— Да, я признаю, у нас были ошибки. Мы многого не знали. Но мы можем все вам возместить. Все потери за все это время. Вы можете еще иметь детей. Вы получите все, что вы заслужили. Мы вам обязаны.

Она заколебалась.

— Вы не собираетесь забрать его на Землю?

— Нет. Теперь мы поняли, с чем столкнулись. Вы с самого нага были правы. Но время идет. Давайте что-нибудь делать. Все хирургическое оборудование в состоянии готовности.

Из-за спины Бишопа тотчас выступил биотехник.

— Все будет быстро и безболезненно. Несколько разрезов. Это займет всего два часа. Потом вы снова будете на ногах, в полном порядке.

— Какие вы можете дать гарантии, что после извлечения существа уничтожите его?

Бишоп II сделал еще шаг по направлению к ней. Он был уже совсем близко.

— Вам придется просто довериться мне, — и он дружески протянул ей руку. — Верьте мне, пожалуйста. Мы просто хотим вам помочь.

Она напряженно размышляла. Она посмотрела на Эрона, глядящего на нее, потом на Морса. Ее взгляд снова вернулся к Бишопу II.

— Нет…

Рипли кивнула Морсу, который тотчас что-то нажал на панели управления. Кран пришел в движение. Он с грохотом начал отъезжать от лестницы. В то же мгновение Бишоп II метнулся вперед и схватил Рипли. Она вырвалась и спотыкаясь отбежала от него.

Тут же в дело вступили десантники. Морс получил пулю в плечо и скрылся за пультом управления.

Эрон схватил обломок трубы.

— Чертов андроид! — пробормотал он.

Труба обрушилась на голову Бишопа II. Тот дернулся и покачнулся. Кто-то из солдат выстрелил в Эрона, и он рухнул на пол. Из разбитой головы Бишопа II текла настоящая кровь.

— Я… я не андроид, — пробормотал Бишоп II, опускаясь на пол.

Рипли схватилась за грудь.

— Оно вылезает!

К упавшему Бишопу подбежали люди Компании. Он повернулся на бок, наблюдая за ней.

— Вы должны сделать это для нас! Вы должны сделать это ради себя!

На лице Рипли появилась блаженная улыбка.

— Ни за что!

Платформа крана теперь находилась прямо над ковшом. В животе у нее глухо стучало, ее пошатывало. Спокойно, сохраняя полное самообладание, она ступила на край платформы. Под ее ногами пузырилось озеро расплавленного металла; близкий ад опалял ее кожу, поднимавшиеся горячие струи касались ее, словно приглашая.

— Слишком поздно…

— Еще не поздно… — умолял Бишоп II.

Пошатываясь, она прижала руки к груди.

— Прощайте!

— Не-е-ет! — завопил Бишоп II.

Рипли шагнула с платформы и исчезла в клокочущем котле.

Морс, опираясь на стенки кабины, поднялся, чтобы увидеть ее падение. Держась за раненное плечо, он пробормотал:

— Мертвые не умирают. Они возносятся на небеса.

Поскольку биотехникам теперь нечего было делать, они перебинтовали Морса. Остальные люди Компании начали методично отключать агрегаты исправительно-трудового заведения Уэйленд-Ютани Фурия-161.

Где-то в пространстве носятся послания. Вечно скитающиеся призраки бывших радиосообщений, эхо прошлых слов и прошедших жизней. Случается, что их обнаруживают, принимают, записывают. Иногда они что-то значат для тех, кто их слышит, иногда нет. Иногда они бывают длинными, иногда короткими. Например, как вот это:

«Говорит Рипли. Последний оставшийся в живых член экипажа „Ностромо“. Конец передачи.»