От удивления маг окончательно проснулся. "Чего только непривидится на пороге между сном и явью…" - сонно подумал он ивновь перевернулся на левый бок. Дарилену потребовалось еще примернос полминуты, чтобы понять: это не сон.

Когда сия, без сомнения, мудрая мысль в полной мере достигласознания мага, он вскочил с постели, кинулся к окну и осторожновыглянул из-за занавески, предчувствуя самое неприятное. Так и есть:у калитки радушной хозяйки, тетушки Харики, чинно, рядком стояличеловек двадцать селян. Дарилен сдавленно охнул и попятился отокошка с веселенькими занавесками - ядовито-зелеными в не менееядовитый красный цветочек. Что ж, прав был наставник, когда поучалего в отрочестве: "Плохой маг ищет работу годами, и не поймать еетакому чародею, как нельзя ухватить птицу-зорянку за радужный хвост.А к хорошему магу работа идет сама, как прикормленный зверь, - еедаже звать не нужно!"

Маг не единожды убеждался в справедливости этого мудрого изречения- убедился и на этот раз. Он вздохнул и потянулся за одеждой. Его"клиенты" уже толпились у дверей - негоже заставлять людей ждать…

Дарилен уже битый час выслушивал "посетителей" и откровенноскучал. Что ни говори, а люди везде одни и те же, и проблемы у нихпримерно одинаковы - что в Чарске, что в Хворостцах: одному амулетот сглаза подзарядить, другому дать совет, чтобы шкодливых духов отдома отвадить или капризного домового умилостивить, третьему - зельеот хворей… Все это, без сомнения, деятельность полезная - но такаяобыденная! Рутина! Никакого полета фантазии!..

Впрочем, не один Дарилен мучился в это солнечное утро третьего дняот начала месяца солнцеяра[10]. Ушлая старушенция умудриласьприпрячь к работе всех без исключения "дорогих гостей": Маржана сунылым видом варила на кухне вишневое варенье (судя по огромнымягодным запасам, работы у девушки было как минимум до вечера),Вотий, пыхтя от натуги не хуже разгневанного дракона, таскал воду изколодца, а Светомира загнали-таки колоть дрова. Рыцарь долго вздыхали кряхтел у поленницы, с нарочито болезненным видом отставивпострадавшую ногу, но потом заметил поглядывающих на него из-зазабора молоденьких селянок, и дело пошло веселее. При этом на рыцарядаже снизошло вдохновение, и он то и дело разражался громкимикрасноречивыми монологами о пользе сего занятия для физической формы- да вот беда, произносить речи и колоть дрова одновременно у воинане получалось. Вотий при виде разглагольствующего вояки хихикал вкулак, "гостеприимная" хозяйка неодобрительно качала головой, нопопрекать воина, воодушевленно размахивающего топором, остерегалась.И даже Киссу нашлось занятие - он азартно шебуршал чем-то в погребе,устроив охоту на мышей, подгрызающих богатые хозяйские запасы.

Тетушка Харика была из тех людей, что нипочем не упустят своейвыгоды, умея разглядеть ее во всем. Пожалуй, окажись она нанеобитаемом острове с пустыми руками - и в скором времени почтеннаятетушка, вне всякого сомнения, сколотила бы крепкое, доходноехозяйство, приложив к этому минимум усилий.

Незапланированная работа хороша тем, что, как правило, быстроначавшись, она столь же быстро и неожиданно подходит к концу. Когдав импровизированный "рабочий кабинет мага" (эту роль исполнялзакуток в кухне, скрытый ширмой от любопытных глаз - ведь магия, какизвестно, не любит посторонних взглядов) зашел последний посетитель,Дарилен готов был расцеловать его от радости в предвкушении скорогоосвобождения от знакомых с детства, но несколько однообразных, апотому утомительных действий. Вернее, ее. Посетительницу.

Маг вежливо поздоровался и жестом пригласил гостью присаживаться.И тут же напрягся, внимательно вглядываясь в лицо незнакомки.Выработанное за годы практики чутье подсказывало магу: этот случайсерьезнее всех предыдущих вместе взятых.

Перед ним, опустив глаза, сидела немолодая женщина в простенькомпоношенном платье. Наверное, в молодости она была хороша собой:черты лица еще хранили отпечаток былой красоты. Но безденежье иежедневная тяжелая работа сделали свое дело, превратив лицо вскорбную маску, казалось, не выражавшую ничего, кроме обреченнойпокорности судьбе. Как ни странно, при этом женщина держалась сдостоинством и даже величием, которое сделало бы честь самой королеве.

Маг заинтересованно смотрел на посетительницу, ожидая ее просьбы.Та же, казалось, забыла, где она находится и зачем пришла сюда. Онас отрешенным видом глядела в пол, не шелохнувшись и не проронив нислова.

- Что привело вас ко мне? - спросил наконец маг, так и недождавшись от незнакомки проявления инициативы.

Она подняла на него выцветшие, некогда небесно-голубые, а теперьблеклые глаза и с недоумением уставилась на Дарилена. Сбитый с толкустранным поведением женщины, маг предпринял еще одну попыткуразговорить ее:

- Кто вы? Зачем пришли сюда?

Только теперь женщина вздрогнула, словно очнувшись от транса, изатараторила, сбиваясь, путаясь в словах и "глотая" окончания,торопясь высказать все, что хотела. Она будто собиралась в скоромвремени снова отрешиться от действительности, как минуту назад, ипотому спешила рассказать о своей беде.

- Мне нужна ваша помощь, господин маг, потому что кроме вас мненикто не сможет помочь. Я знаю, вы хороший маг. Так люди говорят, алюди понапрасну хвалить не станут… Спасите моего сына, господинмаг! Я надеюсь только на вас! Даже боги не снизошли к моим мольбам,но вы - не бог, вы поймете мои страдания и не оставите меня вбеде!.. У меня нет никого, кроме сына, он - всё, ради чего я живу, иесли бы не эта беда, я бы никогда и не подумала… Мне и в голову неприходило, что такое когда-нибудь случится со мной и моимребенком… Умоляю вас, господин маг, спасите его!.. Ради всего, чтовам дорого, - не откажите мне в помощи!.. - и женщина зарыдала,спрятав лицо в ладонях.

Маг с несколько ошарашенным видом сидел напротив и пытался понятьее сумбурную торопливую речь. Он решительно ничего не понимал, кромеодного - эта женщина и ее сын попали в беду, и им нужна помощь.

- Пожалуйста, возьмите себя в руки, - мягко попросил маг. - Ясделаю все, что в моих силах. Что случилось с вашим сыном? И чем ямогу помочь ему?

Женщина подняла голову, краем передника утерла слезы и, впоследний раз всхлипнув и прерывисто вздохнув, заговорила снова, наэтот раз отчетливее и не в пример более связно.

- Мы с сыном вдвоем живем. Мужа у меня нет… - рассказчица на мигзапнулась.

"И не было", - понял Дарилен. Почему-то это обстоятельствозаставило его проникнуться сочувствием к незнакомке. Нетруднопредставить, как тяжело быть матерью одиночкой в консервативныхдолинских деревушках. Женщина тем временем продолжала:

- Болею я часто в последние годы, здоровье совсем подорвалось. Амесяц назад, как раз в тот день, когда колдунья наша уехала, такплохо мне стало - совсем невмоготу. Спину скрутило - я охнутьбоялась. Я и послала сына к Заринне за снадобьем… Лучше б я тогдаумерла… - тихо проговорила она, с трудом сдерживая вновьподступившие к глазам слезы. - Каймен, сынок мой, вернулся сам несвой: лицо белое, точно полотно, глаза застывшие, смотрят не поймикуда, губы дрожат. На вопросы не отвечал, сел за печку в закуток ипромолчал до вечера. Спасибо, соседка к обеду заглянула, она ипомогла, у нее был впрок настой для растираний приготовлен. Она исказала, что Заринна уехала. Я к вечеру кое-как отошла да и на ногивстала. А сынок мой слег наутро. И с тех пор не встает… У него…у него… - речь рассказчицы снова стала прерывистой, она хотелавыговорить какое-то слово - и не могла. Дарилену немалого трудастоило различить сквозь рыдания: - У него харра! Черная харра!..

Дарилен невольно охнул. Черная харра! Одна из самых страшныхболезней, известных человечеству.

В народе эту болезнь называли еще "юшкиной лихорадкой", по именилекаря, открывшего ее и впервые описавшего - на собственном, весьмапечальном примере. Страшна она была не болью - хотя боли поройбывали такие, что даже закаленные в боях мужи теряли сознание. Идаже не неизбежным смертельным исходом - лекарства от этой болезниза долгие века ее существования так и не смогли найти. Самоестрашное было в другом: прежде, чем умирало тело человека, болезньпожирала его душу. Полностью, без остатка - и без возврата.