Маг в один прыжок преодолел расстояние. Руки действовали быстрее,чем мозг успел проанализировать ситуацию и принять решение. Огненныйсгусток полетел прямо в распахнутую глотку чудо-обжоры, и, когда тавозмущенно взревела и принялась отплевываться, маг снова занес меч.В последнюю секунду он вспомнил о приговоре. Как ни странно, сейчасэта мысль показалась ему здравой, и он с криком "Умри ж,несчастная!" одним ударом снес чудожорице ее "премерзкую главу" - насей раз окончательно.

Хвост обмяк, тугие кольца разжались, и Айна шлепнулась начетвереньки прямо в зловонную жижу.

- Отойди в сторону, - велел маг, почти не глядя на девушку.

Айна поспешно вскочила и послушно отбежала на пару шагов, сомерзением отряхиваясь. Штаны были безнадежно перепачканы желтойслизью.

Маг деловито отковырял со спины чудища - теперь уж точнобесповоротно мертвого - несколько пластин, кинул их в холщовыймешочек, туда же отправился затянувшийся мутной пленкой глаз. Тотсамый, что таращился на Ромиайну.

Дар отступил на шаг назад, вскинул руку, выкрикнул что-то нанезнакомом графине языке - и тушу охватило бесцветное пламя. Онопочти сразу опало, оставив после себя лишь пригоршню жирного пепла.

Еще несколько странно звучащих слов - и внезапно налетевший порывветра подхватил пепел, унес его, рассеивая над полем.

Маг проводил глазами прах чудожорицы и повернулся к Айне. Взглядего не предвещал ничего хорошего.

- Ну и как ты здесь оказалась? - Айна сразу почувствовала себянашкодившим котенком, которого, кажется, сейчас будут тыкать носом влужу. - Я, кажется, ясно выразился: всем сидеть в доме и носа запорог не высовывать!

Графиня скуксилась и часто заморгала подозрительно заблестевшимиглазами.

- Я подумала, вдруг тебе помощь нужна…

Маг глубоко вздохнул. Мысленно сосчитал до десяти. Вздохнул еще раз.

- Айна, даже если и так - чем бы ты смогла мне помочь? - онстарался говорить как можно спокойнее, но в голосе все равнопробивалось недовольство. - Сама подумай. Магией ты не владеешь.Мечом владеешь… гм… непрофессионально. Я двадцать лет обучалсямагии и еще больше - владению мечом. И эти навыки постояннотренирую. Кроме того, я - мужчина, и я, как ни крути, сильнее тебя.Ты всерьез считаешь, что смогла бы помочь мне одолеть этого монстра,если бы у меня самого это не получилось?

Айна растерялась еще больше.

- Но если бы я не пришла тебе на помощь, а тебя бы вдруг убили, ябы никогда себе этого не простила… - привела она свой последнийдовод.

- А если бы "вдруг убили" тебя, то уже я не простил бы себе этого!И у меня было бы больше на то оснований!

Лицо Айны жалобно сморщилось. "Сейчас заплачет", - с тоскойподумал маг. Женские слезы действовали на него сокрушительно - кудатам жорицам всех мастей!

- Не смей реветь, - строго предупредил маг.

Увы, его слова возымели обратный эффект. Айна почувствовала себяокончательно несчастной и тут же, на месте, зарыдала. Слез былостолько, будто плотину прорвало.

Этого маг вынести уже не смог. Он шагнул к графине, сгреб ее вобъятия и прижал к себе, успокаивая.

Минуту спустя Айна обнаружила себя упоенно всхлипывающей на грудиу Дара. Он гладил ее по волосам и шептал что-то утешающе-ласковое.От куртки колдуна пахло ландышами и чем-то еще, терпким иудивительно приятным.

В его объятиях было так тепло, надежно и уютно, и Айне так нехотелось освобождаться из их приятного плена, что она еще какое-товремя продолжала самозабвенно хныкать, хотя слезы уже иссякли и даженачали высыхать на щеках.

Перед тем как вернуться в старостину хату, Дар взял с Айныобещание никогда больше не заниматься подобной самодеятельностью, даеще с риском для жизни. Обещание Айна дала легко и с наичестнейшимвидом, чему колдун, откровенно говоря, не очень-то поверил - но небрать же с нее клятву Глация-Мергеля[23]!

У старостиной хаты Дара и Айну ждал сюрприз. Сюрприз нервно комкалв руках носовой платок, нетерпеливо переминался с ноги на ногу,только что не приплясывая, и беспокойно поглядывал по сторонам.Заметив чародея и графиню, он радостно встрепенулся и бросился имнавстречу.

- Господин маг! Вы вернулись живым и здоровым! Как я рад! Я и моясемья будем благодарны вам до тех пор, пока существует мир! Как мысможем выразить нашу признательность?

Маг вопросительно поднял бровь.

- Мы договорились об оплате со старостой. Сверх этого я ничего непрошу.

Счастливый визитер отрицательно замотал головой.

- Мой случай - особый. Вы спасли моего любимого племянника. Нашасемья обязана вам гораздо больше, чем все жители деревни вместе взятые!

Дарилен окончательно растерялся. Но о правилах вежливости он незабыл.

- Давайте пройдем в дом, - светским тоном пригласил он, учтивораспахивая рассохшуюся деревянную дверь с облупившейся краской,скрипучими петлями и доживающим последние дни косяком.

Осчастливленный копытчанин порывался сразу приступить к рассказу,но и здесь ему не дали этого сделать. На Дара со всех сторонналетели с расспросами. За время его отсутствия в старостиной хатесобрались все жители села, и появление колдуна вызвало целый шквалрадости и восторга. Колдун кратко пересказал свой бой с чудожорицейи последовавшее за тем ее умерщвление, а в конце рассказа, как ибыло условлено, предъявил отколупанные пластины и глаз.

Переждав еще одну бурю эмоций и получив причитающуюся плату (чистосимволическую. Брать с жителей деревни большие деньги было совестно- да и откуда они у крестьян, - а работать совсем бесплатно непозволяли цеховые суеверия: считалось, что злоупотреблениесобственным альтруизмом может лишить бескорыстного магаспособностей), Дарилен посчитал, что его миссия на этом выполнена.

Но копытчане жаждали подробностей, рассказ колдуна показался имслишком сухим и лишенным красок. Подробности селянам поведала Айна -даром что она видела лишь финал битвы! Воображения графине было незанимать, равно как и способностей рассказчицы. В ее повествованиилились потоки крови, маг метал молнии прямо из глаз, а чудожорицавыделывала такие фортели, будто в зарослях орешника поселилась неодна, а как минимум три, а то и четыре твари. Слушатели с упоениемвнимали порозовевшей от усердия графине. Заринна тихо хихикала вкулак - кого-кого, а ее ввести в заблуждение рассказ Айны не мог,зато позабавил изрядно. Маг смущенно чесал в затылке. Обвинятьграфиню во лжи во всеуслышание не хотелось, принимать незаслуженные,по его мнению, почести - тоже. Повод отвлечься от мыслей нашелся самсобой.

Колдун обернулся к терпеливо ожидавшему возможности высказатьсясчастливому незнакомцу.

- Вы, кажется, хотели о чем-то поговорить?

Тот с видимой неохотой отвлекся от рассказа (Айна как раз подошлак моменту, когда колдун, выкрикивая уж-жасно сильные заклинания,принялся наносить чудожорице смертельные удары. В изложении Айныполучалось, что маг покрошил зверушку в капусту. Дариленпочувствовал себя потрошителем и смущенно крякнул) и вслед заколдуном вышел во двор.

- Вы правы, я совсем забыл. Я - дядя несчастного, вынужденногожить в этой деревне.

- Дядя? - Дарилену показалось, что он ослышался. - Вы хотитесказать, что так быстро примчались сюда?

- О, нет-нет, - поспешно замотал головой по-прежнему незнакомыйсобеседник. - Я неправильно выразился. На самом деле я тоже былвынужден принять заточение за частоколом этого поистине проклятогоместа, когда примчался на помощь племяннику, но это произошло совсемнедавно. Я еще не успел почувствовать себя… селянином, - последнееслово он выговорил с неприязнью, словно выплюнул. И поспешнопоправился: - Не подумайте дурного, я ничего не имею против этихскромных тружеников, все они, без сомнения, достойные люди, но…мое происхождение и мировоззрение не позволяют мне вестикрестьянскую жизнь. Я - оборотень.

Ну конечно! Как он сразу не догадался? Так вот что смутило его влице незнакомца! Дарилен пригляделся внимательнее. Его собеседникуна вид было лет сорок. Невысокий, худощавый, но отнюдь не тщедушный,скорее поджарый. Крупный, хищно заостренный нос, черные, совершеннонепроницаемые широко посаженные глаза, острые черты гордого лица,встрепанные, как перья, короткие русые волосы…