— А! Все эти сказания — просто россказни, — говорит Марио, — их придумали в старину какие-то пьяные ирландцы.

— Конечно, я тоже так подумал, когда первый раз об этом услышал, — говорит Деннис. — Ну, потому что с чего бы целый народ сверхразвитых инопланетян вздумал вдруг поселиться тут, в Сибруке, да? Но после того, что произошло прошлой ночью…

Рупрехт уже не слушает эти разговоры; он снова занимается уборкой.

— …а потом я вспомнил еще, что произошло с сестрой Найелла… — продолжает Деннис.

Марио и Джефф переглядываются:

— А что произошло с сестрой Найелла?

— Ты мне тоже не рассказывал, — говорит Скиппи.

— Не рассказывал? О том, что случилось в спортзале? — Деннис качает головой. — Ну, это совершенно невероятная история. Сестра Найелла учится в четвертом классе в Сент-Бриджид. Она ходит в драмкружок, и в этом году ей досталась большая роль в рождественском спектакле.

— А что за пьесу они ставят? — спрашивает Джефф.

— “Оливер”.

— Ставить “Оливера” — в девчачьей школе! — возмущается Марио. — Что за чушь!

— Ну, не важно. В общем, она и еще одна девчонка остались после уроков еще немного порепетировать. А занимаются они в помещении рядом со спортзалом. Здание Сент-Бриджид немного похоже на наше — там есть старый корпус и новый корпус. Старый корпус сейчас мало используется. Там кабинет латыни и класс, где они учатся шить и тому подобное. А еще там есть другая комната, которая постоянно под замком. Монахини говорят, это просто старая кладовка и ее запирают, потому что пол там давно прогнил, так что там небезопасно. Но ходят и совсем другие истории — например, что там повесилась одна девчонка, или что как-то раз одна монахиня выгребала пепел из камина и вдруг увидела, как по дымоходу к ней спускается Дьявол. Вот потому, мол, комнату и решили запереть.

Остальные теперь слушают Денниса очень внимательно; даже Рупрехт гораздо тише, чем раньше, выключает и разбирает свои приборы.

— Ну ладно. Так вот, однажды вечером, пару недель назад — наверно, это было чуть ли не накануне дискотеки, — сестра Найелла и ее подруга остались в репетиционной и разучивали свои роли. Они увлеклись и даже не заметили, что задержались там дольше обычного.

— А эта подруга хорошенькая? — вдруг перебивает его Марио. — Сестру Найелла я видел — не приведи господь! Ну а подружка какова?

— Не знаю, никогда ее не видел, — отвечает Деннис. — Да это никак не связано с этой историей.

— Ладно, давай продолжай.

— Ну вот, и вдруг они замечают, что в комнате стало очень холодно. Просто стужа! И они решают, что все, хватит, пора уходить. Они уже направляются к выходу, и тут подруга хватает за руку сестру Найелла и спрашивает: “Ты ничего не слышишь?” Они останавливаются, прислушиваются, и сестра Найелла слышит какие-то очень тихие звуки музыки. Она звучит как будто где-то у них за спиной. Девчонки переглядываются. Ведь уже гораздо позже пяти часов, и они думали, что в школе, кроме них, никого нет. Тогда они возвращаются назад. Музыка звучит совсем тихо, еле слышно, как будто играют где-то очень далеко. Но им совершенно понятно, откуда она доносится: из той запертой комнаты.

Тишина вокруг слушателей, кажется, еще больше сгустилась.

— Сестра Найелла просит подругу постучаться в дверь. А подруга говорит: “Нет, ты постучись”. Но сестра Найелла подбадривает ее, и та, набравшись храбрости, стучится. Никто не откликается. А музыка продолжает звучать…

— А что за музыка-то? — спрашивает Джефф.

— Красивая музыка. Вроде арфы или чего-то такого.

— Ну совсем как в ирландских легендах, — хрипло замечает Джефф.

— Так вот. Они стучатся, а потом кричат: “Эй, кто-нибудь есть живой?” Нет ответа. Тогда сестра Найелла берется за ручку двери и поворачивает ее. Дверь, разумеется, заперта. Но у ее подруги оказываются ключи. Ей дворник дал связку, чтобы после репетиции она могла запереть комнату. Только она не хочет использовать эти ключи. Она боится, она говорит, что лучше пойти позвать кого-то из монахинь. Но сестра Найелла прекрасно понимает, что монахини ни за что не разрешат им войти и посмотреть, что же там внутри этой комнаты. Это их единственный шанс! И вот они начинают подбирать ключи к замку. В связке целых сорок ключей. Ни один из них не подходит. Вот они пробуют последний ключ, а потом просто смотрят на дверь в полном замешательстве. Они по-прежнему слышат чудесную музыку, — кажется, она даже сделалась громче. А потом сестра Найелла, сама не зная почему, вдруг протягивает руку и снова поворачивает ручку двери. И на этот раз дверь открывается.

Джефф, Марио и Скиппи глядят на Денниса зачарованными глазами, совсем как три енота, ослепленных фарами на дороге. Где-то вдалеке Рупрехт бесстрастно возится со своим ингалятором против астмы.

— Подруга говорит: “Ну, теперь нам точно надо пойти и привести сюда кого-нибудь”. Но сестра Найелла уже распахнула дверь настежь. Потом она рассказывала, что музыка словно погрузила ее в транс. Но вот раздается громкое скри-и-и-ип. Девчонки жмутся крепче друг к другу и входят внутрь. И что, угадайте, они увидели там, внутри?

— Что? — шепчет Джефф.

— Ничего, — отвечает Деннис.

— Ничего?

— Ничего. Комната оказалась абсолютно пустой.

— Но… — сдавленным голосом произносит Марио. — А как же музыка?

— Они продолжали отчетливо слышать музыку. А еще они ощутили какой-то приятный запах, как будто пахло целое поле цветов, хотя на дворе была почти зима, да и в комнате не было окон, все было в пыли и паутине. Но почти сразу, как они вошли, и запах, и музыка… куда-то улетучились. И они стояли посреди совершенно пустой комнаты. — Деннис выдерживает небольшую паузу, а потом продолжает: — Потом подруга сестры Найелла говорила, что музыка, скорее всего, доносилась из какого-то другого места. Ну, может, кто-то из пансионерок играл у себя в комнате, а сюда звуки долетали через вентиляцию или по трубам. Но комнаты пансионерок вообще в другой конце школьного здания! Сестра Найелла уверена, что как-то, хоть и непонятно как, музыка доносилась именно из той запертой комнаты.

— Ну-ну, — говорит Джефф.

— Но как такое может быть? — спрашивает Марио.

— А может, эта комната оказалась построена прямо над древним могильным курганом, — отвечает Джефф. — Это единственное логическое объяснение.

Рупрехт встает и принимается расхаживать по комнате, грызя костяшки пальцев.

— Мы знаем, что Сент-Бриджид, прежде чем стать школой, был женским монастырем Святой Бригитты. — Деннис теперь сама серьезность. — А до этого что там было? На этом друидском сайте говорится, что в глубокую старину все поклонялись богине — некоей Белой богине — и все эти могильники и прочее принадлежало ей. А потом появилась Церковь и распространила по всей стране христианство, а все старые магические места забрала себе. Ну просто поменяли все имена и названия, а все древние легенды переиначили в рассказы о Боге и разных святых, понятно? Или вообще закрыли эти священные места. Почему бы нет? Конечно, вся эта куча монахов и монахинь пожелали, чтобы все жители округи слушались их приказов и делали все, что они им велят. И если где-то поблизости оказывался какое-то поселение фей, где продолжало совершаться всякое волшебство, то они не хотели, чтобы люди как-то об этом узнали. Вот и строили прямо поверх древних курганов или святилищ свои монастыри, чтобы больше никто не мог к ним подобраться.

Рупрехт прекращает расхаживать по комнате и довольно грубо набрасывается на Денниса:

— Ладно, пускай Сибрук — это давно забытое и заброшенное поселение фей, пускай сестра Найелла действительно слышала музыку, — ну так и что? Какое это имеет отношение к моему эксперименту?

На это экспромтом отвечает Джефф:

— Э, Рупрехт, да ты же сам говорил, что, наверное, на результат опыта прошлой ночью могли повлиять какие-то неизвестные внешние факторы…

Рупрехт уже открывает рот, чтобы что-то возразить, но потом закрывает его и просто отворачивается, бормоча что-то неразборчивое и размахивая руками, совсем как бродяга в подземном переходе.