В-третьих, используя экономический потенциал чэболъ для выполнения намеченных задач, государство одновременно внимательно следило за тем, чтобы экономическая мощь чэболъ не перерастала в политическую, чтобы доходы, полученные чэболъ, направлялись в производство, а не на излишнее потребление. Государство осуществляло жесткий контроль над сферами, в которых велась деятельность чэболъ, не допуская чрезмерного распространения их влияния, например в банковском деле.
Особенно сильная волна ограничений, направленная против концентрации капитала в руках отдельных семей, владевших чэболъ, имела место в начале 1970-х годов Так, 29 мая 1974 г. были приняты Особые президентские директивы, согласно которым предусматривалось полное или частичное акционирование фирм, входящих в состав финансово-промышленных корпораций.
Контроль государства над чэболъ выражался также в постоянной оценке их деятельности и определении тех из них, которые работали на благо государства, и тех, которые ему так или иначе вредили. Все частные фирмы, включая финансово-промышленные корпорации чэболъ, были разделены на две группы: «сильные» и «слабые». Слабым фирмам, например, запрещалось получать гарантии под иностранные кредиты, открывать новые сферы деловой активности, вкладывать деньги в ценные бумаги, приобретать непроизводственное имущество. Запрещалось финансировать корпорации, определенные правительством как неэффективные и убыточные. В результате такой политики в 1973 г. была ликвидирована корпорация «Самхо», занимавшая вторую позицию в рейтинге чэболъ 1960 г.
Подобный государственный контроль над частным предпринимательством сохранялся в Республике Корея вплоть до конца 1990-х годов. По состоянию на 1979 г., первыми в ранге крупнейших чэболъ были такие хорошо известные корпорации, как «Хёндэ», «Эл Джи» «Самсунг» и «Дэу», а доля в экспорте крупнейших торговых компаний, входивших в корпорации чэболъ, превысила 1/3.
Четвертым моментом экономической политики Пак Чонхи, о котором так или иначе уже упоминалось, но на который следует обратить особое внимание, стало изменение характера привлекаемой из-за рубежа экономической помощи. Если в 1950-е годы это была главным образом безвозмездная помощь (мусан вончжо) из США, то с 1960-х годов иностранная помощь начала носить характер инвестиций, т. е. таких денежных средств, которые «ищут дохода» и поэтому «начинают работать».
Еще 1 января 1960 г., в президентство Ли Сынмана, был принят «Закон о поощрении иностранных инвестиций», однако он не принес ожидаемого результата из-за нестабильной ситуации в стране. Придя к власти, Пак Чонхи прежде всего издал «Закон о государственной гарантии вкладов частных зарубежных инвесторов». Однако важнейшим стал «Закон о привлечении иностранного капитала» (Вечжа тоиппоп) от 3 августа 1966 г. Новый закон предоставлял большие льготы зарубежным инвесторам, освобождая их от уплаты всевозможных налогов в первые пять лет после начала деятельности и ограничивая налогообложение 50% от нормы в последующие три года. Имущество предприятий с иностранным капиталом находилось под охраной государства. Государство выступало гарантом по внешней задолженности предприятий со смешанным капиталом, особенно в стратегических отраслях промышленности, и строго наказывало всех корейских предпринимателей, пытавшихся незаконно использовать иностранные инвестиции. С другой стороны, любой потенциальный иностранный инвестор должен был получить разрешение в Совете экономического планирования.
Эффект от новой политики, направленной на изменение характера иностранной помощи, стал ощущаться уже в первые годы. Не только японские предприниматели, изначально рассматривавшие Южную Корею как страну приложения капиталов, но и США, которые ранее оказывали в основном безвозмездную помощь, исходя из соображений необходимости минимальной поддержки союзника по оборонительному блоку, стали подходить к Республике Корея иначе. К примеру, именно в 1966 г. началось активное сотрудничество между автомобильным концерном «Форд» и корпорацией «Хёндэ», результатом которого стало создание автомобильной фирмы «Хёндэ моторс».
Пятой важнейшей составляющей новой экономической политики Пак Чонхи стала политика в сфере народного образования. Для того чтобы поднять экономику страны, Южной Корее требовались, с одной стороны, новые грамотные кадры, а с другой — воспитание патриотического национального духа (минчжок чонсин), который помог бы в известной степени компенсировать народу невозвращаемые затраты сил в виде адекватной заработной платы и поднять эффективность трудовой деятельности независимо от материального вознаграждения.
Реформа образования началась с ряда соответствующих указов Министерства культуры и образования. Главным содержанием реформы стало изменение программы образования, так что особенное внимание уделялось идеям гуманизма, особой роли государства и необходимости общественного развития.
В тот период школа в Республике Корея, как и в настоящее время, делилась на начальную, среднюю и высшую среднюю. Последняя, в свою очередь, была двух типов: ориентированная на практическое профессиональное образование и «гуманитарная», т. е. готовившая школьников к поступлению в высшие учебные заведения. Любопытно отметить, что среди школьных предметов того времени был так называемый «антикоммунизм и мораль». Роль образования в общей стратегии развития страны считалась настолько важной, что в 1968 г. был принят особый Устав народного образования, а с 1972 г., с началом «реформ юсин», взят курс на «самостоятельное чучхейское[344] образование», т. е. такое, которое воспитывало бы особый национальный дух. Поэтому корейцы, и в прежние времена признававшие особую значимость государства, в годы президентства Пак Чонхи научились работать не только за деньги и ради личной выгоды, но и во имя интересов народа и страны в целом. (Недаром на антиправительственные демонстрации выходили главным образом студенты высших учебных заведений, уже не связанные строгими рамками семейных отношений по линии отцы-дети, но еще не вступившие в активную трудовую деятельность, также ограничивавшую свободу жесткой трудовой дисциплиной.)
В целом новая экономическая политика Пак Чонхи оказалась достаточно эффективной, однако имела ряд отрицательных последствий, среди которых в исторической и экономической литературе отмечаются следующие: 1) увеличение финансовой, технической и торговой зависимости от иностранных держав; 2) рост государственного долга; 3) неравномерность развития между промышленностью и сельским хозяйством, а также крупным, мелким и средним предпринимательством; 4) все больший разрыв между доходами различных социальных слоев.
Некоторые из отрицательных последствий, в частности неравномерность в развитии города и деревни, Пак Чонхи пытался преодолеть еще в годы своего президентства, организовав так называемое «Движение за новую деревню».
§ 2. Движение за новую деревню
Движение за новую деревню (Сэмаыль ундон) является одной из немногих реалий времен Пак Чонхи, проявлявшей себя вплоть до конца XX столетия. Буквально перед любым административным учреждением Республики Корея и в конце 1990-х годов можно было заметить характерные флаги Движения за новую деревню — зеленые полотнища с желтым кругом посередине, на котором изображены зеленые листья. Пассажирские поезда самого высокого (до начала 2000-х годов) класса также назывались «Новая деревня».
Движение за новую деревню интересно еще и тем, что как раз в нем проявились те особенности традиционной корейской бытовой и трудовой культуры, которые стали важнейшей составной частью успеха экономической политики Пак Чонхи.
Все началось с того, что 22 апреля 1970 г. (в день 100-летия со дня рождения В. И. Ленина) на собрании провинциальных ответственных работников Пак Чонхи объявил о необходимости разворачивания Движения за создание новой деревни. Необходимость эта была вызвана катастрофической отсталостью деревни, которая стала особенно ощущаться после успешной индустриализации в соответствии с пятилетними планами экономического развития. В то время в южнокорейской деревне проживало порядка 60% всего населения страны. В мае 1970 г. был принят ориентировочный план развертывания Движения.
