— Спасибо за такую честь, — сказал Жуков, — но лучше Парад Победы принимать вам, вы — Верховный главнокомандующий.

Сталин, по своему обыкновению, какое-то время молча прохаживался по кабинету. Потом подошел к Жукову и сказал:

— Я уже стар принимать парады, принимайте вы, вы помоложе.

Когда Жуков вышел, Сталин вызвал Поскребышева и продиктовал приказ:

В 1945 году Сталину было 66 лет. Это еще не тот возраст, на который следовало бы жаловаться. Сказывались не годы, а усталость и тот объем работы, который он выполнял на протяжении долгих лет жизни. Он взял на себя всю ответственность за судьбу социалистического отечества и советских людей. Кроме Верховного главнокомандующего, он оставался на постах Генерального секретаря ЦК ВКП(б), Председателя Совета Народных Комиссаров СССР и Председателя Государственного Комитета Обороны. Это была нечеловеческая нагрузка. Работать приходилось по 15–16 часов в сутки. Под его руководством и прямом участии разрабатывались, планировались и им же утверждались практически все крупные военные операции. Он контролировал работу предприятий, институтов и конструкторских бюро, занятых производством и созданием новых типов военной техники. Он смог мобилизовать все ресурсы партии и народа на разгром сильнейшего в мире, злобного и коварнейшего врага.

Дорогой ценой далась эта победа, но дешевых войн и побед не бывает. Они всегда уносят тысячи и тысячи человеческих жизней. А в последней войне счет шел на миллионы, на десятки миллионов. И сегодня, когда враг разбит, радость победы омрачается горечью потерь. Матери, получившие известия о погибших сыновьях, все равно ждут их возвращения, дети — отцов, невесты оплакивают потерянных любимых и потерянное счастье быть любимыми.

Сталин вместе со всем народом глубоко переживал и радость победы, и горечь утрат. В этой войне он потерял сына. То было его личное горе, с которым он никогда и ни с кем не делился. Он молча переживал свою боль, а окружающие думали, что он совершенно равнодушен к судьбе старшего сына. Вот если бы он распахнул свою душу и поплакался, тогда бы его оценили как отца. Но он не мог этого сделать. Он давно научился скрывать свои чувства под маской спокойствия и невозмутимости. Даже в самые критические моменты он не терял присутствия духа. Но такое спокойствие, такая невозмутимость не проходили бесследно. Они томили и сдавливали сердце. Оставаясь наедине с собой, он иногда позволял себе расслабиться, подумать и вспомнить то, о чем он никогда и ни с кем не делился.

Незадолго до начала войны Иосиф Виссарионович собрал троих своих сыновей — Якова, Василия и Артема. Он объявил им, что война неизбежна, и спросил, что они думают по этому поводу.

Какое-то время дети молчали, а он ждал ответа, пристально всматриваясь в их лица. Как отец, Сталин знал характеры и привычки своих сыновей. Младший, Василий, неугомонный непоседа. Ему все трын-трава и море по колено. Смелый и безумнорасточительный, он еще в школе доставлял немало хлопот учителям. С хитринкой, не прочь лишний раз покрасоваться, но друзей не предаст, пойдет, не раздумывая, в огонь и воду.

Яков, старший сын, застенчивый, флегматичный, мягкий и на первый взгляд — робкий. Но это только на первый взгляд. Есть в нем и упорство и внутренняя сила. Яков рос и воспитывался до 14 лет у родственников первой жены Сталина Екатерины Сванидзе, которая умерла, когда Якову было всего два года. Сталин мало уделял ему внимания и времени. И здесь не было его вины. До революции — аресты, тюрьмы, сибирские ссылки, побеги, подпольная работа… После революции — множество чрезмерных забот и работа, работа, работа… Времени не оставалось ни для себя, ни для семьи. Яков рос без теплой материнской и отцовской заботы и был приучен к самостоятельности. Он сам, без подсказок, выбрал институт, сам отнес документы в приемную комиссию и сам сдал экзамены.

Когда Иосиф Виссарионович узнал об этом, он позвонил ректору, для которого его звонок стал полной неожиданностью. Он даже не подозревал, что в его институте будет учиться сын Сталина.

То, что Яков ничего не сказал о выборе своей профессии, вызывало у Сталина противоречивые чувства. Огорчало то, что Яков не искал совета отца, и одновременно радовало, что тот самостоятельно принимает решения и не ищет поддержки влиятельного папы. Так поступают сильные духом люди.

Говорят, человек сам творец своей судьбы. К Якову это относилось в полной мере. Он влюбился, женился, развелся и снова влюбился и женился. Он не просил у отца ни одобрения, ни благословения. Когда Сталину сказали, что он должен вмешаться в личную жизнь Якова, он ответил: «Мужчина любит ту женщину, которую любит, и я ничего не могу изменить».

Окружение по-разному судило о таком отношении Сталина к своему сыну. Многие обвиняли его в равнодушии. Но Сталин знал: вмешательство родителей в выбор сына себе жены или дочери — мужа никогда ничего хорошего не дает. Об этом говорят бесчисленные житейские факты.

— Пусть все идет, как идет. Придет время — образумится.

Артем — третий сын — был не родным, а приемным ребенком в семье Сталина. Его настоящий отец, Артем Сергеев, друг и соратник Сталина по революционной борьбе, трагически погиб. Артем чем-то напоминал своего отца. Среднего роста, коренастый и такой же смелый, сильный и вдумчивый. Он был связующим звеном между Василием и Яковом, которые по характеру являлись антиподами и часто ссорились по пустякам. Артем умел их примирять и снимать напряжение.

— Так что же вы скажете? — повторил свой вопрос Сталин.

— Тут и говорить нечего, — первым отозвался Василий, — если будет война, мы все пойдем воевать.

Сталин не ждал другого ответа.

— Война — серьезное дело, — сказал он, — и здесь шутки плохи. Врага нужно бить умеючи, а для этого нужно учиться. Вот я и хочу, чтобы каждый из вас выбрал себе военную профессию.

Яков и Артем решили стать артиллеристами, а Василий — военным летчиком.

Когда началась война, Сталин позвонил в военкомат и попросил, чтобы его сыновей использовали с учетом их военных профессий и знаний. Это была единственная привилегия, которую он предоставил своим сыновьям.

Военная судьба Артема и Василия сложились более-менее удачно. Они прошли всю войну, были ранены, остались живыми и дослужились до генеральских чинов. Якову не повезло. В первые дни войны он попал в плен. Кто-то донес фашистам, что он сын Сталина. Это вызвало особую жестокость палачей по отношению к Якову. От него требовали изменить Родине. Вначале его били и издевались над ним особо изощренными способами. Однако Яков устоял и не сломался под пытками. Тогда фашисты перешли к новым методам — соблазнам. Якову пообещали все блага земли. Его повезли в Берлин, здесь он жил в комфортабельной гостинице, где ему создали все условия для роскошной жизни. Но он устоял и против соблазнов. Тогда его решили обменять на пленного фельдмаршала Паулюса. Но Сталин не пошел на сделку.

— Солдат на фельдмаршалов не меняю, — сказал он тогда. А сердце болело и болит сейчас: мог спасти сына — и не спас. Но если бы он тогда поддался этому искушению, то как бы стал сегодня смотреть в глаза матерей, чьи сыновья легли на полях сражений или погибли мученической смертью в плену?

Яков не дожил до разгрома гитлеровской Германии. Но он, как и миллионы его сверстников, отдал свою жизнь, чтобы сегодняшний парад, Парад Победы, состоялся.