— А… — всё же удалось выдавить из себя. — А те… Двое… Малыш и мужчина…

— Их отвезли в морг. Когда прибыла скорая, они уже были мертвы. Это вы их убили? Вас видели сидящей рядом и толкающей тела.

— Нет…

— Но врачи сказали, что ваши руки были в крови.

— Нет!

— Хорошо. Всё же жаль, что они погибли. Малыш был чистый ангел…

— Нет!..

Собственный крик обжог горло, заставляя вынырнуть из цепких, липких лап кошмара. Тяжело дыша, выпрямилась, спустив ноги на пол и осматриваясь вокруг. Я всё ещё была в гостях у тёти Поли и дяди Васи. На подлокотники кресла сидела Сима, смотря на меня круглыми, ничего не понимающими глазами. Но я была слишком рада видеть её. Потому что это значило, что это был всего лишь сон.

Выдохнув, погладила кошку по голове, почесала за ушами. Проведя рукой по волосам, поморщилась, отметив, что они были влажными. Да и всё тело казалось грязным, после такого видения. Аккуратно поднявшись с нагретого места, направилась в сторону гостиной, где слышались голоса. Думаю, пора попрощаться и идти домой. А за одним подумать над тем, что всё это значило.

Впрочем, тут не нужно быть доктором наук по психологии, что бы понять значение сна. Любая мысль о том, что я могу потерять Алексея или ребёнка вызывала жгучую боль и отрицания такой ситуации. Пусть умом понимаю, что в случае с Волковым подобное возможно, но…

Разум — это одно, а сердце — это совсем другое.

Пожилая пара мирно пила чай, смотря новости по телевизору и периодически комментируя те или иные высказывания репортёров. Такая милая семейная идиллия, которой даже немного завидуешь, потому что у тебя этого нет.

Вздохнув, положила ладони на живот и погладила. Прикрыв глаза, прислонилась плечом к косяку, стараясь унять волнение и взять себя в руки.

В голове всё ещё крутились обрывки сновидения и казалось, что всё произошедшее было слишком реальным. Подобные по ощущениям сны были для меня не редкостью, но обычно просто вводили в мрачное состояние, но никак не в истеричную панику, не жалеющую отпускать меня.

С трудом, но смогла успокоиться. Открыв глаза, нацепила на лицо самую милую и открытую улыбку, и только после этого вошла в комнату.

— Проснулась? — тётя Поля ласково улыбнулась. — Есть хочешь? Там ещё много осталось.

— Нет, спасибо тёть Поль, — покачала головой, подавляя возникшую, от одного только упоминания еды, тошноту. — Я домой, пожалуй, пойду. Завтра на работу, как никак.

— Ты всё ещё работаешь в том магазинчике? — неодобрительно нахмурился дядя Вася и покачал головой. — Дома тебе сидеть надо. Отдыхать и не нервничать.

— Да я не нервничаю. И не особо устаю, — улыбнулась на это замечание. Подойдя к ним поцеловала обоих в щёки. — Всё, я убежала. Спасибо за обед.

— Та было бы за шо, — пожала плечами тётя Поля и тут же подскочила с места. — Так, стой. Я тебе сейчас гостинцев наложу. Опять, поди, холодильник пустой!

— Тёть Поль…

— Не возражай старшим, — раздалось уже с кухни и осталось только скорбно вздохнуть и согласно кивнуть головой.

За всеми сборами время пролетело незаметно и выйти из дома, гружённой пакетами, мне позволили только часов в девять вечера. На улице, не смотря на довольно-таки не позднее время, уже было темно. Ночь здесь напоминала густые чёрные чернила и вступала в свои права гораздо быстрее, чем на родном Урале. Но, в отличии от него же, фонари здесь стояли не раз в квартал, а гораздо чаще, так что бояться особо было нечего.

Оказавшись за воротами, глубоко, полной грудью вдохнула свежий ночной воздух. Страхи, навеянные приснившейся картинкой, на время отступили, дав возможность успокоиться. Но на душе всё равно было как-то неприятно, словно я сама лично пытаюсь создать в своей жизни что-то подобное.

А ещё очень хотелось увидеть Волкова. Вот так вот, просто. Не для разговоров или выяснения отношений, а что бы убедиться, что с ним всё в порядке.

Уткнувшись носом в шарф, быстрым шагом направилась в сторону своего дома. Пакеты не мешали, пусть и были несколько тяжеловаты. Впрочем, физические нагрузки, в определённой степени, даже полезны во время беременности. Да и как говорила героиня одного сериала «В древности беременные женщины таскали тюки с сеном и кувшины с водой себя на головах. А потом рожали в том же поле на корточках».

Возле дома, вопреки обычному положению вещей, никого не было. Даже молодёжь сегодня решила не устраивать свои обычные музыкальные посиделки под бутылку пива. Зато окурков валялось столько, словно рота солдат на перекур останавливалась. Либо кто-то очень сильно волновался. Вариантов, собственно, море.

Зайдя в подъезд, поднялась на свой этаж и увидела милую такую картинку. Волков сидел возле моей двери, прислонившись спиной к ней и спал, на его коленях стояла всё также спортивная сумка и выглядел он ничуть не лучше, чем днём. Даже наоборот, казалось, что Алексей стал куда более уставшим и худым.

Замерла на месте, не зная, что делать дальше. С одной стороны, остыть после разговора пока что не вышло. Свежи были воспоминания о его словах и о том, что он делал.

С другой, слишком яркий сон. И пусть мне прекрасно известно, что нельзя быть настолько мнительной, но страх и боль от потери оказались настолько реальными, что даже спустя каких-то полчаса заставили слёзы на глазах появиться.

Поставив пакеты у стены, осторожно опустилась на корточки перед ним. Легонько коснулась дрожащей рукой лица, провела пальцами по щеке, очерчивая скулы.

Алексей вздохнул, чуть шевельнулся, но продолжал спать. Только к ладони моей прижался сильнее, словно инстинктивно пытался продлить контакт.

— Что же мне с тобой делать? — тихо шепнула, невольно шмыгнув носом. Нет, нельзя реветь. Категорически нельзя. Он не должен видеть мою слабость, во всяком случае пока. В конце концов, если начинать всё заново, то на моих условиях.

Замерла от собственной мысли. Начинать всё заново? Это действительно то, чего я хочу? Разве мало мне было боли, унижения и страданий?

Прикрыла глаза, словно пытаясь заглянуть в собственную душу. Дело не в страданиях и не в боли, пусть и того и другого было не мало. Дело во мне самой и в том, что я его люблю.

Да, он изменял и сам разрушил всё, что нас ввязывало. Но он мог не возвращаться. Ему ничего не стоило забыть меня совсем, найдя другую, более послушную игрушку, согласную на всё.

Но Лёша вернулся за мной. Приехал и, судя по его виду, потратил не мало усилий, что бы добыть адрес. Так же, пожалуй, стоит ценить то, что он рассказал правду. Всё же добить от Волкова каких-то откровений всегда было проблематично, а здесь он послушался человека, постороннего человека, и сказал то, что было на самом деле.

Это тоже показатель, что не говори.

Устало вздохнула и выпрямилась, потирая спину. Не знаю, простила я его или нет, но нам, пожалуй, есть о чём ещё поговорить. Если не ради себя, то ради ребёнка точно.

— Волков, — тихо позвала, зная, что сны в такой позе обычно достаточно чуткие, что бы проснуться от негромкого голоса.

И действительно. Стоило мне позвать его, как Алексей тут же открыл глаза, сонно моргая и явно не совсем понимая, где он и как тут оказался.

Наконец, ему удалось сфокусировать взгляд на мне. Слабо улыбнувшись, Волков прошептал:

— Привет. А я тут…

— Вижу, — хмыкнув, кивнула головой на дверь. — Сторожевого пса изображаешь, как я посмотрю. Ну пошли что ли внутрь, а то как-то не прилично заставлять тебя спать на холодной плитке.

— Ты всё ещё злишься? — чуть помолчав, спросил Алексей и поймав мой взгляд сам же себе ответил. — Злишься. Если бы…

— Если бы да кабы, да во рту росли грибы, то какой бы интерес нам ходить тогда бы в лес, — эта присказка прозвучала совершенно неуместно, но в данный момент я несколько нервничала, а в таком состоянии трудно следить за тем, что и как говоришь. — Ладно, прости. Нервничаю слегка. Так почему ты здесь?

— Ну мне, в отличие от тебя, идти особо некуда, — пожал плечами Алексей и снова закрыл глаза.