Внимание твари что-то привлекло, она повернулась, и маг смогнаконец разглядеть ее "личико". По обаянию мало чем уступающеефилейной части.

Узкая вытянутая морда, чуткие заостренные уши, выступающий далековперед подвижный крысиный нос. И глаза. Четыре огромных глаза свертикальными змеиными зрачками, каким-то чудом удерживающиеся надлинных тонких ножках, как цветы на стебельках. Глаза медленноповорачивались во все стороны, высматривая добычу для своей владелицы.

И вся эта неземная красота - размером с племенного быка.

Мага передернуло. Нет, такое "чудо природы" детищем эволюции бытьне могло. Странно, как оно вообще умудряется жить и здравствовать,соединяя в себе столь противоречивые черты. Вряд ли ученые взялисьбы определить класс этой твари. Рептилия? Или все-такимлекопитающее? Подходит и то, и другое сразу - и ничего в отдельности.

Ветер поменял направление: теперь он дул на чудожорицу со стороныДарилена. Тварь настороженно дернула ухом и принюхалась. Почуялачужака? По идее, учуять полувампира сквозь густой травяной ароматнастойки чудожорица не могла, но кто ее знает, насколько развитообоняние у этой неотразимой незнакомки? Может, у нее вообще естьорганы чувств, о которых наука и не подозревает?

Как бы то ни было, дольше ждать было не только опасно, но ипопросту глупо.

- Кис-кис-кис, - зачем-то вкрадчиво проговорил маг, выходя из-заукрытия и держа наготове меч.

Чудожорица насторожилась и выжидательно уставилась на него во всечетыре глаза.

- Цыпа-цыпа, - продолжал ворковать колдун, обходя тварь полукругоми напряженно размышляя, чем ее лучше шарахнуть: мечом или пульсаром?Или сначала молнией?

Глаза поворачивались на своих "стебельках" вслед за магом.Существо было весьма озадачено. Столь глупая и самонадеянная едапришла к ней впервые. И чудожорица наверняка решала в уме (конечно,если в ее голове были мозги) не менее сложную задачу: сожрать сразуили еще позабавиться?

Хлестнувшая по глазам яркая вспышка и боль прервали ее раздумья.Ах, оно еще и жжется?! Хвостом его! А потом - клыками! Поймать,убить и съесть!

Молния явно пришлась не по вкусу чудовищу. Оно тонко тявкнуло,хлестнуло хвостом, не достало мага, жутко обиделось и, молниеносноразвернувшись одним плавным движением, словно его тело было лишенокостей, ринулось на обидчика, от негодования щелкая мелкими, ноострыми зубками в немалой пасти.

То, что происходило на поляне дальше, живо напоминало экзотическиеритуальные пляски в лучших традициях какого-нибудь особо одичавшегоорочьего племени. Маг то и дело подпрыгивал, наклонялся влево ивправо, вперед и назад, отбегал и отскакивал, уходя от ударовдлинного голого хвоста и коротких лап, не забывая при этом сыпатьзаклинаниями и пытаясь достать мечом шею чудожорицы. У такихсуществ, как правило, менее всего защищена именно шея, а кроме того,существовало негласное правило: если не знаешь, как убить конкретноесущество, созданное при помощи магии, руби ему голову - и не ошибешься.

Чудожорица выла, шипела, отплевывалась от огня, которым, видимо,до сего дня никто не додумывался (а может, не успевал) ее угостить,в злости беспорядочно хлестала по земле хвостом и пыталась достатьнеуловимую добычу.

"Добыча" же, уже давно принявшая обличье вампира[22], никак недавалась в лапы.

Ох, посмотрел бы на них сейчас кто из деревенских: обезумевшее отогня и молний жуткое создание и с дикими завываниями скачущий вокругнего оскаленный вампирюга с глазами, горящими почище магическогоогня! Вот так и рождаются в народе дурацкие легенды о демонах ипрочих исчадиях тьмы, вызванных "проклятущими кровососами"…

Но молнии, хоть и причиняли чудожорице массу неудобств, были длянее не особенно опасны. Толстая шкура надежней брони защищала своюхозяйку. И тогда маг решился прибегнуть к исконно вампирьей магии -магии крови. Он редко ею пользовался: вампирам-полукровкам эта сферамагии давалась хуже, чем чистокровным вампирам. Но много лучше, чемлюдям.

Заклинание, росчерк ножа на запястье, резкая, но не сильная боль -и темная струйка потекла из рассеченной вены. Можно не опасатьсябольшой кровопотери - заклинание само возьмет ровно столько крови,сколько нужно.

Снова слова заклинания - вторая часть. Чужой язык, древневампирий,тяжело дается, непривычные сочетания звуков царапают горло. Ноостанавливаться нельзя. Заклинание на крови - капризная штука. Еслиего не завершить как положено, оно само решит, какой результатследует выдать. И против кого его обратить.

Капли крови, презрев физические законы, не падают вниз, а зависаютв воздухе, в пяди от чудожорицы, постепенно складываясь в мерцающиебагровым символы.

Тварь, почуяв неладное, взревела еще громче и пошла в атаку судвоенным энтузиазмом. Поздно, милая. Заклинание угасания уже началодействовать. Суть его заключается в том, что движения противникастановятся вялыми, замедленными, его реакции как бы угасают - отсюдаи название. Конечно, не очень-то честно бить врага, движущегосянамного медленнее обычного темпа. А обедать беззащитными запуганнымикрестьянами, ничего не могущим противопоставить клыкам и когтям, -честно?! Так что каждому по заслугам его.

Заклинание будет действовать всего минуту. Этого хватит.

Маг поднял меч, высматривая брешь в пластинах на хребте твари. Вотоно, незащищенное место, лишенное даже шерсти, - как и предполагалДарилен, оно обнаружилось у основания головы, там, где головапереходит в туловище. У многих живых существ на этом месте находитсяшея. Шею чудожорицы было трудно назвать таковой - зверушка прекраснообходилась пространством в полмизинца шириной.

Свист рассекаемого мечом воздуха, солнечный зайчик, скользнувшийпо лезвию.

Удар был точным. Удачным для колдуна и роковым для чудожорицы. Мечс отвратительным чавканьем вспорол толстую шкуру, с не менееотвратительным хрустом проломил хребет твари (пригодился-такизаговор на алмазную прочность!).

А вот дальше оружие повело себя несколько странно. Может быть,дело было в том, под каким углом колдун нанес удар, а может, вособенностях анатомии монстра, но только меч, вопреки ожиданиям,увязал в теле чудожорицы, будто в густом киселе.

Дарилен почувствовал, как на него волнами накатывает страннаясонная одурь, застилающая глаза, замедляющая движения, нашептывающаяжелание лечь на землю, под ласковые лучи сжатеньского солнца, иуснуть, и видеть дивные сны…

Маг с досадой потряс головой, отгоняя навязчивые мысли. Твоюёгрию, эта тварь еще и гипнотизировать умеет! Даром что полудохлая!Не иначе как у нее какое-то сонное вещество в крови есть - вон онакакая, ее кровь - желтая, густая, вонючая. Слизь, а не кровь.

Меч наткнулся на какую-то кость, почему-то не смог ее разрубить изастрял окончательно. Да и ладно, чудожорица и так уже издохла, вони шевелиться перестала…

Не совсем понимая, что он делает, маг с усилием вытянул меч избесформенной туши, три года державшей в страхе целую деревню,осоловело огляделся вокруг и нетвердо зашагал вперед, к лесу. То линевидимая стена все-таки исчезла, то ли в этом месте отведенныйдеревне клочок земли был шире, чем у парадных ворот. Дарилен надэтим уже не задумывался.

Когда Айна пришла, все было кончено. Бездыханное чудовище жуткоговида лежало в смрадной луже растекшейся слизи. Колдун, пошатываясь,брел прочь, не замечая ничего вокруг. Что это с ним?

Айна судорожно сглотнула, пытаясь унять подступившую к горлудурноту. Сделала шаг - осторожно, чтобы не вступить ненароком вотвратного вида желтоватую вязкую жижу. Хвост поверженной твари чутьзаметно шевельнулся, но графиня легкомысленно не обратила на этовнимания. Как выяснилось, напрасно. В следующую секунду что-то ссилой подсекло ей ноги, обвило за талию и подняло в воздух. Одинглаз чудовища медленно повернулся в ее сторону.

Крик ударил колдуна, как пощечина. Сонную одурь будто рукой сняло.Дар обернулся, снова выхватывая из ножен меч. Проклятье, почему онне дорубил эту тварь до конца?! Оказывается, чудожорица способнабыла жить и с наполовину отрубленной головой, более того - даже втаком состоянии она хотела кушать. И уже нашла себе преотличнуюзакуску - в объятиях шершавого, лишенного шерсти хвоста отчаяннобилась верещащая Айна. Она-то здесь как оказалась?!