Толкнув белую, пластиковую дверь, вошла в прохладное ярко-освещённое помещение, сразу же попав в руки продавцов-консультантов.

— Чем могу помочь? — милая, миниатюрная блондинка внимательно смотрела на меня, приветливо улыбаясь. — Вы что-то хотели?

— Мне телефон. Не самый новороченный и дорогой. Что-нибудь из старых моделей вполне подойдёт. Не обязательно сенсорный, — вздохнув, потёрла поясницу. — И побыстрее.

— Вот пожалуйста. Здесь выставлены последние новинки. Идёмте, я вам покажу, — она схватила меня за руку и потащила к витрине, вдохновенно рассказывая о возможностях той или иной модели.

Через полчаса я всё-таки смогла получить вожделенный аппарат и даже набрать номер Макса, успев его не то, что запомнить, вызубрить так — от зубов отскакивало.

Однако, вместо приятного мужского голоса, сухой женский, записанный на автоответчик, сообщил, что «Аппарат абонента выключен, либо находится вне зоны действия сети». Неприятный холодок, пробежавший по спине, заставил сжать руками ремешок сумочки. Происходящее нравилось мне всё меньше и меньше. К тому же, звонок Влада нельзя назвать пустой шуткой обозлённого на весь мир, в общем, и на меня, в частности, человека. У него дело и слово расходятся только в исключительно редких случаях.

Приказав себе успокоиться, со скрипом, но всё-таки вспомнила номер Алексея и набрала его. Тот ответил спустя минуты три, когда я уже просто физически устала набирать и слушать безответные гудки.

— Слушаю? — говорил сухо, даже как-то отстранённо. Неприятный укол обиды, пришлось проглотить, молча, напоминая об истинной цели своего звонка.

— Волков, ты Макса не видел? — спросила, останавливаясь перед входом в музей изобразительного искусства. Яркая афиша, привлёкшая моё внимание, рассказывала о выставке африканских масок. Причудливые картинки неожиданно показались интересными и недолго думая, вошла внутрь, направившись к кассе. Сегодня вряд ли смогу пойти, но на ближайшее время вполне можно взять.

— А чего тебя так Краснов интересует? — подозрительно поинтересовался Алексей и тут же довольно хмыкнул. — Ушёл объект твоего внимания. А если ты на время посмотришь, то поймёшь, что и тебе давно пора дома быть. Ты вообще где ходишь?

— Где надо, — раздражённо фыркнула и отставила трубку в сторону, привлекая внимание женщины кассира постукиванием по стеклу окошка. — Мне, пожалуйста, билет на завтра, на выставку африканских масок.

— Во сколько? — устало задала уточняющий вопрос кассирша, шурша бумагами у себя на столе.

— На семь вечера, — пояснила и протянула заранее приготовленные деньги. Завтра пятница, вполне можно позволить себе расслабиться хоть немного. Если у меня это получится.

— Пожалуйста, — протянув мне небольшой цветной прямоугольник, женщина вернулась к своим делам, а моя персона соизволила вспомнить о Волкове, что-то говорящем в отодвинутый в сторону телефон.

— Да? — поспешно вернула трубку на место, пытаясь справиться с неуместным весельем. Особо смешного в ситуации, конечно же, не было, но всё же забавно осознавать, что Лёша минут пять говорил с пустотой и, скорее всего, ему всё придётся повторять по второму кругу.

— Ты что, не слышала меня? — рассерженно буркнул Волков. — Ты где находишься, в конце-то концов?!

— Организую себе нескучный вечер на завтра, а что? — хмыкнув, вышла на улицу и поспешила к остановке. — И мои планы тебя как-то не сильно должны касаться, разве нет? Если честно, я просто не могу дозвониться до Максима, поэтому и набрала тебя. Если ты потрудишься и засунешь свою ревность куда-нибудь подальше, возможно, я даже расскажу, зачем он мне нужен.

— Я не ревную, — фыркнул Волков. — А для особо умных повторяю ещё раз: Максим ушёл, уже давно. И наверняка дома развлекается с кем-то.

— Да ни с кем он не развлекается, — тихо зашипела, садясь в подъехавшую маршрутку. Прохожие недоумённо на меня оглядывались, заставляя испытать давно забытое ощущение стыда. Всё-таки, неудобно выяснять отношения, даже по телефону, посреди не самой тихой улицы города. — В общем так. Найди любой способ связаться с Красновым. И спроси его о Наде.

— Так, стоп. Что за Надя? Что у тебя там случилось? — в его голосе впервые за весь день мелькнуло беспокойство. Прогресс, как говорится, на лицо. — Юля!

— Ты дома или где? — устало вздохнув, прикрыла глаза. — Если дома, то подожди, я сейчас приеду и всё объясню. Если нет, то просто найди Максима. Любыми средствами. И узнай у него про Надю. А потом я, может быть, всё тебе объясню. Во всяком случае — постараюсь.

Отключившись, положила телефон в сумку и задумчиво прикусила нижнюю губу. Всё происходящее нравилось с каждым разом всё меньше и меньше. Волнение за Надю и Максима заставляло заметно нервничать, кидая из крайности в крайность. И если Краснов не тот человек, с которым можно легко разделаться, то Надя…

Надя.

Чёрт, иногда я всерьёз начинаю верить в то, что приношу близким людям сплошные несчастья.

Алексей.

Найти Краснова не составило труда. Достаточно было набрать нужный номер и терпеливо дождаться ответа. И он, возможно, не стал бы этого делать, если бы не искреннее волнение и беспокойство в голосе Юли. Эти эмоции были неподдельными и противиться им не оказалось сил.

Переговорив с другом, Алексей положил телефон на диван рядом с собой и хмуро уставился на монитор ноутбука, стоявшего на коленях. Информация, полученная от Краснова, давала обильную пищу для размышлений. К примеру, стоило всерьёз задуматься над тем, как оградить Юлю от лишнего волнения.

Маловероятно, что она останется равнодушной, услышав, что случилось с её знакомой. К тому же, было чёткое ощущение того, что Соколова точно знает, кто в этом виноват.

— Твою мать, — ругнулся и захлопнул крышку компьютера, поставив его на журнальный столик.

Раздражение не проходило со вчерашнего вечера. Надежда на примирение сдохла ещё по пути домой из кинотеатра. Девушка весь оставшийся вечер держалась холодно и отстранённо, словно в его словах было что-то такое, что причинило ей слишком сильную боль. Сколько раз не прокручивал мысленно сказано во время скандала, так и не нашёл то, что могло бы так задеть Юлю.

Алексей надеялся, что к утру она отойдёт. Но очень сильно ошибся. Соколова не только не смягчилась, но казалось приняла для себя какое-то очень важное решение. Это, вкупе с ревностью, которая, не смотря на постоянное отрицание, никуда не делась, представляло из себя очень жестокий коктейль, наполняющий мысли горьким ядом.

Волков остановился посреди комнаты и насмешливо фыркнул. Дожили. Уже размышлять начал, как герой какого-то романа. Потерев шею, он направился на кухню, намереваясь сделать себе крепкого кофе. Не смотря на достаточно тёплую погоду, это единственный пока что возможный допинг, для уставшего мозга.

Спустя полчаса в замке послышалось шуршание ключа. Хлопнула дверь и с порога раздалось усталое, но довольно мирное:

— Привет.

— Я на кухне, — не особо повышая голос, пояснил Алексей, устроившись на табуретке и отпивая горячий напиток. — проходи. Есть новости.

— А я думала, ты оставишь меня на пороге жить, — хмыкнула девушка, появляясь на кухне. Бледное лицо, тёмные круги под глазами и слегка подрагивающие губы выдавали её с головой. Соколова устала, переволновалась и явно слишком нервничает.

Беспокойство поднялось из глубины души, заставив отставить чашку в сторону и силой усадить вяло сопротивляющуюся девушку к себе на колени. Уткнувшись носом в основание шеи, вдохнул лёгкий аромат духов, слегка сладковатых, но с пряной ноткой. Погладил холодные руки, сжав тонкие пальцы в своих.

— Успокойся, — тихо шепнул на ухо, прикрыв глаза и с каким-то маниакальным удовлетворением чувствуя нарастающее болезненное желание, появившееся от её близости. — Пожалуйста. Тебе нельзя волноваться. Во всяком случае, так сильно.

— Скажи мне что случилось и я перестану волноваться, — в тон ему откликнулась Юля, но вырываться из объятий не стала. Это можно воспринимать как хороший знак?