— Это лучшее, что я услышала, — улыбнулась и прикрыла глаза, сумев наконец-то расслабиться.

— Не сомневаюсь, — иронично усмехнулся Максим. Погладив меня по щеке, спросил. — Что дальше делать будешь?

— Пока не знаю, — устало вздохнула и покачала головой. — И предпочитаю не задумываться, честно. Но я больше не хочу оставаться один ан один с Алексеем.

— Он тебя любит…

— Плевать, — мотнула головой, чувствуя, как снова подступают слёзы. — Оставь меня одну, пожалуйста. Мне нужно… Мне нужно успокоиться.

— Хорошо, — Краснов поднялся со стула и подошёл к Наде. Разбудив её, увёл сонную девушку из палаты, осторожно прикрыв за собой дверь. И как только они оставили меня один на один со всем, что творилось в душе я сжала руки в кулаки и практически завыла, чувствуя, как внутри всё скручивает от пережитого страха, боли и злости.

Копившееся напряжение. Усталость. Стресс. Гнев. Обида. Боль. Месть. Желание ударить. Опасения. Страхи. Угрозы.

Это лишь малая толика того, что мне приходилось чувствовать и даже скорее напоминает отголоски, не отражающие и сотой доли настоящих эмоций.

Я ревела. Выла. Плакала и билась в истерике. Мне хотелось расцарапать грудь ногтями, разодрать саму себя и вырвать сердце. Безумные мысли.

Но этого мне хотелось больше всего.

Истерика. Банальная, не объяснимая и такая спасительная. Возможно, я делала себе только хуже, но это помогало хоть ненамного скинуть сковывающее напряжение.

Дверь распахнулась неожиданно. В палату влетела медсестра, обеспокоенно смотрящая на меня и что-то говорящая кому-то в коридоре. Кому? Что? Не знаю, не было слышно из-за собственных всхлипов, смешанных со смехом, снова скатывающимся в пронзительный вой. Она схватила меня за руки, заведя их мне за голову и удерживая в захвате. Подбежавшая к ней на помощь санитарка, сжала мои ноги, заставляя оставаться на месте. Я кричала, билась, пыталась вырваться, но они оказались сильнее ив конце концов смогли не дать мне причинить себе вред до того момента, пока не прибежала ещё одна медсестра и не поставила укол.

Препарат начал действовать не сразу. Но постепенно мышцы прекратилось водить судорогой, а слёзы наконец-то остановились. Я смогла нормально вдохнуть воздух и расслабить горло, что бы выдохнуть и хрипло прошептать:

— Спасибо.

— Что вы творите?! — начала выговаривать мне медсестра, отпуская руки и помогая устроить поудобнее. Сонливость накатывала постепенно, отбирая последние силы. — Вам нельзя нервничать. Нельзя делать резких движений, нельзя расстраиваться!

— Я знаю…

— Так, засыпайте и попробуйте ещё раз закатить мне истерику! Выпорю, честное слово, — рассерженно буркнула женщина и вышла, оставив меня в одиночестве.

Тело налилось свинцом. Глаза закрылись сами собой и я отключилась, в последний раз подумав о том, что мне не везёт. Ни в чём.

Максим

Из больницы он не вышел — вылетел. Злость, кипевшая в груди, требовала выхода, но, к счастью для этих сучек, полиция уже прибыла, а свидетельских показаний оказалось достаточно, что бы увезти Аньу и Ингу в отделение.

Можно сказать, что тем самым они спасли им жизни.

Надя недоумённо хлопала глазами, но вопросов не задавала, покорно следуя дальше. О том, почему Юля оказалась в палате, она тоже не интересовалась, оставив все расспросы на потом. За это Максим ей был очень благодарен в данный момент.

Конечно, кому-то могло показаться странным такое поведение, учитывая, что к Юле она относилась достаточно тепло и даже считала её своей подругой. Но в этом вся Надя, такой уж она человек. Пока не скажут, не полезет в чужие дела.

Они доехали до дома Нади, и Максим оставил её у родителей, а сам направился в квартиру Волкова. По его подсчётам, тот должен быть уже там, так как планировал пораньше уйти с работы, после чего уехать в Невьянск. Правда, теперь Краснов жалел об этом своём предложении. Учитывая последние обстоятельства.

Чертыхнувшись, он резко вывернул руль, едва избежав столкновения с проезжавшей мимо машиной, и нажал на тормоза, останавливаясь рядом с домом, где проживал Волков.

Поднявшись на нужный этаж, отрывисто постучал. Ответа не услышал. Чертыхнувшись, вытащил телефон и набрал номер друга. Тот ответила далеко не сразу и не совсем трезвым голосом:

— Алё!

— Волков, твою мать, ты где?!

— В баре, на одной из автозаправок за чертой города, — весело откликнулся Волков и рассмеялся словам какого-то парня, прозвучавшим на общем фоне шума. — Ты же сам предложил развеяться, переключиться. Вот именно этим я и занимаюсь!

— И тебе плевать, что сейчас происходит с Юлей? — рявкнул Максим, осознавая, что сейчас с удовольствием придушил бы товарища и прикопал в ближайшей помойной яме. Лишь бы не слышать этого счастливого тона, особенно сейчас, после всего, что случилось с Юлькой.

— А что с ней? Она не особо-то вежлива сегодня была. Да и вообще, все бабы дуры! — с таким жизнеутверждающим девизом, Алексей отключился.

Он внимательно и как-то слишком серьёзно посмотрел на телефон, зажатый в руке. Макс старательно сжал зубы, ища внутреннюю гармонию в глубине души. Оной не наблюдалось, и с трудом заставив себя разжать пальцы, Краснов положил телефон обратно в карман брюк и медленно, размеренно спустился на первый этаж. Выйдя из подъезда, всё-таки не выдержал и пнул попавшийся на пути камень, после чего ещё один и ещё один, пока случайный кусок гравия не попал в его же машину. Сработавшая сигнализация заставила вздрогнуть и слегка прийти в себя. Тряхнув головой и поведя плечами, Максим выключил сигналку и сел за руль. Заведя мотор, осмотрелся по сторонам и вдарил по газам, выворачивая руль. Старался не думать, что бы сделала с Волковым, окажись он в непосредственной близости от него.

Припарковав машину рядом с собственным домом, с минуту сидел, тупо уставившись в никуда. Если бы не стук в окно, он бы так и просидел здесь до самой ночи. Повернув голову, увидел Надю, ёжившуюся от холодного ветра. Девушка слабо улыбнулась, проведя рукой по волосам, стараясь не задевать повязку.

Максим вздохнул и потёр лоб. Он не соврал, когда сказал, что не может ничего обещать. И уж точно не будет этого делать просто потому, что предпочитает оставаться честным в отношениях с противоположным полом. Особенно с тем, кто определённо ему не совсем безразличен.

Выйдя из машины, не забыв прихватить свой пиджак, накинул его на плечи девушки и, обняв одной рукой за талию, повёл в сторону подъезда, продолжая хранить молчание.

— Что-то случилось? — осторожно коснувшись его пальцев, спросила Надя, проходя в квартиру и скидывая обувь. Повесив его пиджак на крючок, она направилась в сторону кухню и уже оттуда задала ещё один вопрос. — Максим, что было с Юлей? Это первое. И что случилось сейчас? Это второе. Можешь ответить в любой последовательности.

— Не люблю ультиматумы, — устало фыркнул Краснов. Переодевшись, он тут же оказался на кухне, внимательно следя за тем, что бы девушка, суетившаяся около плиты, не поднимала ничего тяжёлого и даже не пыталась перенапрягаться.

Взяв с тарелки бутерброд, откусил и поинтересовался:

— Тебя что именно больше интересует?

— Вообще-то всё. Но для начала… Ладно, расскажи, что с Юлей. Как я поняла, сейчас она более или менее в порядке. Только когда ты выдернул меня из процедурки, у тебя было такое выражение лица… Я подумала, что кто-то умер! — Надя поставила перед ним кружку с чаем и тарелку с салатом. Усевшись напротив, подтянула колени к подбородку и улыбнулась. Мягко, даже как-то растерянно.

— В какой-то степени, так едва не случилось, — Краснов потёр переносицу и откинулся спиной на стену, глядя куда-то в сторону. — Я не буду описывать тебе всё, что происходило… Но вкратце, история прозвучит следующим образом. Бывший парень, две любовницы, одна любимая девушка, нерождённый ребёнок и слишком много навязчивых идей для троих вполне себе нормальных, до определённого момента людей.

— Как она? — помолчав немного, тихо поинтересовалась Надя, отпивая чаю и грея пальцы, обхватив чашку ладонями.