Хитрость подействовала: рыцарь оскорбился, замолчал и больше впроцесс приготовлений не встревал.

На самом деле, говоря о рыцарских портянках, колдун безбожно врал.Дрыц знает, в чем тут было дело, то ли в фанатичной заботе рыцаря особственной внешности, то ли в особенностях оборотничьего организма,но портянки Светомира не пахли совершенно. Ничем.

Спутники быстро об этом узнали и поначалу с удовольствиемподтрунивали над Светомиром. Потом привыкли. И тем не менее, словаколдуна задели рыцаря за живое. В течение вечера он несколько разпридирчиво изучал свои портянки на предмет неприятного запаха,добросовестно обнюхивал их и неодобрительно косился на Дара. Стольоткровенная и наглая клевета возмутила его до глубины благороднойптичьей души

Вслед за одеждой подошла очередь меча. Дарилен не особенно поверилв россказни про приговор и заговоренный меч, но мало ли какоечувство юмора было у создателя чудожорицы, вдруг ее и правда возьметтолько заговоренный клинок? Да и дополнительное укрепление сталилишним уж точно не будет!

Немного поразмыслив, Дарилен остановил свой выбор на заговоре"алмазная твердость". Он должен был придать клинку прочность испособность легко разрубать твердые кости.

Вопреки распространенному мнению, заговоры на мечах держатсяотнюдь не вечно. Каждый заговор действует строго определенное время,в которое надо уложиться, чтобы порубить всех врагов. В общем-то этодаже хорошо, ибо на одно оружие можно наложить одновременно толькоодин заговор. Если бы заклятия действовали вечно, владельцам оружияпришлось бы держать целый арсенал колюще-режущего, на все случаижизни. Дарилен порой представлял себе, как он таскает за собой полесам и полям два воза заговоренных железяк, и внутренне содрогался.Нет, определенно хорошо, что ничто не вечно в этом мире!

На этом колдун счел приготовления законченными. Моральный настройон отсрочил до утра и с чистой совестью лег спать. Было далеко заполночь - самое время для сладкого сна.

Удовлетворение от добросовестной подготовки несколько омрачалВотий - он весь вечер рвался в предстоящий бой вместе с учителем,свято веря в собственную непобедимость и учительское могущество.Уговоры мало помогали, мальчишка с каждой минутой становился всемрачнее и повторял, как заведенный, что "возле Маржанкиной юбки" егоничто не удержит. Успокоился он только после того, как Дар в сердцахпообещал отречься от "упрямого ученика, которому не терпится статьчьим-то завтраком и наставника с собой утащить в качестве гарнира".Красочное описание перспективы подействовало. Вотий присмирел изамолчал, но Маржана мысленно пообещала себе не спускать с братцаглаз. Так, на всякий случай.

День начался с беспокойства. Староста сдержал слово, пришел кобеду - и сразу уволок за собой Дарилена. С этой минуты компаниистало не по себе. Пока колдун был рядом, история с чудожорицейвоспринималась как какая-то детская сказка - немного грустная,немного забавная, немного поучительная. Но когда за Даром закрыласьдверь, волнение взяло свое.

Больше всех переживала, пожалуй, Айна. Она никогда не сталкиваласьс магически созданными существами, а всяческого рода проклятия всюсознательную жизнь причисляла к сказкам. И вот теперь, в двадцатьлет от роду, узнать, что одному из новообретенных друзей грозитвполне реальная опасность от "сказочного" проклятия!

Графиня нервно мерила шагами халупку. Обычно ходьба помогала ейнемного успокоиться и привести мысли в порядок. Сейчас этот приемотчего-то не срабатывал.

- Не мечись, - посоветовала Заринна, возлежавшая на старостинойкровати. - Дару не впервой такие задания. Справится.

- Он очень сильный, - убежденно добавила Маржана. - И умный. С нимвсе будет хорошо.

- Светомир тоже сильный, - парировала графиня. - А его так ранили,что он едва выжил!

Светомир сконфуженно промолчал. Заринна свое мнение не озвучила,но с таким скептическим видом покосилась в сторону рыцаря, что всебыло понятно и без слов.

- Выйди, подыши свежим воздухом, - сочувственно посоветовала онаграфине. - Станет легче.

Айна послушалась совета. Теплый летний воздух, напоенный ароматамицветов и луговых трав, и впрямь несколько отрезвлял. Под солнечнымилучами становилось уютнее, чем в мрачной избе, пропахшей капустнымдухом, с потемневшими от времени, не знавшими извести деревяннымистенами.

Где-то звонко запела лесная пичуга. Айна вслушалась в переливчатыетрели. Определять птиц по голосам она не умела, да и никогда нестремилась. Разве песня станет лучше от того, что слушателю известноимя певца? Но сейчас ей захотелось на что-нибудь отвлечься.Определить по голосам птиц, перечислить названия трав у крыльца,хоть чем-то занять голову, чтобы не думать непрестанно о том, что,может быть, в эту самую минуту Дарилен умирает от клыков и когтейневедомого зверя со смешным названием и нешуточным аппетитом.

В птичье пение вмешалось резкое петушиное кукареканье. В тот жемиг очарование утра рассыпалось на тысячу осколков. Воздух сновастал обычным летним воздухом, пахнущим не столько цветами и травами,сколько навозом с близкого скотного двора, даже солнце, какпоказалось графине, померкло и стало светить не столь ласково. Айнапоежилась. Ее охватило беспокойство, все сильнее стискивая холоднойрукой ее сердце. А вдруг это - предчувствие беды, мелькнулатревожная мысль.

Больше Айна не раздумывала.

Ноги сами несли ее в направлении, указанном старостой. БлагоВасель был человеком боязливым и далеко от своего дома предпочел неуходить. Теперь Айне и это показалось перстом судьбы.

Маг осторожно приблизился к месту, названному Васелем "лежбищемтвари проклятущей". Губа у твари была не дура - в качестве местажительства она облюбовала себе уютные заросли орешника на самойгранице "заколдованного круга".

Погожим солнечным днем было странно думать, что где-то рядомзатаилось создание, несущее смерть. Колдун и не думал, все своевнимание сосредоточив на бесшумном передвижении и осторожности.

Долго идти не пришлось. Достаточно было выйти за круг частоколачерез заднюю калиточку, пройти пару десятков шагов вдоль деревенскойограды - и вот она, "сердешная". Сидит, ждет.

Преодолев требуемое расстояние, Дарилен приметил себе в качествеприкрытия большой прогретый солнцем камень, пригнувшись к земле,едва не по-пластунски, приблизился к нему и осторожно выглянул,мысленно рисуя себе облик чудожорицы.

Реальность превзошла самые смелые ожидания.

Вотий почти угадал. Из всех известных науке существ чудожорицаболее всего напоминала дракона - если только принять за аксиому, чтоона вообще была на кого-то похожа.

Вообще же тварь наводила на мысль о похмельном бреде какого-нибудьдо дрыца могучего алхимика, создавшего ее спьяну и скончавшегося наместе от ужаса при виде сотворенного.

Тело чудожорицы было почти как у заморского чудо-зверякрокодилуса, только покрытое короткой грязно-бурой шерстью, -длинное тело рептилии на коротких раскоряченных лапах, на первыйвзгляд неуклюжее, но маг знал: в случае надобности эта тварьспособна проявить чудеса ловкости и сноровки. Хребет существаукрашали костяные наросты - пластины с ладонь размером с острыми,как клинки, краями. Время от времени они приподнимались,топорщились, и тогда чудожорица становилась похожа на мотокгигантской колючей проволоки.

Среди костяных пластин на спине чудожорицы на удивление удобноустроились короткие неразвитые крылья. Видимо, кто-то из ее предковумел летать. Хвала богам, эта особь в поднебесные выси нестремилась, во всяком случае, если судить по рассказам местногонаселения. Бегала она быстро, но не летала. Или… Или она просто неуспела показать восторженным зрителям все, на что способна?..

Недалеко от мага нервно подрагивал кокетливо приподнятый кончикголого крысиного хвоста, не в пример крокодильему, тонкого игибкого, свернутого аккуратными кольцами.