— Что случилось? Ну… сразу после убийства Люси, ты наорал на…

— Что?! — эта новость застала меня врасплох. — Люси убили?!

— Постой… ты не помнишь этого? — отец недоумевающе посмотрел на меня. — Она стала жертвой серийного убийцы… шестой…

— Серийного? Я… я… что-то припоминаю кажется… но… черт, как так? Ее тоже изуродовали, как и остальных жертв? — новость об убийстве Люси стала для меня таким же шоком, как и убийство Райана.

— Да, Нейтан, ее убили прямо на пороге здания Бюро.

— Твою мать… и я там был, я все видел?

— Конечно, ты же вел это дело…

— Похоже, у меня с памятью все еще хуже, чем я думал… я… я лишь что-то смутно припоминаю о Люси… воспоминания о ней… какие-то негативные…

— Мм… так, ладно, тебе, наверное, самое время рассказать обо всем, что ты забыл, а то мало ли чего ты еще не помнишь. Я, пожалуй, позову, — он вновь посмотрел сквозь дверь, — он был где-то тут… сейчас…

Отец подошел к завешенной вертикальными жалюзи прозрачной стеклянной стене, за которой располагалось основное помещение больницы, и сдвинул в сторону точно такую же прозрачную стеклянную дверь. Он постоял в дверях пару секунд, будто ожидая пока на него обратят внимание и, наконец, приглашающе махнул кому-то рукой. Прошло еще несколько секунд и рядом с моим отцом в дверях появился ОН.

— Вашу мать, что за черт!? — в полном недоумении, шоке и даже ужасе я буквально подпрыгнул на кровати, едва с нее не свалившись.

Передо мной стоял высокий светловолосый мужчина двадцати девяти лет отроду, именуемый Райаном Фоксом. У него была плотно перевязана левая рука, а на лице виднелись остаточные последствия от недавних побоев. Райан неподвижно стоял и недоумевающе наблюдал за моей реакцией. Впрочем, как и мой отец.

— Эм… Нейтан, — неуверенно произнес Райан. — Ты не рад меня видеть?

— Что за шутки, черт возьми?! Ты… ты же… тебя же убили, — я нервно сглотнул и проморгался, в надежде, что он как призрак исчезнет.

— Убили?! — отец с Райном воскликнули в один голос.

— Ну… ведь… Дэвид, он же… он сказал, что тебе перерезали горло, — я нервно попытался приподняться в своей кровати.

— Дэвид тебе сказал?! — изумился отец, недоумевающе переглянулся с Райном и подошел поближе ко мне. — Когда это было, Нейтан?

— Я… я говорил с ним… ну в прошлый раз, когда просыпался… он был тут.

— Был тут? — отец вновь вопросительно посмотрел на Райана, будто ожидая от него какого-то ответа, но тот лишь одарил его очередным непонимающим взглядом и пожал плечами. — Что он тебе говорил, Нейтан?

— Ну он… просто порадовался, что я очнулся, сказал, что волновался… и рассказал, что тебя, — я посмотрел на Райана, — нашли в номере твоего отеля, оглушенного электрошокером и с перерезанным горлом… черт, Райан, я думал, ты мертв.

— Эм… ну как видишь, пока еще жив, — удивленно отозвался Райан, — и я не понимаю, как ты мог видеть Дэвида… его же вроде… давно уже никто не видел… если только мы чего-то не знаем…

— В смысле? — спросил я. — Как это его давно никто не видел?

— Нейтан, — отец подтянул одно из кресел и уселся рядом с моей кроватью, — Дэвида уже давно никто не видел. Я думал ты знаешь, ты… ты сказал, что тебе уже сообщили все, я и подумал, что это Райан тебе сболтнул о Дэвиде. После обрушения здания, в котором ты находился… когда тебя уже оттуда вытащили, я лично попросил Дэвида сходить к тебе домой, чтобы он принес в больницу кое-какие твои вещи… и больше от него никто ничего не слышал.

— Как это? — все еще недоумевал я.

— Он пропал… испарился, — ответил Райан.

— Я лично был у тебя дома, — сказал отец, — и никаких признаков Дэвида там не обнаружил, его будто там и не было. Вчера я посылал твоих сотрудников Броуди и Римар к тебе домой, чтобы они попытались выяснить хоть что-то о Дэвиде, но никто из соседей его не видел и никаких признаков его присутствия они так же не обнаружили.

— Постойте… сколько я был в отключке? Какой сейчас день?

— Ты оказался под завалами в понедельник, — начал разъяснять отец, — с тех пор прошло почти два дня и сейчас среда, — он посмотрел на свои часы, — 12:41 дня. Связь с Дэвидом мы потеряли в понедельник — в ночь, когда тебя вытащили спасатели. Я на всякий случай приставил к тебе офицера полиции дежурить и если бы у тебя были какие-то неизвестные мне посетители, я бы о них знал. К тебе каждый день приходил я, один раз Райан по моей просьбе, некоторые из твоих сотрудников заходили к тебе, вчера здесь была какая-то девушка, назвавшаяся твоей соседкой, но Дэвида здесь не было.

— Но… он же… он же вроде говорил мне, что проторчал у меня тут неделю, — я закрыл глаза, пытаясь понять, что творится в моей голове.

— Когда это было? — спросил отец.

— Я… я не помню… вроде… вчера утром.

— Вчера? Думаю, я знаю, в чем дело, — отец посмотрел на Райана. — Ты не позовешь доктора?

— Сейчас, — Райан развернулся и удалился за стеклянной дверью.

— Нейтан, ты сильно повредил голову, повредил мозг, — обеспокоено сказал отец. — Уж вчера ты явно еще находился в коме. Мне доктор говорил, что у тебя повреждена какая-то там железа… подожди немного, я думаю, доктор сейчас все объяснит.

Хмуро посмотрев на отца, я ничего не ответил и решил дождаться объяснений доктора. Ждать долго не пришлось, через полминуты Райан вернулся в мою палату вместе со статным мужчиной в белом халате. Доктору на вид было около сорока лет, он был довольно высок и уступал Райну лишь пару сантиметров в росте. У него были слегка зачесанные назад темные густые волосы, двухдневная щетина и усталые глаза, скрывающиеся за очками без оправы. В руках он держал небольшой медицинский планшет и заинтересованно смотрел на меня.

— Агент Стиллер, здравствуйте, я рад, что вы, наконец, пришли в себя, — сказал он, сканируя меня своим взглядом. — Меня зовут Томас Харрингтон, я занимаюсь вашим лечением. Как вы себя чувствуете?

— Довольно утомленным, — ответил я, — но, по-моему, это не самая худшая моя проблема.

— Мне кажется, — вклинился отец, — у Нейтана то, о чем вы говорили, он сейчас убеждал нас, что видел у себя в палате человека, которого здесь никак быть не могло. Так же у него серьезные провалы в памяти.

— Угу… понятно, — доктор нахмурился, — агент Стиллер, я так понимаю, вы не помните события последних нескольких дней?

— Да… я мало что помню… лишь небольшие отрывки… есть и более четкие воспоминания, но их всего пару штук, — неуверенно ответил я, — но все, что было раньше я вроде хорошо помню.

Харрингтон посмотрел на меня в течение пары секунд и задумчиво кивнул.

— У вас ретроградная амнезия, — заключил он, — но это не самая… интересная ваша проблема. Вы два дня пробыли в коме вследствие диффузного аксонального повреждение головного мозга, что, должно быть угрожающе звучит, но на деле является обычной черепно-мозговой травмой средней тяжести. Вы в каком-то смысле счастливчик. На то есть две причины. Первая заключается в том, что люди с вашими повреждениями мозга не часто выходят из комы, а тем более так быстро, а вторая причина состоит в том, что во время обрушения здания вы умудрились вместе со своим мозгом повредить еще и шишковидную железу. Данная железа ответственна за выработку таких крайне важных гормонов, как серотонин и мелатонин. Сама только ретроградная амнезия, полученная вами вследствие мозговой травмы, способна сильно спутать ваши мысли и заставить вас верить в то, чего не было, но так как вы повредили еще и шишковидную железу, то добавили себе дополнительных проблем. Не волнуйтесь, это все поправимо и временно, но пока железа не начнет вновь вырабатывать необходимое количество серотонина с мелатонином, у вас могут быть серьезные проблемы с восприятием реальности.

— Этого мне еще не хватало, — я отчаянно взялся рукой за голову, — но в каком плане… как… какие у меня будут проблемы с восприятием? Я буду себе что-то сам выдумывать или я не буду отличать… не знаю… сновидения от реальности?

— Все сразу, — ответил доктор. — Видите ли, из-за ретроградной амнезии в вашей памяти сейчас как бы имеются некоторые пробелы, которые вам какое-то время будет сложно восстановить. Это ненормальное состояние, когда человек не помнит событий, скажем, последней недели, но при этом умом понимает, что эти события все же имели место в его жизни. Потому ваш мозг может начать постепенно заполнять эти пробелы с помощью воображения. Вы, сами того не подозревая, начнете цепляться за любые, даже самые незначительные воспоминания и создавать из них вымысел, не имеющий ничего общего с реальностью. И это только первая часть проблемы. Вторая часть заключается в недостатке гормонов серотонина и мелатонина. Скажем, если вы вдруг всегда хорошо помнили свои сновидения, то из-за недостатка серотонина, вы, возможно, будете путаться в своих воспоминаниях, не понимая, что было сном, а что явью. Вам придется более критически относиться ко всему, чтобы быть уверенным, что в вашей памяти относится к сновидениям или воображению, а что к реальности.