Эта маленькая весёлая перепалка немного сняла напряжение. Друзья выпили и приступили к ужину.

— Друзья мои только я попрошу не увлекаться спиртным, всё-таки день завтра тяжёлый. — Предупредил всех командир.

— Не, братан, не будем, успокоил его Имануил, наливая ещё по одной и отправляя бутыль в тайник, где-то между реальностями, — вот только сейчас с Ярославом мировую на брудершафт выпью и всё. Бери Ярослав, выпей и не держи больше зла на наше племя. А то нехорошо получается, завтра нам сражаться бок обок, спину друг другу прикрывать, а ты всё какие-то обиды многовековой давности хранишь. Оставь их здесь. Брось вот в этот костёр и забудь.

— Прости меня Имануил, прости за всё. Ведь я верил, в то, что в семье говорили, передавали из поколения в поколение, верил и только сейчас понял, насколько был не прав. Прошу тебя поверь мне и доверь свою спину.

— Ну, вот и замечательно, — подвёл итог Алексей, — теперь я спокоен. Отряд будет действовать как одно целое.

— Только вот меня ты в это целое, почему-то, не включил, — с некоторой обидой отозвался Павел.

— Пашка, я думал, мы это уже обговорили и закрыли тему. Но если ты настаиваешь на своём участии, я дам тебе шанс. — Это решение пришло Алексею неожиданно, но он подумал, почему и нет, иначе Павлу всё равно ничего не доказать. — Бери меч, любой. Проведём спарринг. У нас два снайпера. Вот поединок и решит, кому из вас двоих на Драконе летать, а кому в рукопашной сражаться. Катюша не сердись, но тебе придётся показать мастерство.

Противники встали напротив друг друга. Вся команда с интересом наблюдала, чем закончится такоё небезопасный поединок. Мечи были настоящие, боевые, и защиты на соперниках не было никакой. Первые выпады и удары Павла, показали всем, что с мечом он обращаться совершенно не способен. Он пытался восполнить этот недостаток быстрой реакцией, молниеносными движениями, Старался войти в контакт и тем самым перевести фехтование на рукопашный бой, но Катерина очень ловко удерживала его на расстоянии, в тоже время не наседая и давая мужчине возможность понять самому, кто победитель в этой схватке. В конечном итоге, совершенно измотанный боевой товарищ бросил меч.

— Всё, прекрасная Амазонка, сдаюсь, уделала ты меня. Но мне кажется, Лёха, что те звери не столь искусны в фехтовании.

— Да не столь, — согласился командир, — именно поэтому мы с тобой договорились, что как только ты истратишь все патроны, и положишь максимально много надсмотрщиков, ты присоединяешься к нам. Я думаю, что Арганиил с превеликим удовольствием доставит тебя к нам. Ты как думаешь Им?

— Конечно, доставит. Он ведь тоже не дурак подраться, и с радостью поддержит нам компанию. Это он сейчас такой степенный, когда его главнокомандующим назначили, а вот помню в детстве, мы с ним были… — и Имануил пустился в воспоминания глубокого детства. Народ понемногу начал расходиться от костра.

Ранняя осень в горах, слегка уже позолотила деревья. Ночи стояли прохладные, но от костров воздух в пещере немного прогрелся. Алексей ещё долго курил, слушая тихие воспоминания крылатого, и раздумывая над завтрашним днём. Долина хорошо представлялась ему, и сейчас он мысленно прокладывал маршрут к Тронной пещере. Плохо, конечно, что коней пришлось оставить в деревне, сейчас они бы очень пригодились. Верхом пробиться к Тронной, было бы значительно проще и быстрее. А в этой битве дорог был каждый час, каждая минута. Чем быстрее остановиться поток прибывающих, человеко-зверей, тем быстрее закончится битва.

Нежные руки обвили сзади его шею, тёплые губы лёгким поцелуем коснулись вот уже вторые сутки не бритой щеки.

— Пойдём спать, дорогой, — прошептала Катерина ему на ухо, — хватит думать, завтра будет день и будет битва, а пока пошли я тебе кое-что расскажу.

— Да детка, пошли, — ответил Алексей, аккуратно высвобождаясь из объятий и вставая. — Так что ты хотела мне рассказать?

Они улеглись в дальнем углу пещеры, завернувшись в одеяла.

— Ал, никому, я так думаю, что даже Богам, неизвестно, что с нами будет завтра.

— Почему, вдруг ты решила, что ваши Боги стали столь не информированными?

— Не перебивай меня, будь так добр, иначе я тебе не скажу самого главного.

— Это чего, того, что любишь меня больше своего меча?

— Господин Алексий, — Катерина попыталась казаться строгой, — я попросила не перебивать.

— Хорошо, дорогая, молчу, говори.

— Понимаешь, я не хотела тебе не говорить, но не выдержала, решила, что это будет несправедливо, ты должен знать, может, тогда будешь осторожнее и останешься жив.

— Что же такое важное ты хочешь мне сказать?

— Ал, у нас будет ребёнок.

Алексей подпрыгнул на месте.

— Что ты сказала, повтори ещё раз.

— У нас будет ребёнок.

— Почему ты молчала об этом?

— Я не знала, стоит или не стоит говорить тебе об этом в походе. Ты бы стал меня опекать больше необходимого, и мог пропустить, что-то очень важное. Твоё внимание было бы сосредоточено больше на мне чем на задании.

— Катюша, милая моя, как ты могла хранить это в тайне, от меня, и что мне теперь делать? Я не могу пустить тебя завтра в бой, но и не могу не пустить. Как тогда отнесутся к этому товарищи, как посмотрит на меня Владмир? Но я знаю, что нужно сделать.

— Что? — Насторожилась девушка.

— Павел рвётся в бой, значит, завтра я удовлетворю его желание, и ты, а не он полетишь на Драконе.

— Нет, милый, этого делать не нужно.

— Почему?

— Потому, что если твой друг завтра погибнет, ты сам себе никогда этого не простишь, а он погибнет, у него нет шансов в рукопашном бою, а у меня есть.

— Но, Катюша, я не могу рисковать теперь уже двумя, самыми дорогими для меня людьми. Я не могу…

— Ничего не надо, милый. — Оборвала его Катерина. — Мы завтра вместе пойдём в бой и или вместе погибнем или вместе выйдем победителями и тогда, я тебе клянусь, я навсегда сниму этот мужской костюм и буду тебе верной и любящей женой. У нас родиться мальчик, а потом девочка и ещё будет много детей.

— Милая моя, — он, не останавливаясь, целовал её лицо, — именно так всё и будет, мы поселимся в маленьком, уютном домике на круче Днепра, на краю Киева и навсегда забудем о войнах и смерти. Мы будем растить наших детей, и воспитывать в них любовь к жизни и людям.

— Конечно дорогой, в маленьком домике, на берегу Днепра.

Они так и уснули, крепко обняв друг друга, завернувшись в одно одеяло, с верой в такое близкое и такое далёкое одновременно счастье. Счастье, от которого их двоих отделял всего один день и страшная битва.

Солнце поднималось из-за гор, освещая всё вокруг розовым светом. Прибывшие Войска, стояли в районах сосредоточения, готовые по первой команде ринуться в атаку. Лучники и арбалетчики то и дело поднимали своё оружие, чтобы проверить руку, лишний раз прицелиться, стрелы были вложены, осталось только натянуть тетиву. Все ждали, ждали воздушной атаки. И в один момент хлопанье сотни крыльев разорвало тишину. Драконы, разделившись, появились внезапно для всех. Они просто выпали в нужном месте из той, своей реальности и, разделившись моментально на звенья, спикировали в ущелья и долины. Это были их родовые земли и каждый из них, точно так же как и Имануил хранил в подсознании координаты этих мест. Именно по родовому признаку были построены и боевые порядки. Драконы вываливались из межреальности и в тот же момент устремлялись в атаку. Перед самой землёй они выходили из пике, окатывая всё живое огромными шлейфами пламени, и взмывали вверх, чтобы вновь набрав высоту и побольше воздуха снова зайти в пике, несущее огонь и смерть всем кто находится на земле. Это была ужасная и величественная картина. После каждого такого захода на земле появлялись новые сотни живых факелов, которые в дикой панике и с ужасным рёвом носились по ущельям и падали догорать, а те, кого ещё не коснулось пламя, пытались спрятаться хоть куда-нибудь, но укрытий не было. Пока землю обрабатывала «авиация» лучники. Спустившись немного ниже по склонам, выцеливали и добивали охваченных пламенем варваров, а пехотные полки спускались с гор, подходя вплотную к противнику, прикрываясь щитами от испепеляющего пламени. Над всем этим безумием носился главнокомандующий Арганиил с Павлом на спине.