— Покой нам только сниться? — Понимающе хмыкнув, подруга отключилась, а я, положив телефон на диван, отправилась встречать пришедшего Винни-Пуха, потому как, судя по звукам и голосу, это явно не Лёша пришёл. Вот интересно было бы знать, у кого ещё имеются ключи от этого гостеприимного дома?

Тихо подкравшись к двери в коридор, осторожно выглянула, и, устало вздохнув, вышла полностью, обнаружив там уже знакомого блондина.

— Максим? — Вежливо окликнула, роющегося в тумбочке Краснова, если память мне не изменяет, то у него именно такая фамилия. — А поздороваться? Ну, и объясни хотя бы, что случилось. Мало ли что.

Мужчина вздрогнул и выпрямился, после чего обернулся, ласково мне улыбнувшись. Почему-то у меня сердце вздрогнуло и сложилось впечатление, что приятных вещей от него услышать не получится, особенно сегодня. И вдвойне особенно от него.

Максим.

Быть человеком, приносящим плохие вести, ему приходилось не в первый раз. Когда Алексей попросил его заехать к нему домой и взять кое-какие документы, вместе с паспортом и пачкой наличных купюр, хранившихся в специальном тайнике, он уже понимал, что скорее всего столкнётся с Юлией и не сможет избежать вопросов. И не захочет, если быть честным с самим собой. Так уж вышло, что ещё при первой встречи Краснов понял — эта девушка не приемлет ложь в отношениях, хоть и не имеет ничего против умолчания и опускания в повествовании некоторых фактов. Таких, к примеру, как её беременность от мужа подруги. Но тут Максим понимал Соколову и одобрял подобную политику. Волков вполне могу что-то ляпнуть потом по поводу этих фактов или проехаться по ним якобы в шутку перед всеми. К сожалению, его друг периодически отличался неописуемой безголовостью и идиотизмом.

— Добрый день, Юля, — он вежливо улыбнулся, скользнув любопытным взглядом по симпатичной фигуре, скрытой (если так можно выразиться) под просторной мужской футболкой.

Хотя на самом деле эта одёжка ни черта не скрывала и Соколова об этом явно догадывалась, так как слегка смутилась и кивнула головой на зал:

— Проходи. Я сейчас вернусь, и ты всё расскажешь. Что-то мне подсказывает, что ты не случайно мимо пробегал и вдруг решил осчастливить меня своим присутствием.

Глубоко вздохнув, блондин кивнул головой и прошёл в указанном направлении, сама же девушка скрылась во второй комнате, что-то пробормотав себе под нос, насчёт своей подруги. Кажется, это звучало так: Если с утра позвонила Павлова, значит, будут неприятности. Если после каждого утреннего звонка подруги кого-то из знакомых Юлии ожидает что-то «очень приятно», то тут Макс склонен был согласиться с девушкой, по поводу такой народной приметы.

Она вернулась через три минуты, одетая в ту же футболку, только теперь на ней красовались ещё и джинсы, в спешке затянутые мужским ремнём. Устроившись на диване и подобрав под себя ноги, Юля скрестила руки на груди и в ожидании посмотрела на Максима.

Тот только печально вздохнул и поинтересовался:

— С хороших или с плохих?

— С плохих, — спокойно ответила Соколова, даже бровью не повела. Краснов мысленно поаплодировал её выдержки, наверняка много лет пришлось тренироваться, прежде чем научилась держать это спокойно-заинтересованное выражение лица.

— Ну, боюсь, что эта парочка, с которой наши ребята из фирмы вполне так неплохо пообщались, решила подать в суд на Алексея и обратилась в доблестные правоохранительные органы, — Краснов вздохнул и продолжил, заметив лёгкий кивок девушки. То ли своим мыслям кивала, то ли понуждала его продолжить рассказ — не понятно. — Конечно же всю информацию они раскрывать не стали, сама понимаешь, что у них тоже рыльце в пушку, как говориться. Но насчёт взлома компьютеров нашими программистами и по поводу избиения, похищения и прочих прелестей жизни, всё обстоятельно и подробно изложили. Причём…

— Выставив себя в лучшем свете, — закончила за него Юлия, чуть нахмурившись и прикусив нижнюю губу. Максим нашёл это очень очаровательным и привлекающим внимание. — Я так понимаю, Алексея выдернули в фирму, так? Что он собирается делать?

— Откупиться, — философски хмыкнул Макс и откинулся на спинку кресла, в котором сидел. — Хотя посидеть в ИВС, изоляторе временного содержания, всё равно придётся. Правда, от силы дня два-три, не больше.

— Ты за деньгами приехал? — Задумчиво поинтересовалась девушка, что-то явно прикидывая в уме.

— Да, — Краснову не особо нравилась перспектива ещё и её вытаскивать из ИВС, поэтому он сразу решил задавить попытки влезть в это дело в зародыше. — Юль, не надо тебе туда соваться.

— Да я там уже по самое не балуйся, — фыркнула Соколова и внимательно посмотрела на него. — А можно сделать так, что бы эти два урода забрали заявление и были осуждены за клевету?

Макс хмыкнул:

— Теоретически — можно всё. Вопрос в том, что даже для липового дела нужны хоть какие-то факты.

— А если я скажу, что их можно достать? И дело станет совсем не липовым? — Прищурилась девушка, склонив голову набок.

— Неужели у тебя есть на них компромат? — Неподдельно удивился блондин, которого, мягко говоря, сложно было чем-то удивить.

— У меня нет, — хмыкнула в свою очередь Соколова и подтянула к себе телефон. — Но у меня есть один мой хороший знакомый, который общается с этой парочкой довольно плотно. И думаю, у него есть кое-какая информация.

Набрав номер, она вытянула ноги и смежила веки, потирая висок. Видимо, девушка всё-таки волновалась за Волкова, только что виду не показывала.

— Артём? Привет. Узнал, надеюсь? — Юля говорила сухо, отрывисто. Собеседник, скорее всего привычный к такому тону, что-то ответил, вызвав у девушки кривую ухмылку. — Я в курсе. И даже знаю из-за чего весь сыр-бор. Помниться, ты мне кое-что говорил… Да-да, я именно об этом, Артём. Нет, я сомневаюсь, что они смогут дать опровержение. А если и смогут, мне нужно, что бы все поверили в то, что они не могут физически говорить правду. Слышал про вотум недоверия? Да, ты правильно меня понял. И нет, мне не наплевать, что эта история может попасть в газеты и попадёт, если ты понимаешь, к чему я клоню. Но выбора у меня, похоже, нет. Или есть? — Выслушав ответ неизвестного Максиму Артёма, Юля неприятно усмехнулась, заставив Краснова с долей непонимания посмотреть на неё. В этот момент она напомнила ему хищницу, готовую вонзить клыки и зубы в свою добычу. И даже не это ввело его в состояние лёгкого ступора. Скорее тут сработал контраст такого выражения лица, с предыдущим. До этого она казалась человеком мягким, пусть и с некоторой долей жестокости в крови.

— Скоро буду, — бросив эту фразу, Соколова отключила телефон и внимательно посмотрела на мужчину. Взгляд серых глаз был холодным и абсолютно спокойным, вот только почему-то ему на ум пришло сравнение с хрупким тонким льдом, только с виду казавшимся безопасным. — Отвезёшь? А после мы вместе отправимся к одному моему случайному, но очень знакомому гражданину полицейскому. Хотя, вроде бы их просят называть товарищи полицейские, нет?

— Не задавался этим вопросом, — вздохнув, Макс прикинул, во что может вылиться эта авантюра. Шансов, что у этого загадочного Артёма действительно есть сильный компромат на ту парочку — ничтожный минимум. Надёжнее было бы дать взятку проверенному и подкормленному «добросовестному» служителю закона. Волков через пару дней оказался бы на свободе и все были бы счастливы. С другой стороны, такой исход дела вовсе не означал, что в будущем его не смогут привлечь за что-нибудь чисто для того, что бы «срубить палку» и повысить показатели раскрываемости. Полиция в родной стране отличалась весьма специфическими взглядами на невиновность человека. «Если вы всё ещё на свободе, то это не ваша заслуга, а наша недоработка!», таков был девиз современного представителя органов правопорядка.

А вот вариант «перевести стрелки» на самих заявителей был куда более выигрышным в этом плане. Остаётся надеяться, что Юлия действительно знает, что делает, а не притворяется такой смелой, решительной и находчивой.