Стансы («Взгляни, как мой спокоен взор…») I Взгляни, как мой спокоен взор, Хотя звезда судьбы моей Померкнула с давнишних пор И с нею думы светлых дней. Слеза, которая не раз Рвалась блеснуть перед тобой, Уж не придет, как этот час, На смех подосланный судьбой. II Смеялась надо мною ты, И я презреньем отвечал – С тех пор сердечной пустоты Я уж ничем не заменял. Ничто не сблизит больше нас, Ничто мне не отдаст покой… Хоть в сердце шепчет чудный глас: Я не могу любить другой. III Я жертвовал другим страстям, Но если первые мечты Служить не могут снова нам, – То чем же их заменишь ты?.. Чем успокоишь жизнь мою, Когда уж обратила в прах Мои надежды в сем краю, А может быть и в небесах?.. Чума 79 Два человека в этот страшный год, Когда всех занимала смерть одна, Хранили чувство дружбы. Жизнь их, род Незнания хранила тишина. Толпами гиб отчаянный народ, Вкруг них валялись трупы – и страна Веселья – стала гроб – и в эти дни Без страха обнималися они!.. 80 Один был юн годами и душой, Имел блистающий и быстрый взор, Играла кровь в щеках его порой, В движениях и в мыслях он был скор И мужествен с лица. Но он с тоской И ужасом глядел на гладный мор, Молился, плакал он, и день и ночь Отталкивал и сон и пищу прочь! 81 Другой узнал, казалось, жизни зло; И разорвал свои надежды сам. Высокое и бледное чело Являло наблюдательным очам, Что сердце много мук перенесло И было прежде отдано страстям. Но, несмотря на мрачный сей удел, И он как бы невольно жить хотел. 82 Безмолвствуя, на друга он взирал, И в жилах останавливалась кровь; Он вздрагивал, садился. Он вставал, Ходил, бледнел и вдруг садился вновь, Ломал в безумье руки – но молчал. Он подавлял в груди своей любовь И сердца беспокойный вещий глас, Что скоро бьет неизбежимый час! 83 И час пробил! Его нежнейший друг Стал медленно слабеть. Хоть говорить Не мог уж юноша, его недуг Не отнимал еще надежду жить; Казалось, судрожным движеньем рук Старался он кончину удалить. Но вот утих… Взор ясный поднял он, Закрыл – хотя б один последний стон! 84 Как сумасшедший, руки сжав крестом, Стоял его товарищ. Он хотел Смеяться… И с открытым ртом Остался – взгляд его оцепенел. Пришли к ним люди: зацепив крючком Холодный труп, к высокой груде тел Они без сожаленья повлекли, И подложили бревен, и зажгли… «Нередко люди и бранили…» Нередко люди и бранили, И мучили меня за то, Что часто им прощал я то, Чего б они мне не простили. И начал рок меня томить. Карал безвинно и за дело – От сердца чувство отлетело: И я не мог ему простить. Я снова меж людей явился С холодным, сумрачным челом; Но взгляд, куда б ни обратился, Встречался с радостным лицом! Романс («В те дни, когда уж нет надежд…») В те дни, когда уж нет надежд, А есть одно воспоминанье, Веселье чуждо наших вежд И легче на груди страданье. Отрывок («Приметив юной девы грудь…») Приметив юной девы грудь, Судьбой случайной, как-нибудь, Иль взор, исполненный огнем, Недвижно сердце было в нем, Как сокол, на скале морской Сидящий позднею порой, Хоть недалеко и блестят (Седой пустыни вод наряд) Ветрила бедных челноков, Движенье дальних облаков Следит его прилежный глаз. И так проходит скучный час! Он знает: эти челноки, Что гонят мимо ветерки, Не для него сюда плывут, Они блеснут, они пройдут!.. Баллада Берегись! Берегись! Над бургосским путем [25]Сидит один черный монах; Он бормочет молитву во мраке ночном, Панихиду о прошлых годах. Когда Маврпришел в наш родимый дол, [26]Оскверняючи церкви порог, Он без дальних слов выгнал всех чернецов; Одного только выгнать не мог. Для добра или зла (я слыхал не один, И не мне бы о том говорить), Когда возвратился тех мест господин, Он никак не хотел уходить. Хоть никто не видал, как по замку блуждал Монах, но зачем возражать? Ибо слышал не раз я старинный рассказ, Который страшусь повторять. Рождался ли сын, он рыдал в тишине, Когда ж прекратился сей род, Он по звучным полам при бледной луне Бродил и взад и вперед. вернуться Бургос– город в Испании, в средние века – важный транзитный пункт. вернуться «Когда Мавр пришел»– Испания в начале VIII в. была завоевана арабами. |
