– Что с твоей печенью? – заботливо спросил Лалит Аниту.

– Пока работает. Но, боюсь, придется идти на химиотерапию. Иначе, говорят, скоро загнусь…

– Поедешь со мной в Индию, – сказал ей Лалит. В его словах не было даже вопроса.

– Боюсь, что у меня будут проблемы с загранпаспортом, – возразила Анита.

Тут встряла я:

– На тебя имеется полный комплект документов. Все это валяется у меня в столе на работе.

– Уже не валяется! Мне Ирина Евгеньевна все отдала, но заграничного паспорта там не было. Я не знаю, смогу ли вообще его получить в ближайшее время.

– Он уже есть, насколько помню, – ответила я. – По-моему, я его принесла домой и положила на полку в своем кабинете. Найдем.

Услышав мои слова, индус удовлетворенно кивнул.

– Где ты живешь? – спросила я Аниту.

– Пока что в его квартире… – Она показала на Лалита. – У него есть своя квартира на Юго-Западной.

– А где ты жила… до…

– До тюрьмы?

– Ну да!

– Ты что, издеваешься?

– С какой стати? – удивилась я.

– Так ты что, не знаешь, что ли?

– Нет… А чего я не знаю?

– Ты документы на свой новый дом смотрела?

– Нет… то есть я их видела, но не особо вникала. Свидетельство о госрегистрации точно видела…

– А договор продажи?

– Нет.

– Ты живешь в моем доме. В доме моего деда, можно сказать. Царствие ему, моему деду, небесное!

В голове моей что-то щелкнуло.

– Так, значит, у тебя, по крайней мере, сейчас полно денег! – констатировала я.

– С какого такого хера полно?! – Анита так дернулась, что нас едва не занесло.

– Как это с какого хера? У меня за этот дом сняли со счета охренительную сумму. – Я на пальцах изобразила, сколько мне обошелся этот дом в миллионах долларов.

– Я его отдала не за деньги, – проговорила Анита. – Я отдала его за то, чтобы сидеть по-человечески, чтобы выйти живой, и поскорее!

Я замолчала. Значит, Чертков просто наврал мне, что купил дом за мои деньги! Ну что ж! Претензий тут не предъявишь – он тотчас же объяснит, что деньги разошлись на оплату конфиденциальных услуг, потребовавшихся для решения вопроса о моем освобождении. Да в какой-то степени оно, может быть, так и есть. Но зачем было врать? Зачем?

– Хорошо, – восстановила я прерванный разговор. – Предлагаю поехать куда-нибудь всем вместе. Например, ко мне в мою московскую квартиру. Там обсудим, чем мы можем быть друг другу полезны.

Честно говоря, я была не уверена в том, что Лалит и тем более Анита захотят и смогут мне хоть чем-нибудь помочь. В своей потенциальной полезности для них я, по понятным причинам, также сомневалась. Однако индус незамедлительно принял мое предложение.

– Прекрасно! – сказал он весело. – Я как раз размышлял, с кем бы мне сейчас выпить. Давно не брал рюмку в руки! Если, правда, не считать одной-единственной вечеринки с русскими бизнесменами и меломанами.

– Можно подумать, – прыснула Анита Хулиевна, – ты не можешь выпить у себя дома в Дели!

– Не могу, – печально вздохнул Лалит. – Ни пить, ни курить дома не могу! У меня уже полгода родители живут. У них в Бихаре в доме ремонт идет. Они не должны знать, что я курю и это… – Он щелкнул пальцами по темно-коричневому кадыку.

Анита развеселилась еще больше:

– Тебе сколько лет, Лалит?

– Пятьдесят один… Но это неважно. Они – родители, и я стесняюсь. У нас это не принято.

– Так выпил бы в самолете… – не унималась Анита. – Зачем тебе шесть часов трезвому лететь?

– Это ты, конечно, права, дорогая! Но я чуть-чуть волновался сегодня. Я ведь в первый раз прилетаю в Россию не как Лалит. Я сегодня – Камаль Капур и должен об этом всегда помнить и не запутаться! Тут же граница, таможня… И я все время повторяю про себя: «Я – Камаль! Я – Капур!»

Миновав Химки, мы въехали в плотную и унылую московскую пробку. Лалит достал пачку сигарет и спросил:

– Вы не возражаете, если я покурю?

Я сконфузилась.

– Извините Лалит, но я как бы кормлю… Вы же знаете…

– Ах да! – Индус хлопнул себя ладонью по лбу и убрал сигареты.

– Кого ты кормишь?! – ошалело спросила Анита.

«Действительно, – подумала я. – Кого я, черт побери, кормлю?» Я непроизвольно заплакала, вспомнив, как разговаривала с брыкающимся в моем животе Маленьким Тао, как убаюкивала мою маленькую шоколадную Линю. Вспомнила и про Дашу, которой даже не могу сказать, что я рядом.

– Детей кормлю! У меня двойня – мальчик и девочка!

– Где они?! – Анита обернулась и испуганно осмотрела салон машины.

– Девочка на Кануе, в Таиланде, а мальчик где-то здесь… Я приехала его найти и забрать!

Анита повернулась к Лалиту. Тот, подтверждая мои слова, кивнул. Не говоря более ни слова, она свернула к бензозаправочной станции и остановилась возле одной из колонок.

– В общем, так, я сейчас заправлюсь. Дядя Лалит, иди на свежий воздух покури. Только подальше куда-нибудь, чтобы мы все тут не сгорели. А ты, безумная девушка, расскажи и мне, что у тебя творится. А то мне много всякой херни в этой жизни рассказывали, но ты, похоже, всех переплюнула!

Лалит вышел из машины. Застегнув пальто на все пуговицы, он отошел от колонки метров на двадцать и закурил. Я осталась сидеть в машине. Нахлынул очередной приступ стыда и неловкости перед Анитой Вердагер. Этой серьезно больной молодой женщине почему-то пришлось за меня сидеть в тюрьме и лишиться дома. Я услышала, как зажурчала струя льющегося в бак бензина, и моя дверь открылась.

– Вылезай! – скомандовала просунувшаяся внутрь Анита и мягко добавила: – Пожалуйста, выйди.

Услышав это «пожалуйста», я немедленно вылезла наружу на пованивающий бензином воздух.

– Ты что, думаешь, что виновата передо мной?

– Ну… как бы… да!

– Я почувствовала это. Но ты учти, что ты меня только выручала. Я села не из-за тебя. А из-за этого е… мента, царствие ему небесное! Не должна я была его… того… Ну, в общем, брать грех на душу. Понимаешь?

Я молча кивнула.

– А если уж совсем честно, то пить, перед тем как за руль сесть, я не должна была – за это и заплатила. Понимаешь?

Мне нечего было сказать.

– А ты мне на счастье подвернулась. Если бы не ты, то получила бы я настоящую двадцатку, да такую, что со своим гепатитом и до сегодняшнего дня не дотянула бы. Понимаешь?

Заправочный пистолет щелкнул – бак наполнился.

– А если бы я сдохла, то на х… мне этот дом? Ни к чему! К тому же ты за него заплатила. Не мне, правда!.. Так что живи – радуйся! Мне теперь главное из гепатита вылезти. Остальное – хрень на постном масле! Понимаешь?

– Готова тебе помочь, чем смогу!.. И даже чем не смогу…

– Спасибо, родная! У меня, слава богу, еще Лалит есть! Дядя Лалит, блин! У него своих детей нет, так он мне вместо моего папочки-урода был за отца, можно сказать. За приходящего, правда, но отца!

– Мне он сразу понравился! – поддержала я Аниту. – Приятный мужик, породистый!

Анита внезапно хлопнула себя ладонью по лбу.

– Да! Скажи, у вас при доме Евпатий наш остался?! Не выгнали его?

– Да ты что! Он на месте! Конечно, на месте!

– Яйца-то свои отмороженные и простату несчастную он вылечил? – усмехнулась она.

– Да! Еще до того, как я там появилась.

– Ну слава богу! А то ему вся его тряхомудия для дела нужна, а не для баловства, как некоторым! – И мы обе захохотали.

Лалит докурил и возвратился к машине.

– Залезай, курилка брахманская! – Перед тем как завести мотор, Анита прижалась к седому индусу и нежно поцеловала его в щеку.

Первый разговор у меня на старой квартире, в общем, не получился. Лалит сказал, что он очень устал и перед серьезной беседой должен расслабиться. Расслабился он как-то уж очень по-русски. Найдя в холодильнике почти полную литровую бутылку водки, он, к моему ужасу, за десять минут выпил все до последней капли. Уважаемый брахман был не в состоянии дождаться, пока мы сядем вместе за стол, как предполагалось вначале. Он не выдержал даже двадцати минут, пока Анита ходила в магазин. Расправившись с последним стаканом, он заел выпитое заветренной шоколадкой и отключился на диване в гостиной.