Страшный рёв разорвал барабанные перепонки, в нём было всё боль, отчаяние, страх перед непознанным будущим и злость неимоверная злость, но вместе с криком, который вырвался у мавра из груди, из его разжавшейся руки выпали два огонька, розовый и голубой. Огоньки начали падать в неизвестность.

— Держи его, а я за детьми, — крикнул Алексею Наставник и бросился вслед за огоньками.

Но и мавр не собирался расставаться с добычей, он пролетел немного в сторону и развернувшись бросился за упущенными душами.

— Нет, врёшь, так просто они тебе не достанутся, прокричал Алексей, отпуская след и выхватывая «Повелителя»

Он бросился теперь уже наперерез чёрной тени. Но в это мгновение Преподобный уже бережно взял детские души и прикрыл их собой от похитителя, а Алексей, встав спиной к Наставнику, закрыл собой старика с ценным грузом. Чёрная тень не успела притормозить, развернуться и приготовиться к бою, мавр просто налетел со всего маха на блестевший в свете мириады звёзд клинок и все трое моментально вывалились из межреалья в коморку старого пакгауза. Алексей насилу успел подставить руку, Преподобному, что бы хоть как то смягчить его падение. И следом на него свалилось тело мавра, основательно придавив к полу. Алексей с трудом сбросил с себя мёртвое тело.

— Тяжёлый чёрт. Твой Преподобие, ты как жив?

— Да жив, жив, — ответил Наставник, иди скорее сюда времени совсем почти не осталось, они скоро затухнут, нужно успеть вернуть обоих. — Старик стоял на коленях, склонившись над лежавшими на земле кадетами, и держал в руках два затухающих огонька.

— Что делать то?

— Ничего на, просто подержи её, пока я с пацаном управлюсь, он послабее будет.

Алексей подставил обе ладони и бережно принял из рук старика розовый огонёк. Ладоням сразу стало тепло, а в голове пронеслись какие-то картинки, воспоминания, чувства, эмоции, он даже замотал головой, что бы отогнать их от себя.

— Хоть мотай, хоть не мотай, а ты теперь сможешь, все её мысли читать, — пробурчал старый волшебник, он склонился над парнем, и потихоньку вливал огонь в его тело.

— И как ты умудряешься всё замечать? — Удивился Алексей, а голубой огонь тем временем переливался из рук Наставника в лежавшего на земляном полу парня, растекался по всему телу и пропадал где-то в глубине.

— Ну, всё, теперь будет жить, давай её.

Розовый огонёк перекочевал в руки Наставника и точно так же медленно начал разливаться по телу девушки. Её ресницы внезапно задрожали, потом глаза резко раскрылись, и она в упор посмотрела на Алексея, тому показалось, что её взгляд проник глубоко-глубоко, в самую душу. В следующие мгновение девушка встрепенулась, резко отвела взгляд и её лицо покрылось густым румянцем., это стало заметно даже в блеклом лунном свете.

— Ну, вот засмущал девчонку, разве можно так?

— Как они, — вместо ответа спросил Алексей.

— Да всё нормально, сейчас оклемаются, конечно, придётся пару деньков в лазарете полежать, но это больше для самоуспокоения. И вот что не вздумай их сразу допрашивать, всё равно ничего не скажут, не помнят. Дай успокоиться, в себя прийти, а потом и побеседуешь, только осторожно, по человечески, особенно с ней, — указал Наставник на девушку.

— Почему с ней особенно?

— Потому, что ты её душу в руках держал.

— Понятно, что ничего не понятно. Ладно, разберёмся, пускай отходят. С этим-то, что будем делать?

— С этим? С этим ничего, его я к себе забираю, может чего, и выпытаю, а может, и нет. Всё наша миссия закончилась, больше вряд ли кто явится, клич Никадима, пускай этих двоих в лазарет переправит, я домой вот с этим, а ты уж сам решай, ночь уже закончилась, вот — вот солнце взойдёт. Ох, и холодно в этом погребе, — проворчал напоследок старик и, взяв за руку труп мавра, растворился вместе с ним в телепорте.

На рассвете Алексей заглянул домой буквально на несколько минут, переоделся, справился как дела у Катерины на её новом поприще, как вели себя дети, быстро позавтракал и вновь умчался в Корпус. Сегодня предстояла встреча с Князем, нужно было ему всё обстоятельно доложить, а вот что докладывать он ещё и сам не знал. Так только лишь разрозненные сведения, мёртвый мавр да пришедшие в себя кадеты, которые по совету Его Преподобия были помещены в лазарет. Кроме этого Алексей распорядился их полностью изолировать, что бы приходили в себя в полном покое, и на всякий случай выставить охрану, как физическую, так и ментальную. Для этого обычный состав ведунов, прикрывавших Корпус, был усилен, и над лазаретом поставили дополнительный, внутренний купол.

Ближе к обеду Алексей решил навестить пострадавших и к своему удивлению обнаружил перед лазаретом ещё и наряд гвардейцев, которые не пустили его в лазарет.

— Вы что это, господа гвардейцы, совсем страх потеряли, на каком это основании вы здесь распоряжаетесь? — Вспылил генерал. — Ну-ка, быстро разошлись и пропустили меня.

— Извини, господин генерал, никак не можем, приказ Его Светлости.

— На меня этот приказ не распространяется. — Не унимался Алексей.

— Извини ещё раз, но именно на тебя он и распространяется в самую первую очередь.

— Это как понимать?

— Понимай как хочешь, но Его Светлость сказал определённо: «И, смотрите мне, — сказал Князь, — два дня, как минимум нужно детям отдыхать, так что командира ихнего за версту не подпускайте, а то знаю я его, не выдержит, побежит с расспросами».

— Что прямо так и сказал? — Немного успокоился Алексей.

— Да, прямо так и сказал.

— И про командира?

— И про командира.

— А, ну так это не про меня, это про взводных. Так что пропускайте.

— Нет, господин генерал, именно про тебя, всем известно, как ты расспрашивать умеешь, вот поэтому Его Преподобие и пришёл к Его Светлости с просьбой на эти два дня оградить кадетов именно от тебя.

— Значит, не пустите?

— Нет, не пустим.

— Ладно, дежурьте, — Алексей развернулся и пошёл прочь от лазарета.

Но уже через полчаса он стоял в приёмной Его Светлости и распекал там секретаря.

— Быстро докладывай мне, где Его Светлость и почему это я не могу его видеть. Это как вообще понимать?

— Я не могу знать, господин Алексий, — отчитывался перепуганный секретарь, Алексей влетел в приёмную как вихрь, и остановили его только закрытые на замок двери кабинета Его Светлости, — он мне ничего не доложил, только вышел и сказал, что в том случае, коль ты придёшь, я тебя задержал и попросил дождаться Его Светлости.

— Я не могу ждать, мне нужно видеть Князя немедленно, — не унимался Алексей.

— Ну и что ты шумишь? — Раздался сзади спокойный голос. Алексей оглянулся на пороге приёмной стоял Князь Святослав вместе с Преподобным Просветом. — Не виноват секретарь в том, что гвардейцы ив точности исполнили мой приказ, поэтому успокойся и не шуми, лучше проходи в кабинет, я тебя угощу твоим любимым напитком и хорошей сигарой.

Двери в кабинет открылись сами по себе, пропуская пришедших. Алексей вошёл вслед за Его светлостью и забегал по кабинету из стороны в сторону. Князь тем временем расположился в удобном кресле и распорядился подать кофе, коньяк и сигары.

— Да что ты мельтешишь, господин Алексий, успокойся, присядь, выпей чашку кофе, я же знаю, ты жить без него не можешь, да вот коньяк у меня замечательный, и сигары отменные.

— Спасибо, Твоя Светлость, не до коньяка нынче.

— А что так?

— Я не понимаю, — вновь вскочил Алексей и забегал по кабинету, — это на каких таких основаниях меня не пускают к моим же кадетам?

— Да успокойся ты ради всех Богов. Пустят тебя, только вот отдохнуть им надобно, в себя прийти. Вот и попросил Наставник оградить их от твоей допытливости на пару дней. Как только всё наладится, сразу тебя и пустят. Поэтому успокойся и присядь, есть нам, о чём поговорить, кроме лазарета и поста Гвардейцев возле него.

— Нет, Твоя Светлость, Ты не понимаешь, меня не пустили в помещение на территории моего же Корпуса, от меня оградили моих людей. Ведь ты мог мне просто сказать, не ходи к ним, нет ты в тайне от меня выставил там гвардию, и приказал им пропускать всех, кроме меня.