Несколько секунд он не мог поверить собственным глазам, затем вскочил с кровати и потянулся к ней. От его прикосновения Беллами вздрогнула, как будто в нее выстрелили.

– Не прикасайтесь ко мне! Ничего не говорите! – Беллами вытянула вперед руку, давая понять, что не хочет, чтобы он подходил близко.

Денту удалось – каким-то чудом, как он решил позднее, – подавить в себе закипавшую ярость. Это была его первая реакция, однако он быстро понял: Беллами вовсе не строит из себя недотрогу. Не дразнит его. И не мучает.

Было видно, что она напугана, и если он не хочет, чтобы она закричала в голос, разбудив весь отель, и чтобы на ее крик прибыли полицейские, то лучше уступить ее требованию.

Беллами неуклюже вернула на место чашечки бюстгальтера и застегнула блузку. По всей видимости, она вспомнила, что Дент сказал о ее волосах – мол, он сходит от них с ума, – потому что убрала пряди с лица и спрятала их за уши. Она часто дышала, и у нее заметно дрожали руки. Наконец, приведя себя в порядок, Беллами взглянула на Дента:

– Я знаю, это некрасиво с моей стороны. – Она перевела взгляд на его расстегнутую ширинку и глубоко вздохнула: – Ужасно некрасиво. Извините.

Дент ответил ей первыми же словами, что пришли ему на ум:

– Вы криво застегнулись.

Она несколько секунд смотрела на него, пытаясь понять смысл его слов, но, посмотрев на блузку, поняла, что Дент прав. Застегиваться заново Беллами не стала, лишь ладонью разгладила смятую ткань.

– Я не хотела… Мне не следовало позволять вам… – Она бросила взгляд на постель, затем прижала ладони к пылавшим румянцем стыда щекам. – Вы, наверное, считаете меня дурой. Я извиняюсь перед вами за то, что не остановила вас раньше. Прежде чем…

Действительно, нужно было остановить вас раньше. Но я не сделала этого, и я прошу простить меня. Я всего лишь… не могу.

Дент провел рукой по волосам, которые Беллами несколько минут назад едва не вырвала с корнем, и шумно выдохнул:

– Да. Я вас понял.

– Это была плохая идея. Мне нужно перейти в другую комнату. – Беллами шагнула к прикроватному столику, на котором лежала ее сумочка.

– Не ходите никуда, – сказал Дент. – Вы останетесь здесь.

– Вы разве не слышали?..

– Да, слышал. С десяток раз. Вы не можете. Как вы думаете, кто я? Неужели вы считаете меня идиотом? Руки прочь. Я понял. Вы довольны?

Беллами тянула с ответом. Лишь смотрела ему в глаза.

– Значит, довольны, – повторил Дент, на этот раз с утвердительной интонацией, и добавил: – Отлично. Но и я ни за что не оставлю вас одну, так как вижу, что с вами вот -вот случится истерика.

– Со мной все будет в порядке. Я не стану…

– Беллами, мы с вами остаемся в одной комнате и в одной постели до самого утра, и больше ничего.

– Как будто вы имеете право мне приказывать.

– Сегодня ночью будет именно так, – заявил Дент. – И если вы спросите меня, что дает мне такое право, я отвечу вам на языке столь понятном, что вы покраснеете так, как не краснели еще никогда в своей жизни. Так что рискните, спросите меня.

Беллами промолчала.

– Тогда все в порядке, – подытожил Дент и указал на кровать. – На каком краю вы предпочитаете спать?

Дент долго не мог уснуть. Несмотря на ее реакцию, которая остудила его любовный пыл лучше, чем холодный душ, он успокоился не сразу. Хотя он и дал Беллами слово не прикасаться к ней, не ощущать ее рядом с собой он не мог.

Вскоре он почувствовал, что она заснула. Ее тело, напряженное до этого, как железнодорожная шпала, расслабилось. Дыхание сделалось размеренным и глубоким и… соблазнительно-сексуальным. Чтобы хотя бы наполовину устроиться удобнее, ему снова пришлось расстегнуть ширинку. Что было явно ошибкой с его стороны, потому что, вынырнув несколько часов спустя из здорового сна, Дент почувствовал руку, сжимавшую его член. В следующую секунду он понял, что это рука Беллами.

Он довольно простонал, повернулся на бок, положил руку ей на талию и, взгромоздив ногу ей на бедро, притянул ближе к себе.

– Дент!

– Доброе утро! – пробормотал он и лениво улыбнулся, не открывая глаз.

Беллами положила руку ему на грудь. Оказывается, эта женщина не в состоянии оторваться от него. Ну кто бы мог подумать?

– Дент!

Он взял ее руку, подтянул к своему члену, заставил сомкнуть вокруг него пальцы и издал протяжный вздох.

– Крепче, да, вот так!

– Дент! – снова воскликнула Беллами и высвободила руку. – Ваш телефон!

– Что?

– Ваш телефон.

Дент рывком оторвал от подушки голову и, мотнув ею, разлепил глаза.

– Что?

– Я пыталась дотянуться до вашего телефона. Должно быть, что-то важное.

Звонок ворвался в пьянящее блаженство, словно гром небесный. Дент мигом перевернулся на спину и пару секунд лежал, хватая ртом воздух и чертыхаясь безо всякого стеснения. Нащупав вслепую прикроватный столик, он сердито схватил с него злосчастный телефон, который находился в чехле, пристегнутом к ремню джинсов. Затем, щурясь, посмотрел на высветившийся на экране номер.

Номер оказался незнакомым.

– Кто это, черт тебя побери?

– А ты как думаешь?

– Мать твою, Голл! Я убью тебя!

– Тогда занимай очередь.

Дент, не зная, как побороть эрекцию, прикрыл глаза локтем.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Помнишь твоего краснорожего кореша в пикапе?

– Ну и?

– Он тут недавно объявился. Жаждет крови, чтобы ты знал.

Дент сел в постели, опустил ноги на пол и накинул на колени рубашку. Беллами тоже села. Она не сводила с него встревоженных глаз, инстинктивно поняв, что звонок действительно важный.

– Выкладывай, – произнес Дент.

– Он припарковался в нескольких сотнях метров от ангара и проторчал там почти весь день.

– Как ты его обнаружил?

– Не я. Один парень из Тулсы по пути в Саут-Падре сел у меня на поле, чтобы заправить баки. При посадке он заметил пикап. Поскольку тот стоял в чистом поле, мой пилот решил, что это кто-то заблудился или у него там поломка и он ожидает помощи. Я пообещал ему, что проверю. Я так и сделал. После того как тот парень улетел, я достал бинокль.

Этот болван решил, что замаскировался в кустарнике, но оставил при этом свою тачку повернутой носом на юг. Солнце весь день отражалось от ветрового стекла и пускало солнечные зайчики.

– Может, этот кто-то охотился на кроликов, там ведь их водятся целые полчища. С чего ты взял, что это тот самый тип?

– Я его хорошенько разглядел. Большой, рослый, кряжистый. Уродливая внешность.

Крепкое телосложение. Черный кожаный жилет. Татуировка на левой руке.

– Он тебя заметил?

– Я все время следил за ним из своей конуры. У меня ведь тоже есть бинокль. Он выслеживал меня, точно тебе говорю. Я как ни в чем не бывало занимался своими делами, вел себя так, будто не догадываюсь, что он прячется в кустах. Потом наступила ночь. Он не выходил из укрытия, наверное, собирался наведаться в ангар, когда станет совсем темно. Так что к его приходу я был готов.

– Так что ты сделал?

Голл описал инсценировку, которую приготовил для громилы, которым предположительно был Рей Стрикленд.

– Он клюнул на мою наживку. Вопя, как безумный, ворвался в ангар и ударил ножом в то, что посчитал моим животом. На самом деле это была автопокрышка. Смотрелась она вполне натурально, я натянул поверх нее мой комбинезон. Было очень похоже на мое брюхо, – добродушно усмехнулся старик.

– Голл, смеяться тут не над чем.

– Пожалуй, ты прав, какой тут смех!

– Как он повел себя, когда понял, что его одурачили?

– Точно тебе не скажу, но догадываюсь, что обгадился от злости. Потому что я вырубил электричество. Свет погас, радио замолчало. Ангар погрузился в темноту и тишину. Я услышал, как он матерится на чем свет стоит, видимо, пытался выдернуть из резины нож.

Видать, не смог и утащил покрышку с собой. И мой комбез тоже унес. Просто схватил мою «куклу» и был таков. Башмаки мои, правда, оставил. И на том спасибо.