвленным.

— Жаль, что вы так относитесь к синтетикам, Рипли.

Она не обратила на него внимания и посмотрела на Берка.

— Вы мне ничего не сказали о том, что на борту есть андроид! — ее тон был обвинительным. — Почему? Не лгите мне, Картер. Я видела его татуировку, когда была в душе.

Берк казался озадаченным.

— Ну, это просто не пришло мне в голову. Я не знал, что вы так расстроитесь. Уже много лет Компания взяла за правило держать на борту каждого транспорта синтетика. Они не нуждаются в гиперсне и намного дешевле стоят, чем живой пилот, наблюдающий за скачком в межзвездном пространстве. Они не сходят с ума, долго работая в одиночестве. Ничего особенного я в этом не вижу.

— Лично я предпочитаю определение «искусственный человек», — мягко перебил Бишоп. — В чем, собственно, дело? Может быть, я смогу помочь.

— Не думаю, — Берк вытер с губ остатки яиц. — В ее последнем полете синтетик допустил ошибку. Там было несколько жертв.

— Это ужасно. Когда это произошло?

— Довольно давно, — ответил Берк, не вдаваясь в подробности, за что Рипли была ему благодарна.

— Следовательно, это должна быть старая модель.

— Хайпердин Системс 120-А/2.

Наклонившись к Рипли, Бишоп, примирительно обратился к ней:

— Ну, это все объясняет. Старые А/2 всегда были немного дерганые. Сейчас бы такого не случилось, в нас встроены поведенческие ингибиторы. Для меня невозможно причинить зло человеку или своим бездействием позволить кому-либо сделать это. Ингибиторы устанавливают на заводе вместе с остальными мозговыми функциями. Никто не может их перестроить. Вы же видите, я вполне безвреден.

Он протянул ей тарелку с кучкой желтых прямоугольничков:

— Еще кукурузного хлеба?

Рипли выбила ее из рук андроида. Тарелка не разбилась, ударившись о дальнюю стену. Хлеб рассыпался, тарелка упала на пол.

— Держитесь от меня подальше, Бишоп! Понятно? Держитесь подальше.

Вежбовский молча наблюдал эту сцену, затем пожал плечами и вернулся к еде.

— Ей тоже не нравится кукурузный хлеб.

Выходка Рипли не вызвала других комментариев членов боевой группы, которые уже заканчивали завтрак и направлялись в зал подготовки. Вдоль стен располагались ряды экзотического оружия. Несколько человек сдвинули стулья и начали импровизированную игру в кости. Трудно играть после того, как ты три недели провел в бессознательном состоянии, но, тем не менее, они пытались. Когда вошли Горман и Берк, они лениво выпрямились, но мгновенно подтянулись, когда на них рявкнул Эйпон.

— Смир-но!

Мужчины и женщины замерли, как один: руки по швам, глаза прямо, и сосредоточились на том, что дальше скажет сержант.

Горман быстро осмотрел строй. Если это только возможно, люди были сейчас более неподвижны, чем они лежали замороженными в гиперсне. Он немного подождал, прежде чем сказать:

— Вольно.

Шеренга слегка нарушила прямолинейность, когда они расслабили мышцы.

— Я сожалею, что у нас не было времени дать вам инструкции прежде, чем мы покинули Гейтуэй, но…

— Сэр? — раздался голос Хадсона.

Горман раздраженно взглянул на говорившего. Не мог дать ему закончить даже первую фразу, влез со своим вопросом. Нельзя сказать, что он не ждал ничего подобного. Его предупредили о характере этих людей.

— Да, в чем дело, Хикс?

Говоривший кивнул на человека, стоящего рядом с ним.

— Хадсон, сэр. Хикс — это он.

— В чем вопрос, солдат?

— Это что, будет война на одном месте или что-то вроде охоты за клопами?

— Если бы вы немного подождали, то увидели бы, что я предвидел ваш вопрос, Хадсон. Я понимаю ваше нетерпение и любопытство. Это нетрудно объяснить. Все, что мы знаем, это то, что до сих пор связи с колонией нет. Старший помощник Бишоп пытался связаться с Хадли, как только «Сулако» оказался в зоне слышимости Ахеронта. Он не получил ответа. Проверка планетарного спутника связи показала, что он — в порядке, и не это является причиной отсутствия связи. Мы пока не знаем, в чем дело.

— Ну, а что вы думаете? — спросил Кроу.

— Есть предположение, только предположение, что там имеется ксеноморф.[12]

— Кто-о-о? — протянул Вежбовский. Хикс наклонился к нему и тихо прошептал:

— Это — охота на клопов.

Затем громче, лейтенанту:

— Ну и кто это такие, если они там есть?

Горман кивнул Рипли. Она шагнула вперед. Одиннадцать пар глаз смотрели на нее, как ружейные прицелы: бдительные, внимательные, любопытные и догадливые. Они оценивали ее, еще сомневаясь, отнести ли ее к таким же, как Берк и Горман, или еще куда-нибудь. Они не могли понять, нравится она им или нет, потому что они еще не знали ее.

Ладно, остановимся на этом. Она положила на стол перед собой горсть крохотных дисков.

— Я продиктовала все, что знаю сама по этому вопросу. Здесь несколько копий. Вы можете прочесть их в своих каютах.

— Я медленно читаю, — Эйпон слегка улыбнулся. — Подразните нас немного.

— Да, расскажите нам предысторию.

Спанкмейер прислонился спиной к взрывчатке, которой хватило бы, чтобы поднять на воздух небольшой отель, и устроился поудобнее среди зажигалок и детонаторов.

— О’кей. Прежде всего необходимо понять жизненный цикл этого организма. На самом деле там два существа. Первая форма появляется из споры, из такого большого яйца и прикрепляется к своей жертве. Она внедряет в жертву зародыш и затем погибает. Это всего лишь движущийся орган воспроизведения. Затем…

— Это прямо о тебе, Хикс, — Хадсон усмехнулся, взглянув на старшего соседа, который ответил ему своей обычной равнодушной улыбкой.

Рипли не видела здесь ничего смешного. Потом поняла. Эти люди все еще были уверены, что она описывает нечто, существующее лишь в ее воображении. Ей нужно запастись терпением. Похоже, что это будет нелегко.

— Вторая форма, эмбрион, несколько часов живет в теле жертвы. Созревает. Затем оно, — она судорожно сглотнула, внезапно почувствовав сухость в горле, — появляется. Линяет. Быстро растет. Взрослая особь стремительно проходит через несколько ступеней развития, пока не принимает форму…

Теперь ее перебила Васкес:

— Все это здорово, но я хочу знать только одно.

— Да?

— Где они?

Она показала пальцем на пустое пространство между Рипли и дверью, подняла большой палец и сдула воображаемого врага. Одобрительные возгласы и смешки раздались среди ее товарищей.