— Что вам надо? У меня нет времени на разговоры.

— Мы хотели бы знать, как продвигаются дела, барон, — повысил голос Мелиадус, пытаясь перекричать шум, царивший в зале.

— Надеюсь, хорошо. Оборудование до смешного примитивно. Но, несмотря на это, оружие почти готово.

Тарагорм взглянул на сплетение гибких трубок и проводов. Оттуда и исходил весь этот шум, жар и вся вонь.

— Это и есть твое оружие?

— Оно им станет…

— А что оно будет делать?

— Дайте мне людей, чтобы поднять его на крышу, и через несколько часов я покажу вам его в действии.

— Отлично, — кивнул Мелиадус. — Ты помнишь, как много зависит от твоего изобретения?

— Помню… Я начинаю проклинать себя за то, что присоединился к тебе. Но теперь нет смысла об этом говорить. Уходите, пожалуйста. А когда оружие будет готово, я дам вам знать.

Тарагорм и Мелиадус пошли обратно пешком. Носилки следовали за ними.

— Надеюсь, что Калан не потерял здравомыслия, — ледяным тоном произнес Тарагорм, — ибо, в противном случае, эта штука может уничтожить всех нас.

— Или вообще ничего не уничтожить, — мрачно подытожил Мелиадус.

— А теперь скажи, кто из нас пессимист?

Возвратившись в свои покои, Мелиадус увидел, что его кто-то ждет. Это был толстый человек, одетый в щегольские, покрытые черным шелком доспехи. На нем была ярко раскрашенная маска, изображавшая оскалившегося пса.

— Барон Адаз Промп, — объявила Флана, появившись из другой комнаты. — Он прибыл вскоре после твоего ухода.

— Барон, — обратился к нему Мелиадус, небрежно кланяясь, — ваше появление — большая честь для меня.

Из-под маски раздался голос Адаза Промпа:

— Из-за чего вы начали войну? И каковы ваши цели?

— Предмет спора — наши планы относительно завоевания новых земель. А цель — посадить на престол Гранбретании более разумного монарха, который будет уважать таких опытных воинов, как мы с вами.

— Вы имеете в виду — уважать ваши советы, — хихикнул Адаз Промп. — Ей-богу, должен признаться, я думал, что безумец не Хеон, а вы, милорд. К примеру, взять ваше маниакальное желание отомстить этому Хоукмуну и обитателям замка Брасс… Я подозревал, что оно объясняется вашей похотью и жаждой мести.

— И вы больше так не считаете?

— Мне наплевать. Но я начинаю разделять ваше мнение о том, что они представляют величайшую опасность для Гранбретании и поэтому должны быть уничтожены, прежде чем мы станем думать о чем-нибудь другом.

— Почему же так изменилось ваше мнение? — в нетерпении Мелиадус наклонился вперед. — У вас есть какие-то данные, не известные мне?

— Есть одно-два подозрения, — неторопливо и тихо ответил Адаз Промп.

— И какие?

— Например, корабль, встреченный нами в северных морях, когда мы возвращались из Скандии по призыву нашего императора… И слухи из Франции… Вот и все.

— А что это был за корабль?

— Очень похож на те, что стоят на реке — со странной машиной в кормовом отделении и совершенно без парусов. Корабль был достаточно потрепан и дрейфовал. На его борту находились всего лишь два гранбретанца — оба раненые. Они умерли до того, как мы успели перенести их на наш корабль.

— Корабль Шенегара Тротта из Амарека?!

— Да, именно так они нам сказали.

— Но какое это имеет отношение к Хоукмуну?

— Похоже, что они встретили Хоукмуна в Амареке и чудом не погибли в кровавой битве у городапод названием Днарк. А сражение, по словам солдат, разгорелось за право владеть Рунным Посохом.

— И Хоукмун выиграл сражение?

— В самом деле, странно… Солдат Тротта, как нам удалось выяснить, была тысяча, а против них — всего лишь четверо, включая Хоукмуна.

— И Хоукмун победил?

— Да, с помощью каких-то сверхъестественных сил. Все это напоминает глупую сказку. Но ясно одно: Хоукмун разгромил войско, во много раз превышающее его собственное, и убил Шенегара Тротта. Похоже, что ему служат какие-то не известные нам колдуны или ученые. Вспомните, как ловко он сумел скрыться от нас первый раз! И еще… Один из ваших Волков, когда мы двигались к Лондре, передал мне один слух…

— Что это за слух?

— Он сказал, что замок Брасс появился снова. И Хоукмун со своими воинами взял городок к северу от Камарга, уничтожив его гарнизон полностью — до последнего солдата. Но это только слух, и в него трудно поверить. Где мог Хоукмун набрать армию за столь короткий срок?

— Такие слухи — обычное дело во время войны, — задумчиво произнес Мелиадус. — Но не исключено, что так оно и есть. Значит, теперь вы верите, что Хоукмун для нас — большая угроза, чем считал Хеон?

— Это только предположение. Но я чувствую, что для него есть веские основания. И еще… Я думаю, будет лучше, если мы быстрее прекратим эту междоусобицу. Нам нужно поскорее выяснить, есть ли у Хоукмуна армия, и разделаться с ним. Я с вами, Мелиадус. В течение следующего дня я могу предоставить в ваше распоряжение около полумиллиона моих Собак.

— У нас достаточно сил, чтобы взять дворец, если учесть тех, кто находится в моем распоряжении?

— Возможно, если у нас будет поддержка артиллерии.

— Будет, — Мелиадус стиснул руку Промпа. — О, барон Адаз, я считаю, что к утру победа будет за нами!

— Но многие ли из нас доживут, чтобы увидеть ее? — мрачно отозвался Адаз Промп. — Взятие дворца короля-императора обойдется нам очень дорого. Мы потеряем несколько сот тысяч…

— Оно будет того стоить, барон. Поверьте мне!

Мелиадус ощутил радостное возбуждение. Его взбодрила перспектива грядущей победы над Хеоном. Но в еще больший восторг его приводила мысль, что скоро у него появится шанс получить власть над Хоукмуном — если Калан сумеет найти способ снова вдохнуть жизнь в Черный Камень.

Скрывая нетерпение, Мелиадус смотрел, как солдаты устанавливают изобретение Калана на крыше его башни. Совсем неподалеку, у самого дворца, вовсю разгорелся бой. Однако Промп еще не дал своим Собакам команду идти на штурм дворцовых ворот. Как видно, он желал выждать еще немного, чтобы убедиться в действенности оружия, изобретенного Каланом.

Со стороны громада дворца выглядела так, будто способна выдержать и отразить не просто любую атаку, но даже и конец света.

Дворец, окруженный четырьмя громадными башнями, пылающими странным золотистым светом, был украшен причудливыми барельефами. Они изображали сцены из истории Гранбретании. Здание сияло всеми цветами радуги. Гигантские стальные ворота девятиметровой толщины, казалось, были неприступны.

Даже Мелиадус, глядя на дворец, ощутил некоторое сомнение. Потом он внимательно осмотрел оружие Калана. Из массы проводов и трубок выделялась большая воронка, похожая на раструб чудовищной духовой трубы. Она была повернута к стенам дворца, где толпились солдаты из Орденов Богомола, Мухи, Вепря… За пределами города солдаты других орденов готовились напасть на Мелиадуса с тыла. И барон знал, что время решает многое. Если он одержит победу у дворцовых ворот, то может надеяться, что эти ордена перейдут на его сторону.

— Готово, — сообщил ему Калан.

— Тогда приступай, — проворчал Мелиадус. — Попробуй использовать эту штуку против войск, что скопились вон там, на стенах…

Калан кивнул, и его Змеи навели оружие. Сам же он шагнул вперед и взялся за большой рычаг. Калан обратил свое лицо в маске к грозовым небесам, словно в молитве, а затем потянул рычаг на себя.

Машина завибрировала. Из недр ее поднялся пар. Она затряслась, загрохотала, зарычала, а из трубы появился и стал расти огромный пульсирующий зеленый пузырь. На столпившихся у орудия людей дохнуло жаром. Пузырь отделился от воронки и начал медленно продвигаться к стенам.

Словно завороженный, Мелиадус смотрел, как пузырь плывет, достигает стены и опускается на столпившихся за ней воинов. Солдаты начали извиваться в зеленом горячем веществе, их крики оборвались, а потом воины исчезли совсем. Зеленый пузырь покатился по стене, пожирая человеческую плоть. Но вдруг он лопнул, и зеленая жидкость, булькая и шипя, стала стекать по стене вязкими ручьями.