Если, конечно же, сможет заставить себя открыть рот и всё сказать.
Как-то так получилось, что его присутствие она всегда ощущала и точно знала, когда он вставал рядом. Вот и сейчас оп спине пробежалась знакомая толпа мурашек, а глаза непроизвольно закрылись, сжались кулаки. Стоило больших усилий заставить себя не дёргаться и не срываться с места, что бы спрятаться от него.
Всё равно ведь найдёт. И… Возможно, именно сегодня наконец-то получится поговорить? Ещё только два часа дня, так что есть неплохие шансы успеть до обеда выяснить всё и уже закрыть тему.
Нервно облизнув пересохшие губы, Женя едва слышно рассмеялась. Все мысли, пришедшие на ум, были настолько нелепы, что захотелось побиться головой об стенку, хотя вряд ли это помогло бы ей.
— Привет, — тихо поздоровался Кожевников, присаживаясь рядом и неосознанно прикасаясь пальцами к её руке. Ещё в начале их отношений, Женечка заметила эту насущную потребность у обоих: коснуться, погладить, подержать за руку. Контакт длился не больше нескольких секунд, но этого хватало, что бы получить маленькое тёплое солнышко в груди и улыбаться.
Прям как сейчас: она чувствовала нелепую, радостную улыбку, расползающуюся на лице. Рядом с ним Евгения вообще очень часто чувствовала себя нелепой.
— Привет, — слабо кивнув головой в знак приветствия, откликнулась Женя и вздохнула. — Чего пришёл?
— Поговорить, — косой взгляд в сторону гостя убедил в том, что он или издевается или на самом деле радуется даже такой, не особо-то обнадёживающей реакции.
— Ну ладно, — завернув остатки шоколадки, девушка встала, и хотела было, опереться на стену, как Кожевников оказался рядом и приобнял за талию, поддерживая и в то же время, находясь слишком близко, чем вызвал очередной приступ паники.
К тому же, слишком сильно сжал, потревожив несчастные рёбра. Мужчины… От них одни сплошные неприятности!
— Не так сильно, — засунув, куда подальше, свои страхи, смогла наконец-то выдавить Женя, чувствуя себя до смешного глупой. Ещё чуть-чуть и у неё вполне могут развиться какие-нибудь комплексы. — Мне ж больно… Всё ещё.
— Прости, — мужчина тут же ослабил хватку, но не отступил, продолжая предоставлять ей точку опоры. Вместе они достаточно быстро добрались до палаты девушки, где её со всей возможной осторожностью устроили на кровати.
Сам Женя уселся на стул, придвинув его как можно ближе.
— О чём хотел поговорить? — склонив голову набок, поинтересовалась Павлова, сцепив пальцы в замок.
— Жень, не начинай, — поморщился Кожевников. — Ты прекрасно знаешь, о чём я хотел поговорить. Потому, что я пытаюсь это сделать уже который день подряд.
— А может, мне нравится выслушивать твои извинения, — фыркнула Женя, но поймав не особо радостный взгляд мужчины, замолчала.
Посидев немного, устало вздохнула и сдалась окончательно. Юля была права. С любовью невозможно бороться, а бежать, в её случае, просто не получится.
— Давай попробуем, — тихо, едва слышно даже для себя самой, проговорила, и зажмурилась, крепко сжав пальцы. — Давай попробуем, но я не могу ничего гарантировать.
— Что попробуем? — осторожно поинтересовался Евгений. Его пальцы аккуратно разжали сжатые кулаки и стали поглаживать чувствительные запястья.
— Жень, я не смогу забыть, всё что было. И не смогу простить. Но… — тут она сглотнула и замолчала, собираясь с духом. Сложно давать кому-то второй шанс, но почему-то в душе появилась уверенность, что всё правильно.
Не смотря ни на что.
— Но ты готова рискнуть? — тёплое дыхание согрело ухо. Сильные, уверенные руки осторожно, бережно и в тоже время уверенно обняли её, прижимая к горячему мужскому телу. Как Кожевников умудрился устроится на одноместной больничной койке, да ещё рядом с местами загипсованной девушкой, было совершенно непонятно. Вот только устроив щёку у него на груди и слушая мерно бьющееся сердце, Евгения поняла, что в сущности, это не имеет никакого значения.
— Знаешь, ты идиот, — вдруг сказала Женя, обхватив его рукой поперёк талии и едва заметно улыбаясь.
— Почему это? — немного лениво откликнулся Евгений, водя указательным пальцем по её плечу, выписывая замысловатые узоры.
— Разве так сложно было встретиться на пару лет раньше? И не понадобилась тогда бы тебе эта чёртова игра, выбила бы всю дурь из этой головы, — изловчившись, она постучала ему по лбу.
Мужчина улыбнулся, чуточку насмешливо, чуточку цинично.
— Я бы не был так уверен в том, что тебе удалось бы провернуть это дело. Пару лет назад, я был… Малоприятным типом.
— Ты им и остался, — безапелляционно заявила Женя и вздохнула. — Я слабачка, да?
— В каком смысле? — непонимающе переспросил Евгений, недоумённо посмотрев на девушку.
— Ну… По-хорошему, не стоило соглашаться начинать всё снова, — прошептала Женя, уткнувшись носом в его рубашку. — Но…
— Но?
— Юля сказала, что мне нужно разобраться в себе. И я поняла, что не… Не смогу без тебя. Я надеюсь, ты мне расскажешь, как вообще получилась вся эта история?
— Расскажу, — вздохнув, Евгений обнял её крепче и прикрыл глаза. — Только давай полежим немного? Я за это время спал едва ли по три часа в день. Этого как-то маловато, для нормального существования организма.
— Хорошо, — Женя тоже смежила веки и сонно вздохнула. — Какая же я девушка странная… Взяла с разбегу всё простила…
— Ага. Хороший у тебя разбег, целых семь дней с лишним…
Ворчание, но ласковое и приятное уху, убаюкивало. И то, что она подпустила его к себе так быстро, вдруг стало неважно. Совершенно.
Любит и хорошо. А с остальным они как-нибудь разберутся…
Юлия
Выписаться из больницы получилось только через два дня, в среду. Андрей Станиславович стойко сражался за то, что бы оставить непокорную пациентку в больнице, но долго сопротивляться натиску не смог. Всё же отказать скромной и милой девушке, клятвенно обещающей, что больше не будет нервничать и прочее, очень сложно.
Да и я умею быть весьма убедительной, если мне это необходимо. Поэтому в среду утром, я получила больничный лист, список рекомендаций, собственную карточку и покинула гостеприимную больницу, пожелав себе больше тут не появляться. Или видеть врачей как можно меньше.
До дома добралась на такси. Не смотря на то, что Кожевников, как и Сергей предлагали довезти меня и помочь с вещами, всё же предпочла сделать это самостоятельно. Было во всём происходящем что-то такое… Даже не знаю как объяснить.
Я просто точно знала: собрать вещи должна сама. Увидеть в последний раз место, где всё-таки была счастлива, пусть и не так, как хотелось и как описывают в любовных романах.
Впрочем, жизнь у нас как игра… Задумка хреновая, зато графика обалденная. Прямо-таки и не верится, в то, что происходит.
Выйдя из машины, расплатившись с водителем, остановилась перед подъездом. Внимательно осмотрелась вокруг, как будто пытаясь запомнить каждую мелочь, но в то же время прекрасно понимая — не имеет смысла. Сюда вряд ли вернусь, так зачем тревожить душу?
Вздохнув, потёрла лоб и медленно направилась к двери. Поднявшись на нужный этаж, попутно машинально здороваясь с соседями, с которыми волей неволей познакомилась за время проживания здесь, замерла перед дверью квартиры. Глубокий вдох. Медленно выдохнуть и вытащить ключи из кармана джинсов. Открыв замок, прошла внутрь, поставив пакет с вещами из больницы прямо в коридоре.
Положив связку на зеркало, провела руками по волосам и глубоко вздохнула. После чего решительным шагом направилась в спальню. Вещи сами по себе не соберутся.
В квартире пахло… Скажем так не особо приятно. Скорее всего в холодильнике что-то стоически сдохло и теперь наполняет своим ароматом всё помещение. Поморщившись, вытащила из шкафа сумку и сняла все свои вещи с полок и вешалок. Бросив их на кровать, стала складывать, предварительно открыв окно, потому что дышать становилось совершенно нечем.
Пока складывала, сосредоточившись на том, как всё уместить, терпела. Однако, стоило сложить последнюю стопку белья, как стало понятно — терпение отправилось на то же кладбище, что и продукты в несчастной бытовой технике. За животных я уже давно не волнуюсь, они благополучно проживают у родителей, сменив нервную обстановку квартиры одной взбалмошной пары, на более уютную атмосферу место проживания более старшего поколения. Самая максимальная угроза — удушение в любящих объятиях моей младшей сестры. Если родители не успеют отобрать тушку бедного домашнего питомца.
