Габриэль отвела глаза. Ей было больно наблюдать за тем, как свободно они проявляли свои чувство, в то время как ей приходилось тщательно скрывать свои.

«Надеюсь, я не помешал» - вежливо сказал Грэхем.

«Шутишь?» - усмехнулся Геродот – «Да тут столько еды, что можно накормить пол деревни».

«Ты же почти член семьи» - мягко добавила Гекуба – «И знаешь, что мы всегда рады тебе».

«Верно, сынок» - подтвердил Геродот, по-отечески похлопав мужчину по спине – «А теперь давайте-ка прикончим эту вкусноту, пока все не остыло».

Габриэль потеряно смотрела на свою тарелку, со всей отчетливостью вдруг осознав, какая пропасть разделяла её с родными. Родители никогда не станут встречать воина так, как они принимали Грэхема. Они никогда не скажут, что Зена ей пара и не примут её в свою семью. И тягостное сознание этого отозвалось болью в сердце женщины.

Ощутив печаль своей спутницы, Зена повернулась к ней: «Не передашь мне, пожалуйста, печенье?» - Габриэль протянула ей тарелку меньшего размера, и воительница с удовлетворением отметила темную корочку. Она улыбнулась, глубоко тронутая тем, что бард приготовила лакомство именно так, как воин это любила. Зена положила несколько штук себе в тарелку.

«О, можешь не есть эти, они немного пригорели» - предупредила её Гекуба.

«Спасибо, но эти будут в самый раз» - заверила её Зена – «К тому же у Габриэль всегда все восхитительно на вкус».

Бард вспыхнула как свечка, услышав невинный комментарий воина: «Ох, тут так жарко. Должно быть вся эта готовка…» - она вскочила и устремилась к ближайшему окну, резко отдернув штору.

Вернувшись на место, она увидела, как Лила поцеловала Грэхема в щеку.

«Эти влюбленные одно загляденье, не правда ли?» - восторженно произнесла Гекуба. Она с любовью посмотрела на мужа – «Сразу вспоминаю нас в их годы».

Геродот подмигнул ей в ответ и потянулся за очередным печеньем.

Улыбаясь своей суженной Грэхем мягко сжал её ладонь: «Какие вы молодцы, приготовили такой чудесный завтрак».

«К сожалению, мне похвалиться нечем» - призналась Лила – «Это только заслуга нашей Габи, её и благодари» - она перевела взгляд на воина, продолжив расхваливать таланты барда – «Ты можешь представить, она приготовила все это одна?» - будучи не в курсе перемены, произошедшей в отношениях двух женщин, Лила как ни в чем не бывало добавила – «Говорю вам, если бы не вес тот шум, который доносился всю ночь из её комнаты, я могла бы поклясться, что она вообще не ложилась! Иначе когда она успела столько наготовить?»

«Какой ещё шум?» - насторожился Геродот – «Я ничего не слышал».

«Потому что ты спишь, как сурок» - поддразнила его Гекуба.

Лила улыбнулась, глядя на воина: «Теперь я не удивляюсь, что ты отказываешься спать с ней в одной комнате. Она так громко стонала, что я просыпалась, по крайней мере, трижды. И это притом, что я не отличаюсь особо чутким сном».

«Тебе приснился кошмар, милая?» - встревожено поинтересовалась Гекуба.

«Н… нет» - нервно ответила Габриэль – «Просто сон» - она мечтательно улыбнулась, вспоминая дождь, в животе разлилось приятное тепло. Внезапно желание прикоснуться к Зене – установить своего рода физический контакт – поглотило всю её волю. Не в силах противиться ему, она осторожно накрыла ладонью колено воина.

Никак не ожидая подобного хода, Зена подавилась печеньем. Закашлявшись, она подалась всем телом вперед, неумышленно зажав руку барда между колен.

Растопырив пальцы, Габриэль попыталась высвободиться из неожиданных тисков.

«Зена, ты в порядке?» - спросил Грэхем.

Тело воина охватила странная дрожь, когда её юная возлюбленная задвигала пальцами, неосознанно вызывая внутри воина целую бурю ощущений: «Я…да… все хорошо…эээ… просто поперхнулась» - попытавшись успокоиться, она расслабила ноги, чтобы освободить руку барда.

Габриэль начала медленно убирать её и в этот момент ощутила под своими пальцами влагу. Глаза барда стали размером с блюдца, и она застыла, сердце бешено стучало в груди.

«Габ, у тебя такое лицо, словно кто-то только что стукнул тебя по голове» - пошутила Лила.

«Я… эээ… мне показалось,… что я увидела паука» - она положила свободную руку на стол и демонстративно принялась осматривать её – «Должно быть, показалось» - заметив, что все взгляды были устремлены на неё, она замялась – «Понимаете,…я как-то наткнулась на песчаного паука, и теперь немного побаиваюсь их» - густо покраснев, она оставила руку между ног воина, опасаясь привлечь ещё больше внимания своей попыткой вытащить её.

«Ну, можешь быть уверена, здесь песчаные пауки не водятся» - заверил её Грэхем.

«Эээ…да… наверное ты прав».

Как только все снова вернулись к завтраку, Зена медленно опустила руку и убрала зажатые пальцы барда.

Испуганная внезапным прикосновением, Габриэль от неожиданности резко дернулась и со всего размаха ударила тыльной стороной ладони по столешнице. В попытке скрыть свой промах, женщина с грохотом выдвинула свой стул и вскочила на ноги: «Я…» - её рассудок метался в поисках выхода – «Я…»

Зена быстро заговорила: «Это все из-за пауков…иногда бывает…» - внутренне сжавшись, воительница уставилась на свою тарелку.

Габриэль постаралась взять себя в руки: «Я… эээ… мне показалось, что он у меня на ноге».

«Может нужно проверить под столом» - встревожено предложила Гекуба.

Как только семейство склонило головы, ища под столом то, чего там и в помине не было, Зена резко обернулась к барду, выразительно закатив глаза.

Закончив с горем пополам столь неловкий завтрак, воин и бард раскланялись и удалились так быстро, как только смогли.

Оказавшись на безопасном расстоянии от дома, Зена набросилась на барда, даже не пытаясь скрыть свое раздражение: «Что это было?» - возмутилась она – «Твои родители теперь, наверное, считают меня чокнутой».

«Прости. Все так… глупо вышло» - попыталась защищаться Габриэль – «Я не знаю, что на меня нашло. Просто было так трудно видеть, как Лила и Грэхем во всю милуются, а я не могу себе этого позволить».

«Я…» - она виновато отвела глаза – «Я постоянно думаю о вчерашней ночи. Я никогда ещё не испытывала ничего подобного. Мне нужно было ощутить тебя, хотя бы просто прикоснуться» - Габриэль стыдливо потупила взор, наполненный раскаянием – «Я не думала, что ты так среагируешь. Мне, правда, очень жаль. Пожалуйста, не сердись».

Зена глубоко вздохнула и покачала головой: «Я не сержусь. Мне…» - она помедлила – «Если бы ты только знала, как мне хотелось прижать тебя к себе, когда я вошла…»

Женщины не сводили друг с друга глаз, и было предельно ясно, что у каждой на уме, одна хотела другую.

Габриэль заговорила первой, и её голос был пропитан чувствами, о которых Зена не смела, и мечтать: «Так хорошо, наконец, оказаться с тобой наедине» - она с трудом поборола желание взять воина за руку – «Я так тебя люблю, что едва сдерживаю себя» - она смущенно опустила глаза – «Меня бесит, что нужно претворяться, будто ничего не изменилось, украдкой ловить моменты, чтобы побыть наедине. Я так завидовала Лиле за завтраком, как бы мне хотелось иметь такую же свободу, которая позволена ей… свободу любить открыто… чтобы ты знала, что значат для меня твои взгляд или прикосновение. Мне мало одних лишь ночей с тобой» - она робко взглянула на воина.

Зена понимающе кивнула в ответ: «Габриель, как бы мне хотелось, чтобы все было иначе. Я знаю, ты пожертвовала многим ради того, чтобы быть со мной. Может быть…»

«… возможность быть с тобой стоит любых жертв» - возразила Габриэль, её голос был непоколебим – «И я не променяю её ни на что на свете» - она решительно посмотрела в глаза Зены, подчеркивая значимость своих слов – «Ни на что».

Сердце воина радостно сжалось в груди. Её обдало жаром, который исходил сейчас от них обеих. При любых других обстоятельствах Зена, не раздумывая, заключила барда в свои объятия и продемонстрировала бы ей свою любовь самым действенным способом, который только был ей известен. Но вместо этого она плотно сжала кулаки, разочарованно кусая губы: «Габриель, я…» - ощущая бесполезность собственных слов, она погрузилась в тишину.