Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Ваня, пожалуйста, не думай о них. Им нравится — пусть плавают сколько угодно. А ты лучше не нарывайся на морские приключения.

— Да ведь я им не гожусь! Я же семейный человек.

— Вот-вот! Оставь, не искушай судьбу. Насильно их никто там не держит.

— Но, может быть, им нужно чем-нибудь помочь?

— Они не хотят, чтобы им помогали. Они сами плавают, чтобы помогать другим. Но я тебя прошу, ты лучше не смотри в ту сторону!

— Это что, суеверие такое?

— Считай, что суеверие.

В мои планы, конечно, не входило зря волновать Бет, и я уверил ее, что не собираюсь пополнять команду «летучего голландца». Но Бет все равно постаралась поскорее утащить меня с четвертой станции в старый городской дом.

Глава 5

ПОЕЗДКА В ГОРЫ

Ребята тоже недолго оставались на корабельном острове. В комиссии вдруг закрутились какие-то колеса (так же не вовремя, как прошлым летом в моей аспирантуре), и почему-то нам решили «ускорить аттестацию». Не иначе как в отместку за лагерь. Ребят пришлось оторвать от жемчужного промысла, вернуть в Лэнд и засадить за какие-то спешные дипломные работы и учебники. Ребята не обиделись, даже, кажется, не очень огорчились. Я часто видел их и просто в городе, где жизнь по-прежнему происходила на улицах и площадях, и в нашем доме — но об этом позже.

Пока ребята жили у Георгия, Кэт отсиживалась на Круге (чему я был рад), потом спустилась с гор и тут же уехала в Европу (чему я нисколько рад не был), но опять ненадолго. Ее возвращение приблизительно совпало с началом учебной лихорадки. Кэт предоставила Бет утрясать академические проблемы и сменила ее в других королевских заботах. Кэт, правда, не столько посещала провинции, сколько устраивала приемы и праздники в столице — тоже вполне королевское занятие.

А я собрался проверить версию Георгия и отправиться на запад. Без Бет и уж, конечно, без «официальных лиц». Бет согласилась на это довольно легко, только сказала:

— Один все-таки не ходи. В горах это всегда опасно — сам знаешь. Возьми кого-нибудь, с кем тебе легко.

Я задумался. Мне было легко с ребятами, но они аврально учились, с доном Пабло — но не таскать же его по горам, и он, к тому же, незаменим в государственных делах.

— Поезжай с Тонио, — сказала Бет. — Он будет рад такой компании.

— Но он морской человек! Охота ему лазить по горам?

— А почему бы нет? Спроси его.

Тонио согласился сразу, без возражений. Мы с ним продумали маршрут и подобрали снаряжение. Была в этой поездке одна особенность, которая меня несколько беспокоила: мы отправлялись в горы верхом. Это то, чего я совсем не умел в своей прежней жизни, и чему меня азартно обучали в Лэнде. Нельзя сказать, чтобы я стал уж очень хорошим наездником, но и Тонио держался в седле не слишком шикарно. Для самолюбия это было утешительно, для экспедиции вряд ли полезно, но как есть — так есть.

— Ну, ничего, — успокоил я Бет. — Я не буду представляться королем, чтобы не компрометировать королевский дом своей сомнительной посадкой.

— Можешь не представляться, если не хочешь, — улыбнулась Бет. — Не имеет значения. Горные жители от равнинных все равно не ждут особой ловкости. Да и не так уж вы плохи, не прибедняйся. Только лошадок возьмите поспокойнее.

Тонио, конечно, предложил сначала продвинуться на запад на «Дельфине», а уж потом углубляться в горы. Мы так и сделали.

В начале августа в горах ночами уже холодает. Селения в тех местах и вправду очень редки. Мы чаще ночевали под открытым небом, чем под крышей. Сидели вечерами у костра, смотрели на звезды, что-то рассказывали друг другу — не так уж много, но достаточно, чтобы я заново узнал своего первого на этой земле друга. Когда я заявил Кэт, что мне всегда есть о чем поговорить с Тонио, это была скорее декларация, чем правда. Мы с ним не так уж много разговаривали, и я считал его, пожалуй, своей удачной противоположностью. Он был весельчак и красавец, «первый парень» всех приморских деревень, классически черноволосый и черноглазый, с классическим профилем — лепи или чекань. На фоне моего северного математического занудства Тонио смотрелся очень выигрышно, хоть и шумно. Мне, правда, приходилось видеть пару раз, как он без лишних слов, одним движением бровей командовал своим экипажем или сурово укрощал портовое начальство. Так что образ шумного парня мог служить просто удобной маской.

Теперь, когда мы ехали пустынным горным краем, ему незачем было что-то из себя изображать, и он оказался замечательным спутником: спокойным, ровным и довольно молчаливым. Мы и так хорошо друг друга понимали. Настолько хорошо, что я вдруг догадался: Тонио поехал со мной, потому что вполне сознательно хотел подставить плечо под груз проблем, которые достались мне вместе с волшебным королевством. И я рискнул однажды, сидя у костра, высказать ему свою заповедную невеселую мысль:

— Похоже, я привез с собой все эти неурядицы. То, что я больше всего ненавижу: солдатчину, войну и прочие разборки.

Тонио подумал, пощурился на костер и ответил:

— Скорей наоборот. Эта охота началась задолго до тебя и обязательно кончится заварухой, помяни мое слово, — войной или другой разборкой, как ты говоришь. Не женским, в общем, делом. Так что ты как раз вовремя появился.

— Дело, конечно, не женское, но и я тот еще вояка…

— Вояка как вояка, — пожал плечами Тонио. — Как все, а может, и получше. У тебя голова варит — а это главное. И почему ты, собственно, так переживаешь?

— Не нравится мне, что я втягиваю простых парней в эту скверную историю. Тем более что я даже не знаю, сколько их понадобится для серьезной обороны.

Тонио посмотрел на меня, как на больного, и сказал:

— Не иначе я тебя сглазил. Что ты несешь? Во-первых, эти парни будут защищать свою страну от врагов — что же тут плохого? Они ведь сами вызвались. А во-вторых, когда придут все, кто захочет, как раз и будет столько, сколько надо. Так уж оно устроено на свете, — добавил он философски.

Я рассмеялся.

— Нет, на свете все устроено не так, но ты меня утешил. Знать бы еще, чему их нужно научить, этих парней, чтобы от них был прок на войне! И кто будет учить?

Тонио улыбнулся с видом заговорщика.

— А это уже забота Ференца. Он справится, не беспокойся. Я тут возил его во внешний мир, мы купили телевизор с видеомагнитофоном и кучу кассет по боевым искусствам, ну, и со всякими боевиками. Он сначала сам смотрел, потом гвардейцам показывал, а теперь они все это осваивают. Стараются изо всех сил, вроде получается.

Я ошалело посмотрел на него, рухнул на землю и расхохотался. Тонио эта история, видно, не показалась настолько уж смешной.

— Да ладно тебе, — сказал он почти смущенно. — У Ференца, может, с головой и не все в порядке, зато руки-ноги на месте.

— Ты диверсант, — сказал я ему сквозь смех. — Что же ты наделал? Испортил чистых патриархальных ребят этой грязной продукцией.

— Грязь к чистому не липнет, — неожиданно парировал Тонио. — Да хоть к тебе! Ты ведь тоже все это видел?

— Я и не такое видел, — простонал я, махнув рукой.

— Вот и я про то, — усмехнулся Тонио. — Я посмотрел, чтобы Ференц не покупал там ничего особенно грязного.

— Ты подолгу бываешь во внешнем мире? — спросил я.

— Как сказать… По-разному. Вообще-то у меня там и родня есть: всякие кузены троюродные, тетушки каких-то дядюшек…

— А помнишь, ты говорил, что можешь стать невидимкой?

— Ну, могу. И ты сможешь. Был бы щит — то есть энергия.

— А что ты там делаешь, если не секрет?

— Ты всерьез считаешь меня диверсантом? — он больше удивился, чем обиделся, и продолжал улыбаться чуть растерянной улыбкой.

— Нет, не считаю, — отмахнулся я. — Просто вдруг подумал, что ты, наверно, шишка поважнее Ференца. И знаешь больше, и работа твоя посложнее.

— Кто его знает, что сложнее, — ответил он. — Я всегда работаю на Бет — делаю то, что она скажет.

— Понятно: все вопросы к ней. Где работаешь, кем работаешь…

49
{"b":"207784","o":1}