Эрхену потребовалось не более пятнадцати минут, чтобы дойти от своих покоев до тронного зала, где сейчас находился его отец. Двое ангатаров, не говоря ни слова, распахнули перед Эрхеном массивные, украшенные золотом и серебром двери. Император восседал на золочёном троне, стоявшем в самом центре зала, на небольшом возвышении, где каждый мог видеть правителя и восхищаться его величию.

Но от этого самого величия осталось немного. Под дорогими одеждами и прекрасными украшениями скрывался жалкий, гниющий заживо старик. Склонив голову на бок, Император предавался либо сну, либо забытью, а с губ его тянулась ниточка слюны.

— Отвратительно, — прошептал Эрхен, поднимаясь к трону. Он тронул отца за плечо, но тот не проснулся. Эрхену пришлось встряхнуть Императора, и только после этого тот открыл глаза, мутным взглядом посмотрев на сына.

— Эрхен? — еле слышно прошептал он.

— Да, отец.

Справа и слева от Императора стояли ещё двое ангатаров, так, что высказать всё, что он думал об этом жалком человечишке, Эрхен не мог. Ему приходилось играть отведённую роль, не отступая от неё ни на шаг.

— Я видел сон… — прошептал Император, отводя взгляд, — он был так реален…

— Мне нужно, чтобы ты подписал этот указ, — сказал Эрхен, протягивая отцу свиток и перо.

— Со мной говорил… Человек… — Император, трясущимися руками взял свиток и развернул его, а затем, даже не читая, поставил свою подпись. — Он спрашивал меня кто я такой.

— Прекрасно, — Эрхен взял указ из рук отца и направился обратно, к выходу из тронного зала.

— Он спрашивал, кто я такой… а я не мог ответить… я не помнил… — шептал Император, но Эрхен не слышал его слов. — У него было моё лицо… Он спрашивал кто я такой…

Тяжёлые двери захлопнулись за Эрхеном. Его не заботили слова безумного человека, уже давно сыгравшего свою роль в представлении, которое они разыгрывают для этого мира. Сейчас принца беспокоила одна лишь война, призванная окончить многовековое покорение этого мира. Скоро. Уже совсем скоро Боги получат миллионы новых душ, готовых служить им верой и правдой.

Рорик был слаб, как младенец. Превращение отняло все его силы, так что вожаку и стоять, не опираясь на стенку, удавалось только чудом. Рицан тоже был бойцом неважным. Толстяк хоть и таскал с собой нож, который он уже успел услужливо протянуть Рорику, но Дарг очень сильно сомневался в том, что Рицан умеет им пользоваться.

А стражники… (а были ли это вообще стражники? Доспехи, оружие — всё это выглядело куда лучше, чем у обычных солдат. Похоже, им пришлось столкнуться с чем-то вроде местной элиты). Стражники вряд ли захотят давать им перерыв, чтобы и Чёрный смог придти в себя, и Рицан смог бы запрятаться куда подальше на время схватки. Эти ребята были весьма серьёзно настроены на смертоубийство. Ну что ж, придётся разбираться с этим самому.

Первый удар меча пришёлся на стальную пластинку, которую Дарг носил на правой руке как раз для таких случаев. Отведя меч в сторону, он со всей силы ударил врага ногой в пах, отчего тот замычал и грохнулся на пол, выблёвывая остатки своего скудного ужина. Двое других, не теряя времени даром, быстро сообразили, кто тут представляет максимальную угрозу, и бросились на Дарга одновременно с двух сторон.

Одного только не учли эти горе вояки. Они и подумать не могли, что волк может оказаться настолько стремительным, что сам бросится на одного из них, сбив стражника на пол и отвесив тому парочку ударов в горло. Правда второй в это время занёс для удара меч, и только Рицан, бросивший в стражника факелом, выроненным Даргом, остановил его. А дальнейшее было делом нескольких секунд. Покончив с распростёртым на полу врагом, Дарг бросился на последнего и с нескрываемым упоением впился в его горло клыками.

Видя такую страшную расправу, Рицан в ужасе отшатнулся назад, но бледная рука Рорика легла на его плечо.

— Если уж выбрал друга, принимай его таким, какой он есть, — негромко сказал он.

Эти слова вполне могли бы возыметь результат, если бы всего несколько минут назад сам Рорик не был огромным, звероподобным чудовищем. Рицан, хоть и был человеком открытых взглядов, всё-таки имел свои пределы.

— Да что вы за люди такие?! — вскричал он, сбрасывая руку Рорика. — Что вы за чудовища?!

— Клыкастые, — пробормотал Чёрный, потирая рёбра. — Дарг, хватит жрать! Нам в… дерьмо… — Рорик согнулся от приступа дикой боли. Он начинал догадываться, что подобные приступы будут ещё долго преследовать, являясь своеобразной наградой за возвращение человеческой сущности.

Оторвавшись от трапезы, Дарг посмотрел на Рорика и Рицана. Чёрный был не в лучшей форме. Голый, измученный, смешной… Да, он сейчас очень смешно выглядел. А вот про толстяка такое сказать было трудно. Рицан был бледен, белее самого Рорика, что было весьма странно. Руки его тряслись, взгляд метался, а сердце колотилось как зверь в клетке.

— Успокойся, — только и сказал ему Дарг, поднимая с пола факел. Тот хоть и пострадал после столкновения с лицом стражника, но ещё горел.

— У-успокоится?! Да как я могу успокоится! Вы же… вы… кто вы такие?!

— Волки, — выдохнул Рорик, потихоньку приходя в себя.

— Волки? Какие ещё волки? Волки они серые и по лесам бегают, а вы… подожди… те самые волки, что пилят клыки и пьют кровь девственниц?

— Кровь девственниц? — изумлённо уставился на него Дарг.

— Ну, — бледное лицо Рицана начало стремительно краснеть, — я такое слышал.

— От кого же ты такую дурь услышал, толстый? — пробормотал Рорик. — Мы не пилим клыки и не пьём кровь баб.

— Тогда… — смущение в голосе Рицана боролось со страхом, — тогда что всё это было?

— Да, — кивнул Дарг, — что всё это было, Рорик?

— И не надо меня называть толстым! — опомнился Рицан. — Я в меру упитан, но не толст!

— Разумеется, — сказал Рорик, опускаясь на колени рядом с телом одного из стражников. — А я не белый, а просто бледноватый. Рассказами займемся, когда выйдем отсюда, а теперь помоги мне стянуть с него штаны.

— Штаны? — изогнул бровь Дарг, — на кой хрен тебе снимать с него штаны?

— Траханье трупов помогает мне восстановить душевный покой, — пробормотал Рорик, возясь с застёжкой на поясе мертвеца. По той тишине, что возникла после этих его слов, он догадался, что слова его были восприняты всерьёз. Подняв взгляд, Рорик встретился с изумлённым и полным отвращения взглядом Рицана и просто слегка удивлённым взглядом Дарга.

— Мне нужна его одежда, идиоты!

— О…

— Я догадывался, — кивнул Дарг, решивший наконец-то помочь Рорику. "Хотя Харгальду можно будет пересказать в другом свете", — мысленно добавил он, расстёгивая застёжки доспехов.

Потребовалось несколько минут, чтобы "приодеть" Рорика, да и результат оказался хуже, чем ожидалось — слишком широкая рубаха висела на нём, как какой-то мешок, а сапоги у всех троих стражников оказались либо слишком узкими, либо слишком большими. Так что Чёрному пришлось бороздить тюремные коридоры босяком, то и дело, поскальзываясь на лужах крови, оставшихся после пиршества Зверя.

Втроём они шли к выходу, стараясь избегать любой встречи с многочисленными отрядами солдат посланных в казематы. Дарг, как самый боеспособных из их троицы шёл впереди, разведывая дорогу и, если придется, устраняя нежелательные препятствия. Рорик с Рицаном шли вслед за ним, и по пути Чёрный заполнял каждую свободную минуту попытками объяснить толстяку, кто такие Волки на самом деле и чем они отличаются от простых людей и от того, что рассказывают о них в Империи. К тому моменту как они дошли до массивной двери, запиравшей тайный ход на поверхность, Рицан уже был более менее подкован в "волчьих" вопросах и, не переставая, удивлялся тому, какие же глупости он слушал всю свою сознательную жизнь.

Все эти бесконечные перешёптывания за спиной успели изрядно поднадоесть Даргу.

— Может, хватит уже?! — рыкнул он. — За нами тут охота идёт, если вы ещё не поняли!