Но Деннис даже слышать не желает об этом.

— Робот исчез из установки, — говорит он, — это бесспорный факт.

— Ну ладно, а если даже эксперимент сработал в первый раз, то вдруг он никогда больше не сработает?

— Слушай, Скип, я не ученый, но могу сказать тебе вот что: если кто-то и откроет дверь в параллельные вселенные, то это Рупрехт.

Деннис сидит в пижаме на кровати Скиппи; по-видимому, он отошел от своей дозы радиации или отравления и пока не выказывает никаких признаков паранормальных или иных способностей, если не считать этой новой и несколько тревожной симпатии к Рупрехту.

— Похоже, он сам не слишком-то надеялся, что второй раз снова сработает.

— Именно поэтому нам необходимо его поддерживать, — говорит Деннис. — Пускай мы мало что смыслим в науке, зато мы можем помочь ему, просто поверив в него.

— А ты в него веришь? — Скиппи, удивленный тем, что слышит такое от Денниса, моментально отрывается от компьютера.

— Разумеется, — бесхитростно отвечает Деннис.

Но Скиппи (его взгляд машинально устремляется — уже в сотый раз со времени обеда — на молчащий телефон, а оттуда, сквозь окно, — к пустому двору Сент-Бриджид) не столь уверен. А что, если правда об иных мирах такова: когда они соприкасаются с твоим миром — будь то открытие ворот или совершенный поцелуй, — то это происходит лишь на единственный миг, в единственной точке, а потом Земля снова утягивает тебя за собой? Что, если мир — это не просто голая сцена, где чудеса если происходят, то очень редко, а скорее некая сила, активно противодействующая волшебству, так что даже не важно, настоящие или выдуманные все эти ворота и поцелуи, потому что тебе все равно никогда не удастся снова их… Постой…

— Ты нашел сиськи? — Это Деннис нависает над плечом Скиппи и заглядывает ему в компьютер. — Что это? Ну и ну…

Наступает ночь. В комнате отдыха для младшеклассников легендарный воин-варвар Блюдигер Эксехенд, он же Виктор Хироу, просит тайм-аут чтобы принять душ: он просеивает руду на копиях Мифии, где вместе с другими неустрашимыми душами из группы Лукаса Рексрота ищет легендарный Ониксовый Амулет. Он выходит за дверь и уже идет по коридору, как вдруг на него набрасывается огромная туша, в которой можно опознать Лайонела.

— Разрази меня гром, если это не Принц Геев, который вышел на вечернюю охоту.

— А ну слезь с меня сейчас же! — орет Виктор/Блюдигер, беспомощно извиваясь под тяжестью крепких, как поленья, колен Лайонела, придавивших его к полу.

— Значит, на охоту вышел, охотник за поцелуями? Как насчет поцелуйчика от дядюшки Лайонела? А ну-ка, раскрой пошире…

С губ Лайонела свисают слюни, растягиваясь, будто сопли, и едва не касаясь рта Виктора. От отвращения Виктор еще сильнее вырывается и корчится, но слюнной маятник, раскачиваясь над ним, только приближается. А потом вдруг электричество моргает и беззвучно выключается. Виктор, воспользовавшись наступившей темнотой, выбирается из-под Лайонела, а тот, пускаясь в погоню, чувствует, что слюни прилипли к его подбородку…

— Черт возьми!

— Черт возьми! — Это Рупрехт в подвале выбирается из своего блокирующего радиацию кокона из фольги и просвечивает лучом фонарика дымящийся воздух, всматриваясь в колыбель. Но ботинок Джеффа лежит там же, где и лежал.

— Не получилось? — Нельзя сказать, что Джефф слишком уж расстроен тем, что его ботинок остался в посюстороннем пространстве. Он наклоняется и забирает его из установки. — Ну, это же еще не конец света — я понимаю, почему бы не попробовать еще что-нибудь… — Он обводит взглядом комнату, натягивая ботинок. — Марио, а твой счастливый презик все еще при тебе?

— Ха-ха-ха! Нет уж, я не позволю его засовывать в эту дурацкую машину смерти!

— Но может, он как раз принесет удачу нашему эксперименту, — умасливает его Джефф.

— Я не собираюсь отдавать свое безотказное секретное оружие какому-то там параллельному “я” в другой вселенной, — твердо говорит Марио. — Пускай сам там снимает телок как хочет.

— Ну ладно… — Джефф снова принимается рыскать глазами по комнате. — Может, тогда…

— Да что толку! — прерывает его безутешный голос Рупрехта.

— Как это — что толку?

— Да так: все равно уже ничего не получится! Уже ясно, что то, что произошло с “Оптимус-Праймом”, было всего лишь случайным везением. Может быть, это явилось результатом каких-то внешних факторов, которые мы не учли: положение Луны или влажность воздуха. В общем, все что угодно.

— Но это же не значит, что ты должен просто так сдаться…

— Лучше просто забыть обо всем этом, — монотонно произносит Рупрехт и пинает ногой обугленную компьютерную клавиатуру.

Шестнадцать часов многократного разочарования отпечатались у него на лице, это следы крушения иллюзий, которое остальные тоже ощущают на себе — каждую секунду каждого нового дня, превращающего их из детей во взрослых.

— А как же будущее человечества? — умоляющим тоном говорит Джефф.

Но Рупрехт уже повернулся к нему спиной и старчески шаркает по комнате, выключая один за другим все компьютеры… Вдруг дверь распахивается настежь, и врываются Деннис со Скиппи.

— Стойте все, слушайте! — кричит Деннис.

Скиппи, который держит в руках что-то вроде распечатки, рассказывает, что искал в интернете материал для своего сочинения-наказания о гэльском происхождении названия Сибрук, которое задала ему мисс Ни Риайн.

— И я наткнулся вот на этот сайт!

Этот сайт называется “Главная страница Друида” и именует себя “Источником сведений для бардов, шаманов, мистиков Эрина и для всех, кто желает прикоснуться к старинным ритуалам”.

— Тут рассказывается в основном о друидах и о том, как готовить напитки из листьев и тому подобного. Но дальше, в середине… — Скиппи быстро проглядывает страницу, — “…названия до сих пор могут подсказывать нам, где же именно находились эти священные места, даже в современной…” — ах да, вот! — “хотя нынешний перевод названия “Сибрук” на гэльский как “Siobruth” является просто бессмысленным обратным словообразованием по английскому образцу, вполне возможно, что в действительности “Сибрук” — название местности, где теперь находится церковь и знаменитая школа, — восходит к ирландскому словосочетанию Sidhe an Broga, что произносится “Ши ан Бругга” и означает “Дом Фей”. Именно так назывались карны, или пирамиды из камней, похожие на пещеры и разделенные на камеры, о которых упоминали старинные предания и которые служили традиционными жилищами фей-ши и входами в “Другой мир”. Правильное название таких могильников — тумулусы; их находят довольно часто — например, в таких местах, как Стоунхендж в Англии и долина Бойн в ирландском графстве Мит, на пересечениях лей-линий, где их помещали, чтобы аккумулировать и использовать электромагнитную энергию, которая в виде решетки проходит по всей земле. Многие эксперты полагают, что эти тумулусы, строившиеся в соответствии с такими точными астрономическими вычислениями, что их до сих пор не могут превзойти самые современные компьютеры, были воздвигнуты расой инопланетных существ, которые ненадолго поселились среди нас и использовали эти сооружения как ворота — чтобы путешествовать за пределы нашей Вселенной и возвращаться в нее обратно…”

— Зачем ты мне все это читаешь? — спрашивает Рупрехт.

— Пришельцы, Рупрехт! — вступает в разговор Деннис. — Эти могильники строили пришельцы! И кто-то из них есть прямо сейчас здесь, в Сибруке!

Рупрехт, вытирая жирные пальцы о полотенце, только хмыкает:

— Думаешь, этот могильник как-то связан с тем, что произошло с “Оптимус-Праймом”?

— Да ты задумайся хоть на пять секунд, — говорит Деннис. — Вспомни, что нам мисс Ни Риайн рассказывала — ну про то, что в старых ирландских легендах говорилось о сказочном народе, об этих существах, которые жили по всей стране, только большую часть времени оставались невидимками. Рупрехт, разве это не соотносится с тем, что ты нам рассказывал про высшие измерения: — они где-то совсем рядом, но мы не видим, что в них происходит. Разве тебе не кажется, что в этих древних сказаниях говорилось о людях или о существах, которые умеют попадать в эти другие измерения и из них возвращаться? А эти могильники — это же и есть порталы, которые они построили для сообщения между нашим миром и их мирами, используя внеземные знания.