– Который из них поймал здоровенную рыбину – Джордан или ваш сынок?

Шейла не ответила. Она все еще не пришла в себя после вчерашнего. Подняв голову, она посмотрела на Парата и, глядя ему прямо в глаза, спросила:

– Как себя чувствует Натали?

– Нормально. – Взяв чашку, он отпил кофе. – Осталось только раскрыть одну тайну.

Шейла похолодела.

– Тайну?

– Объяснить загадочное стечение обстоятельств, если вам так больше нравится, – ответил Парат и изобразил на своем лице самую лучшую из хорошо отработанных улыбок. – Кофе отличный.

Он тоже посмотрел на семейные фотографии и, заметив среди них небольшой портрет Адама, подошел и стал его разглядывать.

– Удивительно похож на отца.

– Да, – Шейла улыбнулась и, не поднимая головы, смахнула прилипшую к юбке ворсинку. – Копия.

Парат все не унимался.

– Тот же рот, подбородок, нос ... разве только глаза и волосы… – Доктор покачал головой и хотел продолжить, но прежде посмотрел на Вольфера, чтобы понять, заметил ли тот, как умно и тонко он действует. – А у кого-нибудь в вашей семье были голубые глаза и прямые волосы?

Шейла пожала плечами.

– Возможно, у моего деда, – ответила она равнодушно.

Доктор Парат вернулся на свое место и сел. Он помолчал. Следующий вопрос, который он намеревался задать, был решающим, и ему важно выбрать подходящий момент. Он сделал очередной глоток кофе, покосился на Вольфера и произнес:

– А Натали никогда не говорила с вами о ребенке?

Растерявшись, Шейла сделала вид, что не поняла вопроса.

– О ребенке? Она что, упоминала о каком-то ребенке?

– Ну да, уверяет, будто помнит, что у нее был ребенок, – не дрогнув, сообщил Вольфер, наконец оторвавшись от фотографии. – Бедная девочка, слава Богу, у нее начинает восстанавливаться память. Скоро она, наверное, вспомнит все, да доктор?

– Думаю да, – кивнул Парат. – А пока затвердила, что был ребенок, – и все тут. Мы обнаружили у нее на теле рубец, который говорит о том, что она, возможно, действительно перенесла кесарево. И я подумал, что вы единственный человек, который способен пролить свет на эту загадку.

Шейла встала и отвернулась. Ее лицо стало белым как мел.

– Э-э, видите ли, мне бы не хотелось касаться столь деликатной темы. Много лет назад я дала Натали слово молчать.

– Да, но учитывая столь необычные обстоятельства... Ведь в интересах Натали узнать правду. Уверен, она бы со мной согласилась.

Шейла задумалась, потом повернулась, улыбаясь до того застенчиво, что показалась им искренней.

– Вы меня убедили, – сказала она, и по очереди поглядела на обоих мужчин. – Да, у нее действительно был ребенок. Еще до того как они познакомились с Джорданом. Натали отдала его на воспитание, потому что не хотела, чтоб он узнал.

Доктор Парат внимательно наблюдал за Вольфером, и, когда тот едва заметно кивнул, произнес:

– Благодарю вас, миссис Бреннер. Я тронут вашей откровенностью. – Он помедлил. Еще один вопрос, если не возражаете, – когда у нее родился этот ребенок?

Шейла насторожилась, глаза у нее беспокойно забегали:

– Я затрудняюсь сказать точно, собственно я не знаю...

Парат не сдавался.

– Меня интересует только одно – это произошло в старших классах школы?

– Видите ли, как сказать; насколько я знаю, все случилось как раз перед тем, как она приехала сюда, в Чэпл-Хил. Да, да, летом перед поступлением в университет. – Она сосредоточилась, а потом кивнула: – Да, верно, она была беременна, когда кончала колледж.

– Еще раз спасибо, миссис Бреннер. Поверьте, все останется между нами.

– Да, спасибо, – подал голос Вольфер. Он снова взглянул на фотографию Адама. – Славный у вас паренек. – Он посмотрел на нее приветливо. – Знаете, что я вам скажу, – он удивительно напоминает мне одного человека.

– Да что вы? – На лице Шейлы вновь появилась деланная улыбка.

Вольфер сдержанно кивнул.

– Надеюсь, мы еще встретимся.

Когда посетители наконец ушли, Шейла облегченно вздохнула. Слава Богу, отец успел предупредить ее. Старый добрый папочка – для него не существует неожиданностей. Но все же ей стало не по себе, и она отправилась прямиком к бару. Было только начало девятого, но сегодня она сделала для себя исключение. Положив в стакан кусок льда, Шейла налила себе утренний коктейль, чтобы заглушить ощущение вины и неотвратимости надвигающегося возмездия. Ей показалось, что даже стены теснее сдвигаются вокруг нее. Если у Натали восстановится память, то в ее жизни не останется ничего, кроме пустоты. Она тоже взглянула на фотографию Адама. Да сходство с отцом просто поразительное. Нос, овал лица, уши... но улыбка, волосы – это, безусловно, досталось от матери.

Спать Джордану почти не пришлось. Жена снова напилась и всю ночь провела между спальней и ванной. К утру вид у нее был ужасающий. Вставая, он с трудом восстанавливал расписание на сегодня. В десять встреча с представителями «Комптрел корпорейшн» насчет спорных закладных. В одиннадцать надо быть в суде на предварительном слушании и, может быть, выкроить время для ленча... нет, пожалуй, не получится. Сразу после полудня разбирательство по делу о реставрационных работах в Чэпл-Хиле. Он перекусит на скорую руку, просматривая записи. Джуд настоятельно просил закончить все сегодня же к пяти. Иначе рассмотрение в суде отложится до пятницы.

А ведь до этого еще надо отвести Адама в школу. К счастью, сегодня он поднялся рано и успеет доделать то, что не успел из-за вечеринки по случаю его повышения. Теперь он совладелец фирмы... Но это уже не имеет значения. Важно было только одно – как-то заполнить образовавшуюся у него внутри пустоту. После вчерашнего он думал только о своей любви к Натали.

Не надеясь сосредоточиться, Джордан разложил бумаги на обеденном столе. В голову ничего не лезло. Все эти дела, контракты, депозиты каким-то мистическим образом смешались в груду ничего не значащей макулатуры. Отшвырнув их, он принялся за кофе.

Да, пришло время взглянуть правде в лицо. Его работа, его женитьба – все это не имело больше никакого значения, все, кроме Натали. Это было ясно как день. Потерять ее во второй раз он не мог.

Только она одна существовала для него опять в целом мире, она – и ничего больше. Остальное было совершенно неважно, разумеется, кроме Адама, но его он даже в мыслях не желал связывать с тем фарсом, в который превратилась его семейная жизнь.

Как попало покидав бумаги в портфель, он добрался до офиса. Галстук у него болтался незатянутым вокруг шеи, воротничок рубашки небрежно торчал сзади из-под пиджака.

Кэролайн и Лиза пили кофе, когда Джордан, без обычного приветствия, промчался мимо них в туалет, чтобы вымыть руки. Они проводили его изумленными взглядами, потом посмотрели друг на друга. Сообразив, что лучше не подворачиваться ему под руку поскорее разошлись по рабочим местам.

Дверь кабинета захлопнулась с таким грохотом, что Кэролайн, разбиравшая записи телефонных звонков, подскочила на стуле. Секретарша тяжело вздохнула. Только один человек мог довести хозяина до такого состояния. Хоть бы у Шейлы хватило ума не попадаться ему на глаза. Да, сегодня денек явно обещал быть не легким.

Швырнув портфель через комнату к самому окну, Джордан резким движением сорвал с себя пиджак и набросил его на вешалку.

В этот момент раздался голос Натали Парнелл:

– Доброе утро, адвокат. – Она сидела в его кожаном кресле, положив ногу на стол. И не улыбалась.

– О, привет. – Радостная улыбка озарила его лицо. – Как я рад тебя видеть! – Джордан обошел стол, чтобы поцеловать ее, и неожиданно получил пощечину. Он отпрянул, ошарашенный.

– За что?

– Подлец! – Натали зло посмотрела на него. Джордан был совершенно сбит с толку.

– Если я позволил себе...

– Мы ведь должны были пожениться!

Отступив назад, он уставился на нее, судорожно пытаясь собраться с мыслями. Ее лицо пылало гневом, а он никак не мог сообразить, что же надо ей сказать.