— Что же всё вполне презентабельно, есть, где и чиновников собрать, и с руководителем побеседовать, да и приватный разговор провести, — отметил Алексей. — Я, пожалуй, остановлюсь здесь, — посмотрел он в сторону «зелёного уголка», и, не задумываясь, уселся в кресло, вытянул ноги, налил себе немного жидкости из одного из графинов, предварительно понюхав и убедившись, что это действительно коньяк. Потом взял из ящика сигару, с удовольствием закурил. — Буду ждать, не стоит торопить столь высокое начальство, пускай доделает все дела, разговор у нас будет долгий.

Ждать пришлось действительно долго, выкурив сигару, выпив пару рюмок коньяка, расслабившись, Алексей умудрился даже задремать. Сколько прошло времени, он не знал, разбуженный лёгким скрипом дверей, Алексей открыл глаза. Хозяин кабинета вошёл, он держал в руках какие-то бумаги, рассматривал их, и не сразу заметил сидящёго в глубине кабинета человека.

— Кх, кх, — на всякий случай кашлянул Алексей, привлекая к себе внимание.

Премьер Министр оторвал взгляд от бумаг и упёр взгляд в Алексея.

— Ты кто такой? — Удивлению просто не было предела. — Как ты здесь оказался?

— Извините, господин Премьер, если нарушил Ваши планы, разрешите представиться, — Алексей встал и склонил голову, — Генерал Мещеряков Алексей Павлович.

— Да, ты больше на шута похож в своём костюме, или сам убирайся, или я сейчас вызову службу безопасности.

— Попросил бы Вас быть более вежливым. Уходить я не собираюсь, у нас с Вами есть много общих вопросов, которые нужно обсудить, и охрану вызывать тоже не советую, им со мной всё равно не справиться.

— Интересно? А если я тебе, извините, Вам не поверю?

— Можете, тогда проверить, но…

— Что но?

— Этот разговор больше не мне нужен, Вам.

— Почему Вы так решили?

Алексей просто убрал одну из стен и глазам Премьера открылся солнечный берег. Небольшой жёлтый пляж, обрамлённый низко склонившимися ивами с молодой листвой, возле берега стоял аэромобиль полиции, а на берегу в ряд лежали несколько трупов молодых людей, распухших от речной воды, одного взгляда было достаточно, для того, что бы понять, в воде они провели не одни сутки. Одним из них был сын Премьера.

— Знакомая картина? Мне почему-то кажется, что да. Эту картину Вы часто видите в своих снах. Может быть это просто кошмары, а может быть и вещим.

Премьер побледнел, его руки затряслись и бумаги выпав, рассыпались по полу.

— Будем говорить, или Вы вызываете службу безопасности?

— Будем, — дрожащим голом подтвердил Премьер, — только картинку уберите.

— Так-то лучше, — Алексей восстановил стену. — Тогда может быть, присядем, разговор у нас длинный, ноги не выдержат стоять. — Собеседник кивнул и уселся первым, — Вот и ладненько. — Последовал его примеру Алексей. — Как чувствуют себя Ваши дети, Вы ничего необычайного за ними в последнее время не замечали?

— Замечал, сын стал нервным, почти не выходит из дома, совсем не ездит на вечеринки, странно, а Анжетка та наоборот, повеселела, и всё твердит, что этот кошмар скоро закончится. Что скоро не будет войны. Только говорит, что бы я, не встречался больше с Гостем. Кто такой Гость, она не объясняет.

— Анжетка хорошая девушка, правильная. Вы сказали с Гостем, Вы знаете, кого она имеет в виду?

— Нет.

— Может быть Вам знаком вот этот человек? — Алексей показал Рональда.

— Нет, я его не знаю, обо мне смутно кажется, что он фигурирует в моих снах, впрочем, так же как и Вы.

— Да, он должен фигурировать в Ваших снах. И знаете почему?

— Во сне он постоянно предлагает мне варианты окончательной победы над Сопротивлением, только для этого я должен дать ему доступ к нашим Центрам.

— Вы соглашаетесь?

— Я думаю.

— Что Вас останавливает?

— Другие сны.

— Какие?

— Те, в которых я вижу мёртвого сына. А потом ещё сон, в котором он приказывает мне расстрелять аэромобиль, в котором летит моя дочь.

— Это хорошо, что Вы думаете, значит, у нас есть шанс договориться.

— Я расскажу Вам одну историю, но сперва спрошу. Вам знакома теория многомерности Вселенной?

— Да, я слышал, что ученые Сопротивления изобрели какую-то машину, способную проникать в Другие Миры. Они даже таким образом ушли от нас, и теперь здесь только их регулярные части, на линии сопротивления.

— Отлично. Так вот несколько лет тому назад, я жил совсем в другом месте, однажды, меня сильно ударили по голове, так, что я чуть не умер, вместе с этим ударом поменялась вся моя жизнь. Но это нормально. Однако спустя некоторое время меня вновь ударили по голове и уже вопреки моей воле, перетащили в другой мир, где основательно промыли мозги, в надежде на то, что я выйду из игры. Но они не рассчитали, что когда пропадает память, у человека обостряются моторные функции. И вот когда опять же по приказу того, кто перетащил меня в другой мир, пришла полиция меня арестовывать, что бы потом просто повесить, я сбежал. Я открою Вам секрет, я профессиональный диверсант. Мне удалось сбежать. При побеге со мной ушли ещё два человека, полицейский клерк, как заложник и на тот момент моя подруга, которой, кстати, тоже основательно поковырялись в мозгах. И вот эта подруга оказалась тоже профессиональным диверсантом. Улавливаете о чём я?

Премьер кивнул.

— Мы долго скитались по канализации, успели поприятельствовать с тамошними Крысами, повоевать с Тараканами, наконец, выбрались на поверхность, на берегу реки. Там-то на нас и напала группа малолеток, которые не представляли, с кем связались. Они напали на нас, и были убиты. Я Вам говорил про моторику, всё совершается на уровне инстинктов, ведь больше ничего нет, голова чиста как лист бумаги. Четыре трупа поплыли по течению, и всё было бы замечательно, да вот только в салоне великолепного аэромобиля оказалась ещё шестнадцатилетняя девушка. Пришлось брать её в заложники. И опять же вроде всё нормально, девушка оказалась покладистая, увидела, что зла ей ни кто не желает, начала даже на контакт идти. Но в этот момент самый близкий её родственник, и должен сказать теперь единственный решил её убить. Странное решение для отца, не правда ли?

— Вы что Бог? Откуда Вы знаете все эти сны? Это не только мои сны. Анжетка делилась со мной своими, да и Виктор, тоже иногда рассказывает.

— Нет, я не Бог, но мне пока ещё удаётся делать так, что бы Ваши сны были просто кошмарами, которые могут закончиться и забыться, но один я не способен сделать многого. Мне нужна помощь.

— Я могу быть полезным? Умоляю, только не говорите, нет. Поймите, у меня кроме детей нет никого близкого. Жена умерла давно, ещё при родах Анжетки. Это наша судьба.

— А Вы никогда не задумывались, что эту судьбу можно поменять?

— Но как?

— Дать женщинам способность рожать, к примеру, без риска для жизни.

— Это невозможно.

— Почему? Поясните, может я пойму и оставлю Вас в покое?

— Это война.

— Конкретнее.

— Рождаемость контролируется Центрами, мы вынуждены контролировать рождаемость на стороне Сопротивления, иначе ни просто могут победить, но побочным эффектом действия Центров является то, что ни влияют и на наших женщин. Сколько не бились наши учёные, они так и не смогли настроить излучатели таким образом, что бы волны действовали только на них.

— Я поражаюсь. А чем их женщины отличаются от ваших?

— По всей видимости, ничем.

— И давно это длится?

— Да, война идёт вот уже пять поколений. Мы вымираем, но радует то, что вместе с нами вымирает и противник.

— А чего Вы добиваетесь этой войной, за что воюете?

— Вот этого вопроса я не пойму. Мы просто воюем. С Сопротивлением воевал мой дед, его дед и дед моего деда.

— Класс. А почему та сторона называет себя Сопротивлением, против чего они сопротивляются?

— Не знаю.

— Ещё лучше. Скажите, сколько у Вас населения вообще?

— Где-то около пятидесяти миллионов.

— И Вы занимаете территории от Западных морей до Уральских гор?