Аркус негромко рассмеялся и, протянув руку, легко царапнул ногтем щеку Ричиуса.

— Ты милый мальчик, но нетерпеливый. Не мешай старику рассказывать его историю, хорошо? Да, действительно, мне надо было не просто покорить Люсел-Лор. Конечно, он стал бы бриллиантом в короне Нара, но было нечто большее.

Казалось, Аркус смакует свою историю и намеренно растягивает удовольствие. Ричиусу внезапно пришло в голову, что этот человек очень одинок.

— К тому времени я уже состарился, — продолжал свою повесть Аркус. — Я научился быть терпеливым и спокойно ждать, когда дэгог постепенно расширит наши отношения. Как я уже сказал, Люсел-Лор огромен и захватывать его силой было бы разорительно. И я ждал. Я ждал слишком долго, черт возьми! И знаешь почему?

— Да, — серьезно ответил Ричиус, — из-за дролов.

— Умный мальчик, — улыбнулся Аркус. — Вот именно, из-за дролов. Я слышал о них и их предводителе Тарне, но как только разгорелась их проклятая гражданская война, я был поражен не меньше других. Я думал, это все мне испортит, погубит любые шансы на захват позиций в Люсел-Лоре. А значит, я не получу от трийцев того, что мне нужно! Эти дролы набрали силу в самый неподходящий момент.

Ричиус слушал, поражаясь откровенности Аркуса и пытаясь понять, что она значит для него самого.

— И поэтому вы приказали Арамуру сражаться в Люсел-Лоре?

Аркус кивнул.

— Я не думал, что дролы могут реально угрожать дэгогу. А к этому времени в нашем распоряжении остались только Арамур и Талистан. Все наши корабли воевали с флотом Лисса, и на восточных плоскогорьях тоже поднялось восстание. И все же я не мог отказать дэгогу. Я ждал этой возможности всю жизнь. Я понимал, что, если революция дролов окажется успешной, я не получу другой возможности завоевать Люсел-Лор.

— Я все еще не понимаю, — признался Ричиус. — Мне неясно, зачем вам вообще понадобился Люсел-Лор. Вы же сами сказали, как он огромен и насколько опасно это предприятие. Зачем было рисковать?

— Зачем? — удивленно переспросил Аркус. — Ради власти! Я же сказал тебе, что я видел, когда был там. Можешь себе представить, каким сильным сделала бы меня магия? Сделала бы нас? Если б у меня была магия Люсел-Лора, то не было бы больше Лисса, не было бы восстаний на восточных плоскогорьях. Я стал бы императором всего мира! — Он пристально взглянул на Ричиуса. — А ты был бы одним из моих королей.

Ричиус аккуратно поставил бокал на кипу книг.

— Но мы проиграли, — напомнил он, с интересом наблюдая за реакцией императора.

Лицо Аркуса оставалось неподвижным словно камень.

— Да, вы проиграли, — спокойно подтвердил он. — Потому что вы были плохо снаряжены, и потому что у дролов оказалось оружие, которого никто из нас представить себе не мог. — Он внезапно подался вперед и прошептал: — Магия!

Ричиус был потрясен. Магия. Так вот к чему все вело. Он пытался думать об этом человеке хорошо, но теперь отцовские проклятия зазвучали в его ушах, и он почувствовал стыд и отвращение к себе, которые испытывает человек, доверившийся вору. Он вспомнил дотошные расспросы Бьяджио в Арамуре, когда граф буквально вытягивал из него информацию о том, что он видел в Экл-Нае. С еще большим ужасом он вспомнил пустопорожние разговоры, которые они вели вокруг лагерных костров в долине Дринг, пытаясь понять, что именно Аркусу нужно от трийцев.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил Ричиус.

Аркус неумолимо смотрел на него.

— Я вижу, ты осуждаешь меня, юный Ричиус. Подожди. Я еще не закончил свою историю. Видишь ли, дело не только в том, что мне было нужно что-то от дэгога: ему тоже было кое-что от нас нужно. Ему нужно было оружие. Он хотел стать таким дэгогом, каким были правители прежних времен. Сильным. Достаточно сильным не только для подавления дролов, но и других военачальников.

Ричиус пожал плечами. Это сообщение его не удивило. Судя по тому, что Люсилер рассказывал ему о дэгоге, правитель Люсел-Лора был не лучше самого Аркуса.

— И вы заключили с ним сделку?

— Очень неудачную сделку, — уточнил Аркус. — К тому времени дэгог уже знал, что я хочу получить от его людей магию. Он сказал графу Бьяджио, что может научить меня магии, но лишь при условии, что я разгромлю дролов, а потом помогу ему разбить остальных военачальников.

— Прошу прощения, Ваше Величество, и вы согласились на это? Разве вы не знали, сколь коварен дэгог?

Аркус сурово посмотрел на Ричиуса.

— Мне следовало бы оскорбиться этим вопросом, но я не оскорблен. Ты заслуживаешь честного ответа. Да, я согласился. И — да, я знал, что он коварен и ему нельзя доверять. Но я уже видел магию трийцев. Никто мне не верил, даже Бьяджио, но я знал, что она существует. Дэгог сказал мне, что владеет ею, и я ему поверил. Может быть, потому, что мне очень хотелось поверить… Не знаю.

— Но почему вы ему поверили? Если б он владел магией, то разве не воспользовался бы ею против дролов?

— Нет, не воспользовался бы. Я кое-что знал о традициях трийцев, знал, как они относятся к использованию магии для убийства. Дролы называют магию Даром Небес. И все трийцы считают, что любой дар богов следует употреблять во благо, а не во вред. Именно так дэгог сказал графу. У меня не было иного выбора, нежели поверить ему. Видишь ли, если б дэгог пал, дролы не стали бы вести со мной переговоры.

— Но дэгог пал, — напомнил Ричиус. — Извините, Ваше Величество, но вас обманули.

— Вот как? — вздрогнул Аркус. — Возможно, дэгог действительно меня обманывал, но относительно магии я был прав. И теперь, когда я в этом уверен, второй раз меня ничто не остановит. Мне нужен Люсел-Лор, юный Ричиус. И я намерен его получить.

— Нет, — возразил юноша, сознавая нелепость услышанного и намереваясь прямо это высказать. — Не может быть, чтобы вы так считали.

— Считаю. И чтобы получить его, мне нужна твоя помощь.

— Нет! — повторил Ричиус и стремительно встал. — Я не соглашусь. Лорд император, вы должны меня выслушать. То, что вы предлагаете, — безумие. Победить дролов невозможно. Вы сами это признали.

— Бьяджио сказал мне, что ты видел это оружие, Ричиус. Ты утверждал, что это был ураган, но на самом деле ты понимаешь, что это не так, верно? Ну так скажи мне правду! Ты видел там магию? Ты видел, как действует это оружие?

Ричиус молча кивнул, плохо соображая, с чем именно он соглашается. Он был не в состоянии сказать, чем была та буря, поглотившая у него на глазах Эдгарда: оружием, плодом безбожной магии Тарна или каким-то мощным капризом природы. Но чем бы она ни была, он ее видел и знал, что в обширных арсеналах Аркуса не найдется ничего, что устояло бы перед этой бурей.

— Я видел нечто, — промолвил он. — Я не знаю, что это было. Может, это была магия, может — нет. Но что бы я ни видел, я сознаю: против нее бессильны кони и мечи. Эта штука всех нас сожжет заживо. Мы не сможем победить.

— Мы должны их покорить, — пробормотал Аркус, не глядя на Ричиуса. — Мы должны.

— Но почему? — с мольбой взглянул на него Ричиус. Он упал рядом со стариком на колени. — Я не понимаю. Что вам от них нужно?

Аркус вышел из оцепенения и улыбнулся юноше. Он медленно поднял руку и провел хрупкими пальцами по его щеке. Прикосновение оказалось холодным, почти мертвенным.

— Ты так молод, — сказал он, — так прекрасен.

— Прошу вас, Ваше Величество, выслушайте меня…

— Я тебя выслушал. А теперь ты должен выслушать меня. Я знаю, ты — человек чести. И поэтому скажу тебе правду. — Он взял Ричиуса за руку — так крепко, что его ледяные пальцы впились в его теплую ладонь. — Ты это чувствуешь? — спросил он.

— Что?

— Не надо излишней вежливости. Скажи мне, что ты чувствуешь.

Ричиус обхватил ладонями старые пальцы. Они оказались холодными, словно сосульки из плоти. Ему приходилось держать руки мертвецов — они казались теплее этих. Даже руки Бьяджио хоть и были холодными, но все-таки более живыми.

— Холод, — ответил он, наконец, и очень бережно положил руку Аркуса ему на колени.