На что ему Колян ответил беспечно.

— Все равно когда то загребут. Жизнь у меня такая, уже не спрыгнешь.

— Как знаешь. Где я смогу тебя найти?

Колян задумался.

— Есть у меня одна хата укромная, про нее никто не знает. Я хозяевам скажу, если ты придешь, они мне передадут. Записывай адрес.

На повороте поезд замедлил ход. Манфред открыл спутнику дверь вагона, Колян примерился, сделал мощный прыжок и прощально помахал вслед уходящему поезду рукой.

В Москве Дарбан пополнил со своего резервного счета количество наличности в карманах и поселился в гостинице «Ирбис», которая понравилась ему тем, что располагалась в стороне от шумных центральных магистралей. Как следует отоспавшись, он на следующий день приобрел ноутбук, спутниковый телефон и вечером попытался из номера установить связь со Странником.

Маленькая тарелочка спутниковой антенны, установленная на полукруглом балконе сумеречно светилась в темноте, отражая белесую реку Млечного Пути. Тонкий кабель змейкой полз к телефону, донося компьютеру все, что нашептал антенне спутник. Наверное, это «все, что» было полнейшей чушью, потому что вместо полезной информации по изумленно распахнутому глазу экрана ползла широкая полоса импульсного белого шума.

Манфред подождал ответа около часа, потом проголодался и спустился по винтовой лестнице в зал, где неслышно скользили между столиками официанты, и певичка в длинном платье исполняла занудный блюз.

Ноутбук уже перестал бездельничать. Вместо полосы на экране монитора множились слова, которые выстраивались в предложения и рождали информацию. Информации было много. Манфред перевел ее в Word-овский формат и стал читать. Настроение у него сразу пошло к нулю.

«ТИГРУ ОТ СТРАННИКА. ПРОДОЛЖЕНИЕ ОПЕРАЦИИ ПЕРЕНОСИТСЯ В МОСКВУ. ЧАЙКА-4 СТАНОВИТСЯ НЕУПРАВЛЯЕМ. НЕОБХОДИМА СТРАХОВКА. ЗАДАНИЕ БУДЕТ СЛЕДУЮЩИМ.»

Манфред ознакомился с тем заданием, которое сосватал ему Мердок и поморщился. Предстояла грязная работа. И на кой черт он вышел на связь с этим фанатиком!? Надо было перевести все деньги, которые имелись на счету куда-нибудь в Бразилию и жить в этой благодатной стране среди полуголых мулаток и карнавалов.

Когда злость немного улеглась, Дарбан поразмыслил более трезво и пришел к выводу, что никуда от Мердока ему не убежать. Везде найдет и прикончит. А не он, так его бывшие коллеги по ЦРУ. Так, что работай, господин Манфред, пока живой, тем более, что платят тебе более чем достойно.

Остаток вечера и часть ночи Дарбан обдумывал более-менее реальные способы выполнить приказ Мердока. И как он не крутил перед собой карту действий, все равно выходило, что без помощи Коляна ему не обойтись.

Рано утром Манфред поехал по тому адресу, который ему оставил «конкретный пацан».

Пригородная электричка, мотаясь как пьяная баба, меньше чем за полчаса домчала его до Люберцов. Шагая по городу, Дарбан с интересом разглядывал многоэтажные дома, магазины и ресторанчики. Он поймал себя на мысли, что исподволь ищет те приметы, которые снискали Люберцам славу одного из самых криминальных городов московской области. Примет не было. Спокойный, славный городишко, зеленый и уютный. Не то, что пригороды Нью-Йорка, где черные подростки, обиженные за колониальное прошлое предков собирают дань со всех, попавшихся на своем пути.

Необходимый Манфреду дом находился почти на окраине города. Старая пятиэтажка с облупленными, когда-то белеными желтым колером стенами, неухоженный двор с поваленным «грибком» посредине, высоченные ветлы, под одной из которых, сидя на корточках передавали друг другу сигарету три парня. Загаженный подъезд номер один, квартира семь на втором этаже.

Манфред безуспешно надавил кнопку звонка, потом постучал. Через некоторое время за дверью послышались шаги. Выглянула и хмуро уставилась на Дарбана молодая сонная девица.

— Какого надо? Тебе, че, не говорили, что я после двенадцати работаю? Выспаться, блин, не дадут.

Манфред догадался, кто стоит перед ним.

— Мне не нужен секс. Я ищу своего друга, который дал мне этот адрес.

— Какого еще друга?

— Колян.

Девица посмотрела на него повнимательнее.

— А, это ты и есть… Говорил он про тебя. Погоди, сейчас телефон найду.

Через некоторое время она вернулась, потянула Манфреду измятый клочок бумаги и поинтересовалась.

— Больше ничего не надо? Я, вообще-то никакая, но там Ксюха еще смену не закончила. Заходи, обслужит.

Дарбан отказался. Девица понимающе кивнула.

— Ясно. Голубой. Ладно, Коляну привет от меня.

Дверь захлопнулась.

Вначале на телефонный звонок откликнулся низкий мужской голос, потом в трубке послышались шаги и Колян жизнерадостно произнес.

— Ты, что ли, Моня? А мне уже девки брякнули, доложились, что приходил. Приезжай в «Альбатрос», мы с пацанами тут зависли. Мою отсидку отмечаем.

Манфред отказался.

— Встретимся на вокзале. Есть небольшая проблема, за решение которой клиент хорошо заплатит. Тебе деньги, как я понимаю нужны?

Колян захохотал.

— Он еще, блин, спрашивает! Кому они, Моня не нужны? Только давай не на вокзале, а около деревяшки, там спокойнее.

— Какой деревяшки?

— У деревообрабатывающего комбината, сечешь?

— Я тебя понял. Через полчаса.

Колян прибыл на встречу веселый и в меру бухой. Тут же купил четыре бутылки пива и потащил Манфреда за ларек, где валялись несколько пустых ящиков.

— Брателло, я весь твой! Что за проблема? Колян для тебя все что хочешь в лучшем виде сделает.

Манфред объяснил и мафиози немного погрустнел.

— Ну я же говорил, что мы этим не занимаемся. Может тебе пришить кого-нибудь надо?

— Не надо. И вообще, ты зря беспокоишься. Человек, о котором я тебе говорю, сам по уши в дерьме и никуда обращаться не будет. Все останутся живы и здоровы. Акция завершится в три дня и все станет на свои места.

— Какие бабки я буду иметь?

Манфред назвал сумму и Колян оживился.

— Ну, так бы сразу и говорил! Когда надо начинать?

— Чем раньше, тем лучше. Можно прямо сейчас. Через два часа его жена пойдет за ребенком.

Колян решительно поднялся с ящика.

— Считай, что я уже в пути.

Около семнадцати вечера жена Бориса Корина отложила книгу и стала собираться в детский садик. Посмотрев на часы, прошла в комнату мужа. Борис лежал на кровати и смотрел в потолок. Жена положила руку на его лоб.

— Ты не заболел? Все время молчишь, все время мрачный как туча. Я понимаю, что тебе пришлось нелегко там, среди убийц… и Павла, конечно, очень жалко, но обрати внимание на меня. Мы не виделись с тобой почти месяц, я соскучилась ужасно. С сыном поиграй. Он так и льнет к тебе. Кстати, ты так и не сказал, на сколько дней прилетел в Москву. После показа в Жуковском опять в Сибирск?

— Не знаю, Аля, ничего не знаю. Нет, скорее всего. Может быть в другое место.

Он заглянул в карие глаза жены.

— Послушай, а ты хотела бы жить где-нибудь далеко отсюда? Например в Аргентине или Венесуэле, где всегда лето. Или в США. Иметь свою виллу, яхту, счет в банке. Тебе не надоела эта проклятая Россия с ее вечными потрясениями и катаклизмами?

Жена испуганно посмотрела на него.

— О чем ты говоришь, Боря?! Откуда такие мысли? Я здесь родилась и здесь же хочу умереть. Пусть другие ищут молочные реки с кисельными берегами, мне не надо этого изобилия.

Она села рядом с ним.

— Ты что то задумал? Какую то авантюру? Подумай о нас — обо мне и сыне. А может ты задолжал крупную сумму денег? Тогда давай продадим мои украшения, в конце концов это всего лишь блестящие камешки. Что ты молчишь?

Борис повернулся на другой бок.

— Все в порядке, Аля, все в полном порядке. Иди за Витькой и ни о чем не беспокойся.

Жена ушла. Борис медленно провел ладонью по обоям.

— Не нужен нам берег турецкий… Что же, выходит зря я все это делаю?

Пробки на дорогах — непременное содержание любой уважающей себя столицы. Попав в одно из таких столпотворений машин Аля долго ждала своей очереди пересечь широкую главную магистраль и, когда подъехала к детскому садику, спрятавшемуся за густой толпой кленов, времени было уже шесть вечера.