Сохраняя полнейшее хладнокровие, готовое поспорить даже со льдом, сковавшим корабль, Кинжалов аккуратно выпустил все винтовки, кроме одной, и приложил к плечу массивный приклад заряженной «Браун Бесс». Казалось, прошло несколько минут, прежде чем ударный замок с внешним капсюлем воспламенил пороховой заряд и выпустил из дула свинцовый шарик.

На близком расстоянии «Браун Бесс» била точно. Пуля попала наемнику прямехонько под ключицу. От удара Уайт перегнулся через поручни и упал на промерзшую землю прямо под ноги Заку. Недоуменно взглянул на него и умер.

Клэй безучастно перешагнул через тело и вынул свой «глок».

— Взять их! — прошипел он двум другим головорезам, махнув автоматическим пистолетом в сторону корабля.

Перестрелка неожиданно обернулась игрой в кошки-мышки. Кинжалов и Пилипенко по одному выскакивали из люка и стреляли, поспешно укрываясь от автоматных очередей. Вскоре над палубой повисло густое черное облако дыма, усложнившее задачу и нападающим, и обороняющимся.

У основания трапа Кинжалов и Пилипенко устроили импровизированный пункт по перезарядке винтовок, благодаря чему один стрелял, в то время как другой готовил оружие.

Из винной кладовой Кинжалов принес небольшой бочонок с пятью фунтами пороха. Перезарядка была долгим и муторным делом: сначала порох засыпали в дуло, затем прибивали шомполом, закладывали пулю и фиксировали ее пыжом. Из антикварного оружия Кинжалову доводилось стрелять не раз; он показал Пилипенко, как брать необходимое количество пороха, и научил правильно орудовать шомполом. Зарядка длинноствольной винтовки занимала полминуты, однако, немного потренировавшись, Кинжалов и Пилипенко стали успевать за пятнадцать секунд.

Несмотря на превосходящие огневые средства, Заку и его наемникам приходилось не сладко. Они были вынуждены карабкаться на борт, потом прятаться за поручнем и вести ответный огонь. Кинжалов и Пилипенко видели все их ухищрения и вскоре настолько основательно расщепили рейлинг, что нападавшие изрезали об него руки в кровь.

Зак бесшумно обошел двух наемников, проворно цепляясь за наружный поручень. Между выстрелами он повернулся и прошептал:

— После следующего залпа встаньте и стреляйте оба сразу.

Наемники кивнули, пригнув головы, и стали ждать. Была очередь Кинжалова, уже замершего наверху трапа с кремневым пистолетом на верхней ступеньке и двумя винтовками на коленях. Приложив приклад к плечу, он выглянул и осмотрел рейлинг, едва различимый в клубах порохового дыма после выстрелов Пилипенко. Там маячила черная парка. Кинжалов навел мушку на цель в ожидании стрелка, но тот не спешил высовываться. Решив проверить убойную силу винтовки, Петр прицелился пониже и нажал на курок.

Пуля прошила старую древесину и попала первому наемнику в икроножную мышцу. Тот как раз поднялся во весь рост, собираясь стрелять. Находившийся в десяти футах под ним второй наемник последовал его примеру.

Сквозь черный дым Кинжалов заметил маневр и поспешно нырнул в люк. Отступая, он инстинктивно схватил пистолет, лежавший на ступеньке, спрятался под палубой и поднял руку с оружием. Ближе был второй наемник, поэтому Кинжалов прицелился ему в голову и быстро нажал на курок.

В тог же миг палубу возле него прошила автоматная очередь. Один из нападавших прекратил стрельбу, другой же продолжал поливать люк свинцом. Кинжалов опустился вниз, чувствуя легкое головокружение, и обернулся к Пилипенко, который поднимался по трапу с парой пистолетов с деревянными рукоятками и ружьем «Перде».

— Думаю, одного убил, — сказал Кинжалов.

Эл застыл на середине трапа, заметив у ног друга растекающуюся лужицу крови.

— Ты ранен!

Кинжалов зажал рану, по-прежнему держа в правой руке пистолет.

— Кость цела, — заметил он.

Пилипенко разорвал рукав свитера и перетянул рану — нервы и кость просто чудом не задело.

— Буду перезаряжать, — сказал Петр, стиснув зубы, и решительно посмотрел другу в глаза. — Иди и прикончи этих мерзавцев!

Когда двое наемников встали во весь рост и начали стрелять, Зак ждал за рейлингом. Затем поднялся, прячась за их спины, перекатился через борт и прошмыгнул по палубе к обледеневшей фок-мачте. Бросил взгляд на корму — стрелять не имело смысла: мешало нагромождение льда в середине судна.

Ситуация абсурдная, подумал Зак. Двое каких-то штатских вооружены лишь старинными винтовками, а их ловкости и изобретательности может позавидовать любой боец из его команды… Зак огляделся в поисках удобной позиции, ничего подходящего не нашел и решил пробраться в трюм. Поблизости он увидел носовой люк, однако тот покрывали фута два льда. Он поднял голову и заметил, что фок-мачта наклонена под странным углом. Поперечный брус вмерз в склон горы, и мачта сместилась вправо. Под ее весом палуба треснула, и образовался пролом шириной в пару футов.

Если бы при звуках перестрелки Зак оглянулся, то увидел бы смерть наемника и дважды подумал, стоит ли ему лезть в трюм. Вот только он уже просчитал свои действия на три шага вперед, сунул «глок» в карман, пролез в разлом и спрыгнул в темноту.

Пилипенко осторожно поднялся по трапу и быстро выглянул — палуба была пуста. Услышав крик, он подполз к рейлингу.

И увидел на льду возле корпуса судна два тела, оба навзничь. У первого наемника, Уайта, глаза были широко распахнуты, вокруг груди растекалась красная лужа. Невдалеке лежал второй стрелок, во лбу которого чернела дыра. Чуть поодаль к берегу, припадая на раненую ногу, брел третий и звал на помощь. За ним тянулся тонкий кровавый след.

По трапу с трудом поднялся Кинжалов.

— Ну что, нам удалось их отпугнуть?

— Исключительно благодаря твоей меткой стрельбе, — ответил Пилипенко, указывая на тела внизу. — Я бы сказал, что первый приз сегодня твой!

Петр равнодушно посмотрел на трупы. Хотя убивать ему было неприятно, мертвых головорезов он не жалел, особенно тех, кто приложил руку к гибели «Нарвала».

— Похоже, на берегу их ждет подмога. Значит, скоро вернутся.

— И я о том же. — Вспомнив про рану друга, Пилипенко встревоженно посмотрел ему в глаза. — Не обижайся, но мне не улыбается защищать это старое корыто до последней капли крови, как форт Аламо!

— Думаешь, стоит уйти вверх по ущелью?

Пилипенко кивнул.

— Пора покинуть корабль. Бандиты дождутся темноты и атакуют, либо, того хуже, подожгут эту спичечную коробку вместе с нами! С таким допотопным оружием долго мы не продержимся. Они будут подходить медленно и осторожно — вполне успеем взобраться на гору. Пороха и пуль у нас достаточно, близко их не подпустим. Глядишь, преследование им надоест, и нас просто оставят замерзать посреди Арктики, — осклабился Эл.

— Осталось раздобыть одну штуку… — произнес Кинжалов.

— Поверить не могу, что ты еще не наложил на него лапы! — усмехнулся Пилипенко. — Куда же мы без ключа ко всей этой истории — без судового журнала!

Кинжалов молча кивнул, надеясь, что журнал и его содержимое стоят принесенных жертв.

— Отдохни, а я поищу, — предложил Пилипенко.

— Нет, я сам, — ответил Петр, потирая раненую руку. — Со сломанным крылом толку от меня мало — если прибудут гости, длинноствольную винтовку мне не удержать. — Он скинул с плеча «Браун Бесс» и отдал ее Пилипенко вместе с пистолетом. — Оставайся на посту. Смотри не геройствуй: как только приблизятся, стреляй!

Кинжалов сошел вниз по трапу, чувствуя легкое головокружение от потери крови, и направился на корму к офицерским каютам. Коридор освещали тусклые свечные фонари, которые он зажег раньше. Дойдя до неисследованной части судна, Кинжалов очутился в полной темноте и, обругав себя последними словами, решил вернуться за масляной лампой.

И тут вдруг впереди мелькнул слабый отблеск. Пройдя еще несколько шагов, он понял, что свет мигает в конце прохода.

Осторожно ступая, Петр остановился на пороге кают-компании и заглянул внутрь.